Грань

— Хорошо. Тогда выходим. Через переднюю дверь.

— Но ведь Лавинг все еще там! — выкрикнул изумленный Райан.

— Нет. Его там и не было, — сказал я. — Какая машина у ваших соседей? Я про Ноксов.

— У них «лексус» и «форд». — Он быстро выглянул наружу и тут же нырнул обратно. — Это их машина. Значит, он убил их обоих! О, дьявол!

— Нет! Только не это! — запричитала Джоанн, вцепившись в сестру, которая рыдала в голос, не выпуская из рук свою камеру. Она дотянулась до нее и теперь лелеяла, как младенца.

— В той машине Тедди Нокс, а вовсе не Лавинг, — сказал я.

— Что вы имеете в виду? — не понял меня Райан. — Он взят в заложники?

— Нет. Это он стрелял по вашему дому.

— Тедди никогда не сделал бы этого. Даже под угрозами Лавинга.

— И все же Лавинг заставил его. А под угрозой жизнь его жены, оставшейся дома. Но Тедди не собирался ни в кого попасть. Он палил куда попало. Их цель — выманить нас через заднюю дверь. Там-то Лавинг и поджидает нас. В их доме или рядом, в зарослях. У него наверняка есть напарник. Один он никогда не напал бы так открыто. Так что будем выбираться через главную дверь. Фредди, тебе и Гарсии лучше пока остаться здесь и прикрывать нас со стороны деревьев и заднего двора. Райан, когда мы будем выходить, я попрошу вас присматривать за пространством перед домом. Не стреляйте, если только не увидите кого-то с оружием в руках. Боюсь, скоро здесь соберется толпа ваших соседей. Нам не нужны потери среди ни в чем не повинных людей.

Райан мешкал, разглядывая дверь. Он еще явно не решил, следует ли ему подчиняться мне или нет.

— Делай, что он говорит, — вмешалась вдруг Джоанн. — Рай, давай поступим так, как он предложил! Пожалуйста!

— Поспешите к моему внедорожнику, но смотрите под ноги, чтобы не упасть и не получить повреждение, ладно?

— Нашли о чем тревожиться! — не сдержался Райан, удивленный моей просьбой.

— Задержка из-за чьей-то вывихнутой лодыжки может стоить жизни всем нам.

— А что, если Лавинг тоже в той машине? Притаился на заднем сиденье? — спросил Фредди.

— В этом не было бы никакой логики, — ответил я, а потом вновь обратился к Райану: — Помните о крае двора перед домом? Лавинг мог залечь где-то там. Вы видели его фото. Если поймете, что перед вами он, стреляйте, но постарайтесь только ранить. Нам необходимо выяснить, кто его нанял.

— Я запросто могу всадить ему пулю в плечо или в ногу.

— Отлично. Лучше целиться пониже. Не заденьте бедренную артерию. Нельзя, чтобы он быстро истек кровью.

— Понял.

Я нажал кнопку на брелоке для ключей, которая одновременно открывала двери «ниссана» и запускала двигатель, потом чуть приоткрыл дверь дома и направил ствол на водителя серебристого «форда» — машина стояла поперек парковочного места, занимая при этом еще и часть улицы. На нем была бейсбольная кепка и солнцезащитные очки, по щекам струились слезы. «Простите, простите меня», — угадывалось по артикуляции его губ. Пистолет, черневший в его руке, был примотан к ней клейкой лентой. Верхняя часть ствола соскользнула назад — у него кончились патроны.

— Тедди! — выкрикнула Джоанн.

Мужчина лишь горестно помотал головой. Он наверняка думал сейчас о жене — своем уязвимом месте. Лавинг держал ее под прицелом, или по крайней мере так считал Тедди. Между тем Лавинг вполне мог пристрелить ее, едва муж отъехал от их дома. План, разработанный «дознавателем», был хорош. Он делал именно то, что на его месте сделал бы я, обладая ограниченными человеческими ресурсами, но все же пытаясь похитить клиента, который не только сам был полицейским, но еще и находился под охраной других вооруженных людей. И все это среди бела дня!

Я еще раз огляделся, а потом вывел наружу Райана, Джоанн и Мари. Мы гуськом двинулись к «армаде», стоявшей метрах в десяти от дома.

Не сомневаясь, что Лавинг и его напарник устроили засаду на заднем дворе, я все же первым делом проверил гараж. Там никого не оказалось, и мы продолжили движение.

Как голодный волк, Райан впился глазами в дальний край двора, держа пистолет стволом вверх, а палец на спусковом крючке.

