Гранд-адмирал. Том первый

— А вы — наоборот, — сам себе напомнил я. — Военные инженеры двух противоположных направлений. Буквально — взаимоисключающих. Не ошибусь, если предположу, что вы с ним не в самых хороших отношениях.

— Он должен мне руку и глаз! — металлический протез главного инженера сжался с таким скрежетом, что мурашки, пробежавшие по моей спине едва ли не стали причиной качки всего имперского звёздного разрушителя.

* * *

— Гранд-адмирал ожидает вас, — пророкотал высокий крепко сложенный мужчина, одетый во флотскую формы со знаками различия майора Штурмового Корпуса, уступив Моло дорогу внутрь полутёмного входа в личные апартаменты гранд-адмирала Трауна. — Но предварительно — сдайте своё оружие, майор Химрон.

Командир спецназа Имперской разведки, не сказав ни слова, спокойно сдал табельное оружие — бластерный пистолет, который носил в набедренной кобуре. Затем, усмехнувшись, под цепким взглядом адъютанта, вынул из носка ещё один бластер — поменьше. И лишь видя, что взгляд майора Тиерса не изменился, скользнул рукой под китель и вынул третий бластер, надёжно покоившийся в оперативной кобуре под форменным обмундированием.

— Теперь можете пройти, — разрешил адъютант, дав сигнал парочке штурмовиков, стоящих перед дверью тамбура, ведущей в апартаменты имперского командующего.

Интересный этот майор. Вроде бы и штурмовик, но уж слишком инициативный, слишком разговорчивый (от обычных бойцов Штурмового Корпуса разве что «Да, сэр!» и «Выполняю, сэр!» можно услышать, так как говорить «Нет, сэр!» они не обучены). Этот же парень… какой-то странный.

Впрочем, это дело самого Трауна кого брать себе в адъютанты. Вон, даже рыжеволосая симпатяжка-лейтенант у него есть. Неужто синекожему нечеловеку всё человеческое не чуждо?

Усмехнувшись своей крамольной мысли (а таковая она потому, что каждый во флоте знает, что единственная любовь гранд-адмирала — это флот), Моло прошествовал внутрь полутёмного отсека, где большую часть своей жизни проводил сам Верховный Главнокомандующий.

Различить Трауна в этом сумраке, скрадывающем углы и габариты занимаемого им жилого помещения, было не трудно — вот он, сидит за рабочим столом, окружённый двойным кольцом мониторов, на которых без труда можно увидеть дублирующиеся данные с мостика «Химеры».

Доложившись о прибытии, майор стал ожидать, когда гранд-адмирал обратит на него внимание. А тот, с серьёзным и донельзя сосредоточенным видом что-то рассматривал на одном из экранов, повёрнутых матрицей от вошедшего. Так что при всём своём желании Моло так и не смог бы разглядеть чем именно же так увлечен Верховный Главнокомандующий.

Хотя… Не издевательство ли это со стороны Имперского Правящего Совета? Иметь в своём подчинении миллионы штурмовиков, бойцов регулярной армии, тысячи единиц военной техники, сотни имперских звёздных разрушителей, не говоря уже о кораблях классом ниже, и при этом выделять под командование последнего из назначенных лично Императором Палпатином гранд-адмиралов, гениального стратега и тактика, который за пару месяцев сделал для военного дела Империи больше, чем любой другой имперец, не являющийся ренегатом, откровенно маленькие силы. Настолько маленькие, что Трауну ради возвращения в стан Империи каждого захваченного противником сектора приходится едва ли не проводить спецоперацию по захвату. И тратить кучу времени на то, что он мог бы реализовать вот так просто, будь у него больше кораблей!?

— Вы прекрасно потрудились, майор Химрон, обеспечивая захват «Аккламатора», — вкрадчивый голос гранд-адмирала вывел Моло из раздумий. — В былые времена столь блестящая операция удостоила бы вас большой награды. Не находите, что вы её заслуживаете?

— При всём уважении, сэр, служить под вашим командованием — наибольшая честь, которой только может удостоиться каждый уважающий себя Имперец, — произнёс оперативник.

