Графиня по вызову

— Он что же, насильно взял какую-то женщину? — полушёпотом спросила леди Милони, когда ей чуть — чуть полегчало.

Я закатила глаза. Всё-таки, миледи, вы очень плохо разбираетесь в людях. Рэм действительно из тех мужчин, которые привыкли легко получать желаемых женщин, но женщины скрашивают их досуг совершенно добровольно.

— Насчёт насилия сильно сомневаюсь, — проявила бОльшую проницательность леди Крэнбери, — но вообще-то этот молодой человек заслуживает хорошей порки. Его нравственные устои оставляют желать лучшего. Он невероятно избалован и думает только о себе. Не понимаю, как только кардинал терпит подобное.

Прекрасная мысль насчёт порки. Леди Крэнбери, вы подали мне отличную идею. Надо бы воплотить её в жизнь.

Несмотря на открывшиеся перспективы, я сочла нужным вступить в разговор.

— Есть нечто, чего вы не учитываете, леди Крэнбери, — заметила я. — Граф Монтерей, конечно, не ангел во плоти и действительно страдает как самолюбием, так и повышенной степенью избалованности. Однако не стоит забывать, что и он, и его высочество, не просто имеют военное звание, но и действительно воевали. А подобные вещи никогда не проходят без последствий. Я недостаточно хорошо знакома с этими людьми и тем более не знаю, какими они были до эркландийской кампании. Но война — это всегда излом.

— Для тех, кто по — настоящему воюет, — возразила леди Крэнбери. — А этот мальчишка наверняка весь год прятался за чужими спинами.

'Ну да, за спиной у принца', — припомнила я, но промолчала. Не нанималась же я, в самом деле, защищать Рэма!

Чуть позже нам с Лидией удалось выйти в сад без сопровождения.

— Леди Кальво, — без обиняков начала я, — я и есть та самая женщина, о которой говорил с вами один небезызвестный граф.

Лидия стрельнула в меня напряжённым взглядом, потом кивнула.

— Я это предполагала, — произнесла она, глядя на дорожку. — Стало быть, он — граф Ортэга. И вы действительно не его жена?

— Нет, — подтвердила я. — Граф холост, в этом вы можете не сомневаться. Но я хотела сказать вам другое. Леди Лидия, если этот прохвост докучает вам, препятствуя спокойной и счастливой жизни, просто пошлите его по тому адресу, который охотно подскажет вам на такой случай любая из служанок.

Девушка подняла на меня изумлённый взгляд.

— Сказать по правде, я ожидала от вас совсем других слов. — Теперь в выражение её глаз добавилось веселье. — Думала, вы станете убеждать меня что он — самый лучший мужчина на свете, и только его-то мне и надо.

— Самых лучших мужчин на свете не бывает по определению, — доверительно сообщила я. — Но это не повод для расстройства, поскольку среди худших находятся порой чрезвычайно стоящие экземпляры.

— Вы считаете Армана худшим? — улыбнулась кончиками губ Лидия.

— Я считаю Армана мужчиной, — немного подумав, объявила я то, в чём могла быть однозначно уверена. — Итак, леди Кальво, если вы того захотите, можете смело прогнать его прочь.

— А если не хочу? — проговорила она, глядя на меня в упор.

— А вот это уже другой разговор, — откликнулась я. — В этом случае я бы на вашем месте постаралась первым делом выяснить всю его подноготную.

— И как бы вы это сделали? — нахмурилась девушка. — Секретари моего отца, конечно, способны раздобыть информацию о ком угодно, но не могу же я к ним обратиться! В этом случае и мой отец узнает, что я проявляю интерес к графу. А это может плохо закончиться.

— Нет, впутывать в это дело секретарей вашего отца нельзя ни в коем случае, — подтвердила я. — Но, так уж сложилось, — я лукаво улыбнулась, — что у меня есть полное досье на вашего поклонника.

Ещё бы его не было! Я тщательно собираю информацию о своих клиентах, особенно в случае если собираюсь на целый месяц уезжать с ними за границу.

Лидия прикусила губу. Похоже, романтически настроенная девушка боролась в ней сейчас с прагматиком.

— И…где у вас хранится это досье?

Прагматик всё-таки победил.

— Вот здесь, — улыбнулась я, поднеся руку к собственной голове.

Ещё не хватало хранить подобную информацию в письменном виде!

В скором времени Лидия знала об Армане почти всё, от свинки, которой он переболел в пятилетнем возрасте, и до приёмов, при помощи которых ловко обводил вокруг пальца некоторых листонийских политиков. Про небольшую интрижку с маркизой Деколле я рассказывать не стала. Всё же Лидия получила довольно специфическое воспитание и потому может придать той истории большее значение, чем она в действительности заслуживает.

Зато никакой серьёзной информации, способной по — настоящему отвратить девушку от Армана, в досье не было. Да, присутствовало некоторое жульничество, без которого невозможна работа дипломата, однако грязи не было. Так что я совершенно не удивилась, когда на следующий день ряженный садовником Арман влез в окно моей спальни в весьма хорошем настроении.

Тут следует кое-что прояснить. Дело в том, что окна наших покоев располагались сосем невысоко над землёй. Поэтому вместо того, чтобы переодеваться где-нибудь в кустах, рискуя быть застигнутым за этим занятием, Арман предпочитал забираться через окно, благо это было не слишком сложно. В вечерние часы, как предварительно как следует оглядевшись, риск оказаться замеченным хоть и существовал, но был не слишком высок. Ну, а определённой степени риска его игра требовала в любом случае.

— Привет, дорогая! — воскликнул он, плюхаясь в кресло, скидывая шляпу и отклеивая рыжеватые усы.

В мою кровать этот герой — любовник, к счастью, не лез, иначе погнала бы его оттуда поганой метлой, в таком-то виде.

— Привет, неверный муж! — благодушно откликнулась я. — Судя по твоему настроению, девушка всё ещё продолжает тебя терпеть?

— Представь себе да.

Арман вальяжно вытянул ноги.

— И тебе хватает наглости после всего заявляться в спальню законной супруги! — попеняла я.

— Я не виноват, что окно именно твоей спальни выходит в сад, — высказался в собственную защиту 'муж'. И вдруг, что-то вспомнив, хищно подался вперёд. — И вообще дорогая, прежде чем предъявлять претензии, проверь: вдруг мужу тоже найдётся, что тебе предъявить.

Я вопросительно изогнула брови. Неужто до Армана дошли сведения о моих развлечениях с Рэмом?

— До меня дошли слухи, что на днях ты играла в карты, — обличительно заявил 'супруг'. — Азартные игры это не то, чем должна увлекаться высоконравственная замужняя дама. В придачу, я ещё и слышал, что тебе невероятно везло! Знакомые мне все уши прожужжали шуточками, дескать, у нас с тобой семейные проблемы, ведь в карты везёт тем, кому не везёт в любви.

— Чепуха, — фыркнула я.

— Про любовь?

— Нет. Про то, что мне везло в карты.

— А что же, мне солгали? Разве ты не выиграла кучу партий?

— Выиграла. Но везения в этом не было ни капли.

— Ну, в картах всегда играет роль везение, — не согласился Арман.

— Только в случае, когда играет дилетант, — возразила я.

— А ты, стало быть, профессионал?

Я ухмыльнулась.

— А что, разве я похожа на дилетанта?

Полагаете, такое открытие вызвало в дипломате чувство презрения или брезгливости? Совсем наоборот, он смотрел на меня с таким выражением, будто перед ним стоял сундук с нежданно — негаданно обнаруженным кладом.