Грань

— Я и не предполагал…

— У меня есть ордер на арест Суна. — Я похлопал себя по карману пиджака.

— В самом деле?

— В почтовом отделении, где он забирал монеты, купленные на деньги по фальшивому чеку, стоят видеокамеры, и его отчетливо видно на записях.

— Но…

— Хорошо ли ты знаешь Джимми? Рассказывай как на духу, Стю.

Молодой человек понурил голову.

— Он мой партнер. Можно сказать — любовник.

— Понимаю. Он живет с тобой вместе?

— Нет. У его родителей очень консервативные взгляды. Они что-то подозревают, но не знают наверняка.

— Ты окажешь ему огромную услугу, если уговоришь сдаться. Департамент внутренней безопасности уже завел на него досье.

— ДВБ им тоже интересуется?

— Да, террористической угрозой всегда занимаются, в том числе и они.

— А при чем здесь терроризм? — Теперь Стю действительно перепугался.

— Есть версия, что похищение Суном чековой книжки — часть плана спецслужб Северной Кореи. Ее хотели использовать для шантажа жертвы — Эрика Грэма. Он ведь работает на Пентагон.

— Господи Иисусе, нет! Этого не может быть!

— Ты не замечал за Джимми ничего, что подтвердило бы такие подозрения?

— Разумеется, нет. Он отличный парень. И очень милый. Да и семья его из Южной Кореи!

Я только усмехнулся:

— Террористы умеют быть обаятельными. А в Сеуле кишмя кишат шпионы с Севера.

— Но он не может быть террористом!

— А вот это решат прокурор и суд. Моя задача только взять его. По возможности не причинив вреда. Очень надеюсь…

— Боже милосердный!

Я склонился ближе к нему.

— Судя по данным, которыми мы располагаем, он, вероятно, крайне опасен. В этом районе сейчас действует наша опергруппа особого назначения. Они были готовы к штурму магазина, окажись он там. Сейчас они взяли другой след. — Я посмотрел на часы и сдвинул брови. — Двадцать минут назад их командир выходил со мной на связь. Кажется, они установили его местонахождение. И у них приказ стрелять на поражение, если он не сдастся по первому требованию.

Юноша только тихо охнул.

Я вгляделся в его побледневшее лицо.

— Если он хотя бы немного дорог тебе, ты обязан нам помочь. Потому что в ходе боевой операции его могут убить. Наши спецназовцы постоянно имеют дело с обвешенными взрывчаткой самоубийцами и другими преступными типами, создающими угрозу для жизней ни в чем не повинных людей.

И тут Стю заплакал. Крупные слезы выкатились из его глаз.

— Все это было моей идеей, а вовсе не Джимми, — запричитал он срывающимся голосом. — Он мне всего лишь помог немного… Боже мой, позвоните им скорее, тем людям из ФБР, о которых вы только что говорили. Передайте им, что он совсем не опасен.

Но я посмотрел на него еще более мрачно:

— Сначала тебе придется дать мне подробные объяснения.

— Это я украл чековую книжку, я открыл счет в Интернете. Это все я, а не Джимми. Он только и сделал, что забрал монеты из почтового ящика.

— Боюсь, я не совсем понимаю, о чем ты толкуешь.

Стю вытер щеки ладонями.

— Тот человек, у которого украли книжку…

— Да, Эрик Грэм.

— Это… Словом, он мой отец.

— Значит, ты Стюарт Грэм?

Он энергично закивал.

— О, какой же я глупец! Что я натворил! Это все моя вина. Пожалуйста, позвоните им.

— Как только ты до конца все мне выложишь.

— Но я свалял такого дурака!

— Рассказывай, Стю. Чем раньше мы узнаем правду, тем легче все закончится для Джимми.

Он снова смахнул влагу из уголков глаз.

— Мой отец, он… очень жесткий человек. Ему всегда хотелось, чтобы я получил образование там же, где и он. В Принстоне. Он был одним из тех, кого там негласно называли Главарем курса. Слышали о таких? От меня он требовал того же. Но только я ненавижу этот университет. Мое место здесь. — Круговой жест руки означал, видимо, окрестности площади Дюпона. — Здесь мне все по душе. Я люблю Джимми, наших с ним друзей. Я совсем не похож на этих хозяев жизни из Лиги плюща. Но отец и слушать ничего не хочет.

— А при чем здесь подделка чека?

— При том, что я трус хренов по натуре. — Он схватил со стола салфетку и высморкался. — У меня не хватило смелости сказать отцу, что я не хочу нынешней осенью возвращаться в университет. Я так боюсь его! И мама тоже его боится. Он на всех нагоняет страх. Мне он постоянно твердит: «Ты же не собираешься стать моей третьей дочкой, а?» Заставил меня играть в американский футбол, притом что я вешу всего шестьдесят пять килограммов. Представляете меня среди этих верзил в футбольной команде? Но он упорно возил меня на тренировки. «Будь мужиком. Заставь меня гордиться тобой. Иди по моим стопам». А у меня твердости не хватало сказать «нет».

— И тогда ты снял деньги с его чековой книжки, чтобы он не смог заплатить за твою учебу?

— Трусливый прием, да?

— А Джимми ты попросил забрать монеты, которые купил сам.

Стю кивнул.

— Он не сделал ничего дурного. Богом клянусь! Только помог, и все. В Нью-Джерси живет его семья, и он часто у них бывает. Потому мы и решили заказать доставку туда, а не в Вашингтон.

— А потом отец обо всем узнал и забрал заявление из полиции.

— Да, он как-то узнал, к моему ужасу.

Нетрудно было вообразить себе разыгравшееся между отцом и сыном пиротехническое шоу.

— Что ты сделал с деньгами?

— Мне не деньги нужны были.

— Понимаю, но все же хочу знать, как ты ими распорядился.

— Мы немного оставили себе, а остальные пожертвовали фонду борьбы со СПИДом и «Международной амнистии». Мне противна мысль, что мой папаша так хорошо зарабатывает на разработке нового оружия. Именно это он делает по заказам Пентагона. И притом страшно доволен собой. Строит из себя супермена. Мне хотелось, чтобы раз в жизни его деньги пошли на добрые дела.

— Не мог бы ты в таком случае дать мне координаты кого-нибудь в «Амнистии», кто подтвердил бы твои слова? — попросил я.

Стю просмотрел дисплей своего блэкберри, потом продиктовал имя и номер телефона.

— Зафиксировано? — спросил я.

Парень снова вздрогнул от неожиданности и нахмурился.

— Не пугайся, это я разговариваю уже не с тобой, — объяснил я.

— Сейчас проверю, — услышал я в наушнике голос Дюбойс.

— Нам придется немного подождать, — сказал я Стю.