Граф

— Из моей собственной винокурни, — подал голос Шардон.

— Хм… Оказывается, все же есть хоть что-то достойное в этой вашей глуши, откуда вы заявились. Между прочим — ночью и без приглашения! Чего настоятельно не рекомендуется делать без моего на то великодушного дозволения. Это смертельно опасно, — беззаботно заявил он, — Но у вас тут такая интересная компания образовалась, что я решил понаблюдать за вами лично.

Второй огрызок угодил в грудь Шардону.

— У нас есть приглашение, — спокойно отозвался тот.

— Даже так? — удивился герцог, — Ах да, это же ты тот рыжий, которого я утром пригласил в гости? Только не думал, что ты заявишься ночью, да еще и с целой шайкой убийц! Это так заба-а-авно, что я так сходу даже рифму подобрать не могу…

— Мы просто решили сделать вам сюрприз, господин герцог. И ни в коем разе не смертельный.

— Ну-ну… Ворон ворону кричит: «Знаю, где обед лежит!» В чистом поле под ракитой — писарь герцога убитый! Как думаешь, о ком это?

— Понятия не имею.

— Тогда я сам подскажу. Имя Пумперкилль — говорит тебе о чем-нибудь? Ладно, граф, шутки в сторону! Ты убил моего человека, а я взамен заберу одного из твоих людей. Красотка, убийца, слуга и какой-то непонятный хлыщ — какой же сложный и интересный мне предстоит сделать выбор!

Герцог взмахнул ножкой индейки, словно волшебным жезлом, и темнота вокруг группы Шардона вдруг взорвалась сотней огней и звуков.

— Мы окружены, командир, — угрюмо озвучил очевидное министр обороны.

— Поправка: красотка и хлыщ принадлежат к расе эльфов, а не людей, так что у тебя остается всего два варианта, — отозвался граф.

— Софистика? Хм, забавно-забавно.

— Как ты узнал о нашем появлении? Мы же…

— …вы же отключили сигнальные заклинания и обезвредили ловушки? Должен заметить, это было проделано весьма умело. Допустим, вам просто не повезло. Меня сегодня мучила бессонница, и я решил прогуляться по парку. И совершенно случайно именно тогда, когда вы решили почтить меня своим внезапным визитом. Такой вариант тебя устроит, граф?

— Ты нас ждал.

— Сквозь волнистые туманы пробирается луна, на печальные поляны льет печальный свет она. По дороге парка скучной… Раз, два, три, четыре, пять… — вслух пересчитал их герцог, по очереди указывая пальцем, — …пятерка наглая идет. Колокольчик однозвучный утомительно гремит… Звенит. Звенёт?

Поиск рифмы к слову «идёт»: завершено.

Результатов найдено: 18 [Список…]

— Поёт, — подсказал ему Шардон, выбрав подходящую по смыслу рифму.

— Да, точно! Благодарю… А у тебя определенно есть талант — даже жаль будет убивать, такого одаренного поэта. Хотя, кого я обманываю? Подумаешь, одной жизнью больше, одной меньше… За сегодня ты будешь четвертым покойником на моей совести. Правда, предыдущих трех наглецов я прикончил на дуэли. Представляете, один из них почему-то решил, что только он имеет право спать со своей женой! Правда, дикость какая-то? Мы ведь живем в современном прогрессивном обществе, лишенном стереотипов и предрассудков, не так ли?

— Какой же он мерзкий тип! — прошипела Рианна, и в ее руках появился лук.

— Но-но! — выкрикнул Шарманьяк.

Тренькнула тетива, раздался свист и короткий вскрик.

Угрюмый начал заваливаться на бок, а из его горла торчала стрела.

— Ваши уровни слишком малы, чтобы убить меня достаточно быстро. И это не считая ежащих на мне защитных чар. А вот у каждого из моих гвардейцов, что вас окружают — сил более чем достаточно.

— А я ведь предупреждал, командир, что не нравится мне вся эта затея, — прохрипел умирающий министр обороны, прежде чем закрыть глаза в последний раз.

— Как я и обещал — жизнь за жизнь, граф. Убери лук, девочка, пока здесь еще кто-нибудь вдруг не решил повенчаться с костлявой! Иль хочешь тут же умереть, и в мир волшебный наслажденья, на тихий берег вод забвенья, веселой тенью отлететь?

Рианна послушно убрала оружие и бросила быстрый взгляд на Корвина. Тот полуприкрыл глаза и вытянул вперед руки с открытыми ладонями, демонстрируя, что он не вооружен.

— Итак, граф, за каким демоном ты приперся ко мне посреди ночи, да еще и в компании этих головорезов, а?

— Я хотел попросить тебя об отмене нашей дуэли.

— Погоди… Но я же вызвал тебя не на смертный бой, а на обычное состязание поэтов? Так что твоей жизни ничего не угрожа… А! Я понял! Ты трясешься за свою репутацию, верно?

— Именно так.

— Ха! Да, в этом я действительно хорош, чего уж скрывать. Наверное, ты из тех провинциальных молодых талантливых авторов, что исписав пару листков своими бездарными каракулями внезапно решают, что они непризнанные гении и тут же едут покорять столицу. Сперва вы оббиваете пороги каких-нибудь издательств. А получив везде отказ — лезете со своими писульками в редакции газет-ежедневников с таким же результатом. И, наконец, решаете хотя бы урвать немного чужой славы, унизив какого-нибудь популярного при дворе поэта в стихотворной дуэли или на конкурсе — я прав?

— Нет.

— Да ладно тебе, граф. Я уже достаточно насмотрелся на таких гениев из глубинки. Чем ты отличаешься от них? Своим якобы талантом, который не признают тупые и ограниченные крестьяне? Упрямством, которое ошибочно принимаешь за целеустремленность?

— Я хотел познакомиться лично с вами. Никаких стихов. Никаких дуэлей. Никаких побед.

— Гхм… А вот это уже неожиданно. И с какой же целью? Неужели хотел попроситься в ученики? — Шарманьяк сделал глубокий глоток прямо из кувшина.

— Нет. Я произвести впечатление, втереться в доверие, сблизиться и выведать ваш секрет.

— У меня много секретов, граф… И на какой же именно ты положил глаз?

— Вы — один из двух герцогов, что получили свой титул не по праву крови, а лично из рук Императора. И я хотел узнать, как вы добились такой чести…

— Ха! Должен признать, ты снова сумел меня удивить. Хорошо, допустим, я не прикажу убить вас всех прямо сейчас на месте. Насколько ты готов был сблизиться, чтобы заполучить мою тайну?

— Максимально.

— Знаешь, Шардон. А ты мне нравишься. Нет, я серьезно. Ты открытый, честный, целеустремленный и точно знаешь, чего хочешь. Не пытаешься юлить. И даже этот нарочито небрежный образ провинциального простака… Несомненно, он тебе подходит! Но если внимательно присмотреться и заглянуть глубже…

Шарманьяк поднялся на ноги, снова отпил из кувшина и нетвердой походкой двинулся к графу и его спутникам, по-прежнему окруженных десятками стражников.

— Ты только кажешься грубоватым и упитанным, но на самом деле у тебя широкие мужественные плечи, крупное телосложение настоящего силача и взгляд… о-о-о… Тебе кто-нибудь говорил, какие у тебя умные, проницательные и красивые глаза, граф?