Мы благополучно добрались до машины, я разместил всех внутри и запер двери.

Мари все еще плакала и дрожала всем телом, Джоанн смотрела, часто моргая, в одну точку, а Райан продолжал сканировать местность, высматривая подползавшего противника.

— Всем пристегнуться! — скомандовал я. — В первые несколько минут езда будет тряской.

Я описал широкий круг по двору, который все еще прикрывал Райан, а потом напрямую через соседскую лужайку вырулил на улицу, где сразу разогнался до ста километров в час. Поэтому мне пришлось вцепиться в руль и податься вперед, ожидая в любой момент появления случайного прохожего, велосипедиста или багажника сдающего назад из двора автомобиля.

Меня нисколько не удивило, что позади не раздались выстрелы ни наших врагов, ни Фредди с Гарсией. «Дознаватель» и его возможные сообщники поняли, что их план не сработал, и спешили теперь побыстрее убраться оттуда. Если бы Лавинг не поднял ложную тревогу в университете, округа уже кишела бы копами из управления полиции Фэрфакса. Те могли оперативно поставить патрули на дорогах и перехватить преступников. Но теперь рассчитывать на это не приходилось.

Я сбросил скорость, чтобы не привлекать к нам излишнего внимания. Лавинг мог начать объезжать окрестности и, сверкая фальшивым полицейским жетоном, расспрашивать жителей, в какую сторону направился серый внедорожник «ниссан».

Райан откинулся на сиденье и убрал пистолет в кобуру.

— Вы уверены, что это был именно Лавинг?

— Да, стратегия нападения очень характерна. Несомненно, это его почерк.

А для меня из такого заключения вытекал еще один вывод — стратегия нашего бегства убедила Лавинга в том, что на этот раз его противником снова буду я.

7

Тридцать минут спустя, примерно в половине первого, я стал приглядываться в зеркало заднего вида к бежевой машине, державшейся от нас на почтительном расстоянии, но передвигавшейся с той же скоростью, с которой мы колесили теперь по дорогам округа Принц Уильям — района столь же многоликого, как и его население. Здесь бок о бок обитали политические деятели, бизнесмены, фермеры, гордые собой пролетарии, пробивающиеся к успеху любой ценой начинающие проходимцы и крупная популяция недавних иммигрантов.

Достаточно сказать, что большая часть синтетических наркотиков в северной Виргинии изготавливается именно в округе ПУ.

С такого расстояния я не мог определить ни марку, ни модель автомобиля, но прекрасно заметил, как километра четыре назад он совершил тот же поворот, что и мы, — бессмысленный маневр, который привел нас на безликую бедноватую улицу, ведущую в никуда. Сюда можно было заехать только по двум причинам: если вы жили на этой самой Хейвенли-стрит или же если хотели убедиться, что за вами следует «хвост».

Кто бы ни вел бежевую машину, на той улице не жил. Он продолжал и дальше ехать за нами.

Светлый седан. Ни года выпуска, ни марки, ни модели…

Вероятно, Лавинг сменил транспорт. Или, напротив, воспользовался той же машиной, потому что мы прежде ее не видели. Я обдумывал это, но подмогу по радио пока решил не вызывать. Опять-таки потому, что не хотел привлекать к нам лишнего внимания.

Какое-то время достаточно не спускать глаз с этого бежевого сопровождающего.

Кесслеры успокоились, пусть и не совсем. На переднем сиденье Райан продолжал разыгрывать из себя впередсмотрящего. Маятник настроений Мари со странной легкостью раскачивался от безудержной истерики через фазу сдержанности до игривого кокетства. Меня она продолжала называть «нашим гидом», и от этого я раздражался куда больше, чем от ее панических воплей полчаса назад. Джоанн снова замкнулась в себе и лишь смотрела невидящим взглядом сквозь боковое стекло. Интересно, размышлял я, она всегда была такой пугливой или на ее характер столь глубоко повлиял тот эпизод шесть лет назад, когда ей самой грозила смерть и у нее на глазах убили хозяев магазина, а Райана тяжело ранили? Но я заметил также, что если эмоционально она действительно дошла сейчас до крайности, то глубинные основы ее характера не были так сильно затронуты. Реакция моих клиентов на то, что по их следу идет преступник, очень часто проходила несколько уже известных мне стадий: отрицание, гнев, поиски выхода из положения, депрессия, принятие факта как должного. Отстраненность Джоанн была лишь одной из форм неверия в происходящее, отрицания самой его возможности.