— Лестный отзыв, — заметил Траун, посмотрев на него. — Ваша группа показывает превосходные результаты на любом задании, куда бы я вас не направил. Впечатляет. Особенно, если учесть тот факт, что Убикторат старался отдать под моё командование наихудшие свои кадры, дабы связать меня по рукам и ногам.

Моло промолчал. Не потому что не знал что ответить — прекрасно знал. Но не слышал вопроса. А служба в Имперской разведке предопределяет держать рот на замке до тех пор, пока тебе не будет задан конкретный вопрос. Снежная Королева старательно вбивала в своих подчинённых эту прописную истину. Очень усердно, не стесняясь в средствах. Поговаривали, что её излюбленный алый мундир на самом деле был белым. А потом на него попала кровь тех, кто был ей недоволен. И она от них избавилась, забрав в качестве трофеев единственное, без чего не может существовать любой биологический организм.

— Согласно полной копии вашего личного дела, майор, вы и ваше подразделение провели более двух сотен успешных миссий, — продолжал Траун. Моло даже ухом не повёл. Во-первых, он не считал количество выполненных заданий — никто не хочет вспоминать в подробностях то, что ему приходилось творить под командованием Снежной Королевы. А во-вторых, если Траун владеет копией его личного дела, да и при том — полной — то однозначно должен понимать кто именно производил подчистку данных. — И при всём при этом вы — просто майор, командир оперативного подразделения. В то время как немалое количество ваших сослуживцев выполнив даже четверть из того, что сделали для Империи вы, уже получали повышения и входили в элиту Имперской Разведки. Впрочем, уверен, что, несмотря на исчезновение данных о них, ваши однокашники всё еще живы, не так ли?

— Точно так, сэр, — произнёс Моло.

— Они служат в Убикторате?

— Насколько мне известно, сэр.

— И вас нисколько не прельщает возможность получить повышение и занять место в руководстве Имперской Разведки? — будничным тоном поинтересовался Траун. Так, словно спрашивал не о том, о чём грезят все выпускники имперских военных академий — сидеть в кабинетах и максимум, что делать, так это стилусом по экранам деки водить, получая в качестве зарплаты оклад целого подразделения оперативников.

Моло едва ли сдержал улыбку.

— Нет, сэр.

— Причина?

— Не люблю штабную работу, сэр.

— Эта нелюбовь у вас появилась до или после встречи с Императором Палпатином? — поинтересовался Траун, посмотрев на один из мониторов.

Химрон почувствовал, что ему даже не надо стараться сдерживать улыбку. Мышцы на лице словно одеревенели.

Судьбоносную встречу с главой государства, которая перевернула мир молодого курсанта Имперской Академии на Кариде, он прекрасно помнил. И отдавал себе отчёт, что большую часть своей жизни он прожил именно так, как ему мимолетом посоветовал человек в чёрной рясе, впечатляющий своим величием и властью.

— После, сэр, — недрогнувшим голосом произнёс он.

— Интересный ответ, — заметил гранд-адмирал. Не то слово. Хотелось бы ещё знать, откуда тебе об этом известно. Потому как подобная информация была вычищена изо всех архивов — по личному распоряжению Снежной Королевы, как только она оказалась при власти в Имперской Разведке. Так эта волевая и жестокая женщина устраняла всех тех, кто хоть как-то мог найти подход к Императору. Факт личной встречи с правителем Галактической Империи и мимолётно брошенная им фраза о том, что «типичная внешность и дюрасталь в глазах — то, что должно быть у оперативника разведки, а не у флотского офицера» — это достаточный повод, чтобы круто изменить свою жизнь. Никто точно не знал, кто вносит в личные дела разумных, на которых Император Палпатин обращал своё внимание, особые пометки, свидетельствующие о подобном. Но Снежная Королева с упорством маньяка по необъяснимым причинам правила и уничтожала подобные личные дела. А порой и людей, за ними скрытыми. Для какой причины она действовала подобным образом — до сих пор остаётся загадкой. А ведь с момента её смерти прошло не так уж и мало времени. — Сколько времени потребовалось вам и вашим людям, чтобы взять под контроль рубку «Аккламатора»?