Грань бессмертия

Я не докончил, так как услышал за спиной звук открываемой двери. В салон, протягивая мне руку, вошел хозяин.

– Приветствую вас, дорогой адвокат!
– расплываясь в улыбке, воскликнул он.
– Сегодня наш большой день! Вы, конечно, читали утренние газеты?

По-видимому, он не заметил холодного тона моего ответа, так как с энтузиазмом продолжал:

– Вечерние выпуски будут не менее интересными! Представьте себе, Гомец обнаружил, что бедный Браго по крайней мере последние три месяца жил без мозга... Абсолютно без мозга. У него извлекли мозг, как у подопытной свинки!

Я почувствовал неприятный комок в горле. Сеньора Долорес стояла бледная как полотно, тяжело опираясь на подлокотник кресла.

– Это страшно, - прошептала она.

– Да! Чудовищно!
– подхватил де Лима.
– Причем это было сделано не сразу... Они издевались над ним почти год, извлекая мозг постепенно, кусочками... Профессор Гомец выявил это, изучая какие-то изменения внутри черепа. Нарастание какой-то там ткани или что-то в этом роде. Я в этом не разбираюсь, но профессор Гомец - авторитет!

Я подошел к сеньоре Долорес и помог ей сесть.

– Не знаю, сможете ли вы в таком состоянии поехать со мной...
– сказал я сердечно и, обращаясь к де Лиме, добавил: - Не рассказывайте подобных вещей при жене.

– Что с тобой, дорогая?
– забеспокоился хозяин.

– Ничего... ничего...
– ответила она с трудом.
– Мне уже лучше... А с вами я поеду...
– повернулась она ко мне.
– Я должна поехать. Только разве полиция...

– Ваша супруга хочет поехать со мной за Марио, который находится в институте Барта, - ответил я на недоумевающий взгляд де Лимы.

– Но удастся ли вам привезти мальчика?
– спросил он.

– Думаю, да. Только не знаю, сможет ли ваша супруга...

– Пусть едет, - кивнул хозяин.
– В конце концов, если она почувствует себя скверно, она сможет подождать у да Сильвы. В случае чего...
– он осекся и взглянул на часы.
– Вам, пожалуй, уже пора.

– Сеньор адвокат не хочет вести наше дело, - выручила меня хозяйка.

Де Лима опешил.

– Я готов помочь найти другого адвоката...
– попытался я ослабить впечатление.

– Сеньор адвокат! Я не верю!
– отрицательно покачал он головой.

– Увы. Мое решение окончательно. Если вы очень спешите, я сегодня же готов передать судье вашу просьбу о привлечении к ответственности профессора Боннара. Но я, увы, вести это дело не буду. Есть некоторые обстоятельства, которые настолько изменили ситуацию, что я вынужден отказаться.

Де Лима внимательно посмотрел мне в лицо.

– Вы боитесь их?
– с сожалением спросил он.
– Я понимаю - они, наверное, пытаются вас запугать. Но дело их уже проиграно. Теперь все в наших руках.

– Никто не пытался пугать меня, - решительно возразил я, хотя, вспоминая утреннюю беседу с Катариной, был уже не очень убежден в том, что сказал.
– Просто я не хочу вмешиваться в политику!

Хозяин изучающе посмотрел на меня.

– Как хотите...
– сказал он наконец.
– В конце концов, мы можем передать дело кому-либо другому. Но скажу вам между нами: вы совершаете глупость! Хорошо проведенное дело против теперешнего руководства институтом Барта - это путь к карьере, большой карьере! Кто может знать, что будет завтра?

Он замолчал и задумался.

Сеньора Долорес выжидающе смотрела на меня, но я тоже молчал.

– Сделаем иначе, - сказал немного погодя де Лима.
– Я не требую от вас немедленного ответа. Подумайте еще. У меня есть немного времени. Сейчас мы проедем в префектуру, по пути забежим перекусить. А потом вы поедете в Пунто.

– Мне хотелось бы выехать не позднее половины второго.

– Тогда в нашем распоряжении еще полтора часа - более чем достаточно.

10

Де Лима сумел четко все организовать, и около двух часов мы с сеньорой Долорес были уже на шоссе за городом. Головная боль понемногу утихла благодаря какой-то "чудесной таблетке", которую дала мне сеньора Долорес, оказавшаяся к тому же отнюдь не утомительной спутницей. Она умело поддерживала беседу, несмотря на то что нервное напряжение и наши опасения, связанные с целью поездки, вовсе не облегчали ее задачу. Меня тоже беспокоило, как Катарина и тем более профессор Боннар примут непрошеную гостью. Однако я утешал себя тем, что, взяв с собой сеньору Долорес, отвожу от себя обвинения в интриге против моих клиентов, и Катарина поймет мое положение.

Почти двухчасовая гонка до Пунто де Виста - уже четвертая за последние десять дней - пролетела довольно быстро. В конце дороги я сказал сеньоре Долорес, что сначала заеду в дом священника. Она приняла это неодобрительно, подозревая, видимо, какой-то подвох, но я успокоил ее, объяснив, что ожидаю там сообщения от Марио. Я опасался, что сеньора де Лима станет выспрашивать об источнике моей информации, но против ожидания она была весьма сдержанна, очевидно приписывая роль осведомителя своему брату.

Альберди мы застали в саду у развалин старого дома. Несколько работников выносили хлам, отбивая потрескавшуюся штукатурку и убирая остатки обуглившихся оконных рам и дверных косяков." На площадке перед входом в старый дом вздымалась ровно уложенная куча кирпича, а в нескольких метрах дальше лежали длинные балки. Еще вчера ни бревен, ни кирпичей я не заметил.

Священник увидел нас еще издалека и сделал несколько шагов навстречу, но тут же остановился, узнав сестру. Сеньора Долорес была явно смущена. Она подошла к брату и сделала такое движение, словно хотела его обнять, но он только смотрел на нее печальными, усталыми глазами.

– Давненько ты не была здесь, Долорес...
– тихо сказал он.

Она кивнула и в замешательстве опустила глаза.

– Так, значит, ты все-таки настояла на своем, - с горечью сказал Альберди.

– Не понимаю, о чем ты...
– неуверенно ответила она.

– Отлично понимаешь...

– Я приехала не для того, чтобы ссориться, - она решительно изменила тон.

– Я вижу, вы взялись за ремонт, - включился я в разговор, чтобы предотвратить стычку.

– Да, - неохотно подтвердил он и, обращаясь к сестре, резко спросил: Что тебе от меня надо?

– Нетрудно догадаться. Я приехала за Марио!

– Его здесь нет.

– Знаю. Ты обманул меня. Ты в сговоре с Боннаром!

Нападение было таким неожиданным, что Альберди даже побледнел.

– Может, пройдем куда-нибудь, - снова вклинился я, показывая движением головы на работников, которые, услышав повышенный тон сеньоры Долорес, прервали работу, с интересом прислушиваясь к нашему разговору.

Сеньора де Лима тут же взяла себя в руки.

– Ты мог бы пригласить нас в дом, - обратилась она к брату, как будто ничего не случилось.