Граф, я против этого брака!

Потому я была ей благодарна, и все же с горем пополам, но смогла восстановить порванные мышцы живота и запустить регенерацию чужого организма. Убить мага и так достаточно проблематично, а если он еще и из дроу. То это задачка с жирной звездочкой. Потому Накануару ничего не угрожало, если не считать полусмерти, от которой я его все же успела спасти. Убрав руки, я медленно втянула ртом воздух и попыталась расслабиться. Нужно думать не стандартными шаблонами, а разнонаправленно.

— Мне нужно залечить твои травмы, — тихо выдохнула я. — Это может быть больно и неприятно, все же я не лекарь. А это не моя основная специальность.

— Ты уже делаешь что-то мне непонятное, — он смотрел на меня своими огромными глазищами и внутри все замирало.

— Но я ведь предупредила тебя, чтобы ты потом не сказал, что я плохая ведьма, — припомнила я ему, его же слова.

— Знаешь, теперь я даже немного жалею о том, что забыл обо всем, — тихо сказал граф рассматривая меня сверху вниз. — Кажется, что я потерял огромный кусок своей жизни. И это меня печалит. Ты действительно не похожа на остальных. И это волнует и будоражит. Что же было, между нами, в тумане моей памяти?

— Наше общее помешательство, — усмехнулась я. — Не могу сказать, что это что-то нормальное и адекватное, но было хорошо. Ты мне на самом деле нравился даже в меховой шубе, не говоря уж про нынешнее состояние. И да, я обещала наказать тебя, если попытаешься сбежать. Что, собственно, и сделал. Правда от ведьмы и на том свете не спрятаться.

— Исцеляющая и обезболивающая магии недоступны многим магам, — тихо сказал Накануар, — мать говорила, что у человека должна быть примесь дивной расы с каплей светлого благословения. Потому я не уверен, что ты злая, коли так обо мне заботишься.

— Я все еще не понимаю, какое отношение все это имеет к твоей памяти, но уверена, что как только все придет в норму, то и она станет прежней, — я еще раз обрисовала его лицо кончиками пальцев.

— Я… — собеседник запнулся, — я думаю, что это может быть связано с домом. Ведь ведьма сделала так, чтобы я был с ним накрепко связан и не мог покинуть.

— С чего ты так решил? — я вопросительно вздернула брось.

— Когда она только приволокла меня сюда, то сказала, что отец сильно пожалеет о своем поступке, — тихо пробормотал мужчина. — А теперь, когда имение едва ли не в руинах, я понимаю, что возможно она была права и отец пожалел бы, разрушив дом в попытке меня спасти. Тем самым лично уничтожив своего сына.

— Когда ты понял это? — мне на самом деле стало любопытно.

— Только что, когда взглянул в твои глаза и понял, что они светятся в лунном свете, как у той ведьмы, когда она произносила страшные слова, — тихо прошептал Накануар, — следовательно свет, признак вашей магии. А она струилась тогда повсюду. Получается, чары она наложила на меня еще до того, как обратила в монстра.

— Тогда может быть, стоит пересмотреть наше будущее? — спросила я с игривой улыбкой на губах.

— Я всегда буду защищать тебя, — решительно ответил он и руками обнял меня за талию, когда я расставила ноги чуть шире, позволяя ему уместиться между ними. — Просто мне надо время, чтобы адаптироваться к новым реалиям.

— Даже спустя все это время ты сможешь продолжать мне верить? — я обвила его шею руками. — После всего, что сделала с тобой ведьма? Продолжишь беспрепятственно следовать за мной? Даже если я знаю, кто тебя проклял?

— До последнего вдоха я боялся, что стану таким же, как отец, — покачал он головой, — но раз у меня появился шанс, на нормальную жизнь. То почему бы им не воспользоваться. Даже если для этого мне предстоит сделать предложение самой настоящей ведьме.

Высунув кончик языка, он на пробу лизнул мою ладонь, обводя каждую венку. Я еще выше подняла руку, чтобы дать ему возможность не сгибаться в три погибели над стол. Он тяжело сглотнул вязку слюну, слова застрявшую в горле и склонился ближе. Фактически нависая надо мной и стараясь рассмотреть, какие-то ему одному понятные признаки в моих глазах. Чтобы он там не искал, он это нашел и вновь, ласково и нежно прижался носом к моему носу, обдавая губы теплым дыханием. И это было так трогательно, что я едва не вскинулась, стараясь углубить поцелуй.

Я судорожно всхлипнула и прижалась у нему плотнее, обнимая за шею и млея от того, как внутри растекается тепло. В последнюю утреннюю встречу с ним я не могла даже слов подобрать, чтобы описать все происходящее. А теперь, я понимала, что ничего не могла бы поменять в тот миг. Просто это должно было произойти. Послужить неким толчком, чтобы все наконец-то встало на свои места. Я против брака, против детей и против скоротечности бытия. Но если у меня появится реальная возможность провести с ним половину своей жизни бок о бок, я не возражала.

Накануару непременно потребовалось время, чтобы привыкнуть к роли монстра и теперь ему предстояло пройти обратный путь. Ему нужно было научиться заботиться о своей новой жизни и при этом давать себе свободу, не быть властным и ревнивым, как то полагалось сотню лет назад. Времена стали другими и ему теперь предстоял процесс адаптации и смены нравов. Как бы меня ни тянуло к нему, я с трудом находила в себе силы, принимать устаревшие и закостенелые общественные нормы. Я была ведьмой, а он заколдованным принцем. Мы разные, но…

В конце концов, нас разделяло одно — время. Сотня лет, достаточно немаленький срок для любого живого существа, за исключением моей наставницы. Боязнь ведьм в сочетании с новообретенными инстинктами зыеря в моей потребности стали бы для него слишком сложным бременем, и я понимала, что должна принять это тяжелое решение за нас двоих. После того, как все придет в норму, встать и уйти. Но не могла этого сделать прямо сейчас. Мне требовалась капелька любви и я не могла упрекнуть себя в том, что хотела ее получить. Даже такой ценой…

Глава 17. Ценою сумасшествия

Я потянулась к нему первой, провела носом по шее и вдохнула успокаивающий аромат мужского тела. В голове немного плыло, хотелось разрыдаться и в то же время я понимала, что вряд ли у меня появится второй шанс на нормальную жизнь. Ну в самом деле, кто согласится терпеть ведьму, так еще и больную на голову? Молча сносить все завихрения в ее голове и кучу непонятных баб из Альянса, которыми она руководит. Правильно никто… А коли Накануар стал для меня этим лучиком надежды, почему бы и не попробовать жизнь без обязательств.

— Если только ты дашь мне второй шанс, — прошептала я, пальцами обрисовывая узлы мышц на сжимающих меня руках. — Я смогу стать той, к кому ты всегда сможешь обратиться за помощью, с кем поговорить и от кого услышать слова поддержки. Тем, кто будет любить тебя, лелеять и заботиться. Так же, как ты заботилась обо мне. Не хватит слов, чтобы описать, как сильно я скучал по тебе. Не быть с тобой — пытка для меня.

Его прикосновение заставляли осознать, что я не хотела провести больше ни дня на этом свете вдали от теплого и согревающего ощущения мирного покоя. Не так как до этого в клетке из запретов и дурных мыслей близких мне людей. Наставница всегда говорила, что обязательно настанет та пора, когда мое отношение к собственному одиночеству в корни поменяется. Без него я с трудом пережила бы следующие два года, особенно во время принятия на себя статуса главы Альянса. Жребий выбрал меня и от этой участи уже не отвертеться.