Гранд Сплав, или История Троянского похода по реке Колорадо

Ещё с того момента, как я увидел её глаза в аэропорту Домодедово, у меня подскочили все медицинские показатели, начиная от учащённого сердцебиения и заканчивая урчанием в животе. Поэты и писатели описывают, как от героинь исходят лучи энергии и всё такое. А Троя, наоборот, притягивала к себе свет и тепло и всё, что мог излучать влюблённый или даже просто заворожённый мужчина. За день с небольшим дороги и за время сегодняшнего завтрака я уже не раз подмечал: где бы она ни остановилась и куда бы ни шла, её окружали и сопровождали мужчины, причём необязательно, чтобы из нашей группы. Вот и сейчас она подошла ко мне, заключила пари и вернулась к стойке, где ждали продолжения беседы с ней двое неизвестных мне посетителей бара.

Я был зол на неё. Ни с того ни с сего – глухой злостью. Да нет, я знаю, в чём был причина. Меня вывело из себя то, что она подошла ко мне, интимно прошептала интригующее «он прекрасен», обдав облачным ароматом своих духов, а потом ушла к каким-то неясным типам. Где она их только подцепила? И ведь не отбрила же, а кокетничала.

Я поднимался на лифте в номер и пытался самого себя уговорить не влюбляться в неё. Да ну её к чёрту! Ведь ей, как и им всем, минимум лет сорок-пятьдесят. И в талии она раздалась, а мне всегда нравились худенькие и стройные, как в книжках.

Я же пролистал всё её фотографии, которые нашёл в соцсетях и в интервью, которые она давала в разное время, будучи на разных позициях в разных компаниях, а сейчас как директор своей фирмы. Её нельзя было назвать красивой, при этом она была неотразимой. Это не было красотой актрис или моделей, когда безупречные классические или, на контрасте, необычные черты лица, нет. Фишка Елены была в шарме. Она околдовывала, иначе никак это свойство не назвать. Смотришь на фотопортрет и западаешь. Задумываешься, что она хотела этой улыбочкой – или взглядом в сторону – сказать. Наверняка последние снимки были уже с ретушью: сейчас у неё морщинки разбегались от уголков глаз, стоило ей рассмеяться. Она была старше меня лет на двадцать.

Через сорок минут, выходя из лифта в холл, я был уверен, что совсем скоро образ Трои затмит ряд прекрасных обнажённых танцовщиц на сцене. Пока что меня встретил ряд выстроившихся, словно по натянутой нитке, восемнадцати членов нашей команды: всех, включая благодушно улыбающегося Сан Саныча.

Спор я проиграл. Я недооценил ребят, поставив на то, что меньше половины группы придёт на ужин, увлёкшись казино и выпивкой. Троя предложила максимальную ставку на то, что заявятся все.

– Мы готовы! Веди нас, Панчес! – объявила Троя и протянула руку: – И гони мои баксы, ты продул.

Только получив свои десять долларов, на которые символически бились об заклад, она открыла секрет успеха. Фокус состоял в том, что она попросила прийти каждого. И ей не могли отказать, не только мужская половина группы, но и две другие дамы.

– А спорим, что тебе не удастся так же легко собрать всех завтра утром рано?! – пошутил я.

– Это твоя работа. – Хлёсткой фразой Троя поставила меня на место.

* * *

И мне пришлось делать свою работу. В голове продолжало гудеть. Перед глазами мелькали отблески цветомузыки. Ещё не стёрлись впечатления от эффектных движений кордебалета. Прошло чуть больше четырёх часов, как завершилось шоу. А я уже грузил рюкзаки и коробки с бутылками в микроавтобус, и при этом никак не мог согреться: то ли ночная прохлада, то ли недосып, то ли подхваченная между кондиционерами и уличной жарой простуда. Делал контрольные звонки в номера, чтобы удостовериться, что каждый проснулся, и напоминал о том, что мы ждём внизу. И слушал в ответ сонные хриплые просьбы «ещё пять минуточек».

Не дозвонился только до Сержа.

– Он вчера просадил то ли десять штук баксов, то ли двадцать, то ли полтос, – сообщил мне возможную причину отсутствия Сержа Холмс.

– Если бы Троя не вытянула всех на твой концерт, – продолжил Ватсон, – он бы спустил там ещё больше. Совсем в раж вошёл.

Мне пришлось подняться на седьмой этаж в номер семьсот семьдесят семь и барабанить в дверь до тех пор, пока её не открыли. Я от испуга отскочил даже. Мимо меня так же испуганно и немного виновато прошмыгнула темнокожая девица в коротком платье, поверх которого был накинут джинсовый жакет, весь усыпанный блестящими камешками.

Она оставила дверь открытой. Я заглянул в номер и позвал:

– Серж? Сергей?

Надо бы вызвать охрану или сообщить на ресепшн: вдруг эта не гостья Сержа, а грабительница или мошенница… И тут я услышал стон. Отбросив сомнения, я бросился на помощь. В одной комнате было пусто и нетронуто после уборки. Во второй, спальне, наоборот, царил жуткий кавардак: повсюду были разбросаны одежда, бутылки, стаканы, тубы «Принглз» и сами чипсы, пакетики из-под арахисовых орешков и чёрная картонная коробка презервативов с бросившейся в глаза надписью «TROJAN», с силуэтом воина-троянца в шлеме.

Я собирался было проверить ванную и санузел, как снова донёсся стон.

Серж лежал, – скорее, валялся, – за кроватью на полу, поэтому поначалу его не было видно. Глаза у него были открыты, но выглядел он еле живым. Он был голым и помятым. На него было противно смотреть.

Когда в фильмах один подходит к другому, – избитому в драке, свалившемуся с крыши или упавшему с пулей в груди, – то задаёт самый бестолковый вопрос, который только можно придумать: «ты в порядке?». Вот и я, оказавшись перед человеком в таком жалком и беспомощном виде, изрёк такой же дурацкий вопрос:

– Ты как… ничего?

– Лучше бы я умер вчера 12 , – просипел Серж.

– Я слышал о вчерашнем большом проигрыше. Ну не надо так расстраиваться из-за этого. Алкоголь и секс с проституткой только усугубят…

– Ты чего, всерьёз это говоришь? – чуть громче спросил он.

– Да. – Несмотря на свою неприязнь к нему, я говорил совершенно искренне.

– Усугубят, говоришь, – прочищая горло, повторил он и спросил: – Видел номер моего номера? Ха, – номер номера, – Трое бы понравилось: рифмично, ёлы-палы. Ну так видел?

12

Фраза из шутливого дневника американца: «Вчера пил с русскими. Чуть не умер! Сегодня опохмелялся с русскими. Лучше бы я умер вчера.»

– Да, видел. Семьсот семьдесят семь.

Серж сделал попытку привстать. Я наклонился помочь, но он отмахнулся от моей руки.

– Это «три семёрки»! Выигрышное число! Я за пару ночей в этом номере заплатил больше, чем профукал в рулетку. Удачное число можно купить, а вот саму удачу – хрена-с-два.

Его философская небрежность к потере приличной суммы поставила меня в тупик. Что с ним делать? Чем помочь? Серж сам подтолкнул меня к ответу на эти вопросы:

– Мулатка не проститутка, ты это зря. Она из бара, наверное, официантка. Не важно. Короче, она не за деньги. Да даже если это была баба за бабло… баба за бабло…