Грани
Шрифт:
В конечном итоге, все начало вставать на свои места. Позабыв о том, что говорил голос внутри него, Вестник попытался заговорить с Эриком самым миролюбивым тоном:
— Эрик, вы отправитесь в путешествие.
И чуть погодя добавил:
— Впрочем, как и я.
В этот самый момент туман, окружавший гостей, начал рассеиваться, открывая сияющее пространство. Минутой раньше Эрик и сам хотел задаться вопросом, когда уже этот чертов туман наконец рассеется. Оглядевшись, Эрик отметил, что люди, интересующиеся минимализмом, по-настоящему оценили бы этот пейзаж. Вокруг не было абсолютно ничего.
"Да уж — подумал Эрик — туман хотя бы вселял загадочность.
Вокруг действительно не было ничего. Земля под ногами ушла куда-то вглубь, а небесная твердь рассеялась в огромное пространство из света. Свет был вокруг Эрика. Свет был вокруг Вестника Смерти.
Свет был везде.
Лишь вездесущая белизна без окон и дверей и, возможно, без конца и края (о чем Эрик старался не думать, ибо в нем оставался страх провалиться в бездонное царство тьмы на веки вечные).
Наконец, отогнав пугающие мысли и убедившись, что помимо окружающего пространства ничего не прибавилось, Эрик рискнул спросить:
— И что теперь? Здесь конечно мило, но все же я начинаю терять нить происходящего. И кстати, если уж мы отправляемся в путешествия, я бы хотел отправиться в Таиланд. Говорят там…
— Смотрите сами, — прервал Вестник своего собеседника, чему тот был только рад ибо нервничая, Эрик становится жутким болтуном.
"Смотрите сами — пронеслось у Эрика в голове вновь"
И действительно, через несколько секунд взгляд Эрика Майлза устремился на единственное движение, которое стало первым и хоть каким-то разнообразием среди этой белоснежной пустоши. Часть этой пустоты медленно, но верно началось материализоваться в некую геометрическую фигуру. Она воплощалась во что-то объемное. В конечном итоге перед Эриком появилась дверь. Самая обыкновенная лакированная дверь.
— Я так понимаю, мне туда? — вопросительно произнес Эрик, крайне подозрительно разглядывая дверь. — Но, что меня там ждет? Вы можете ответить хоть что-либо? А главное, кто вы?!
Вестник посмотрел на него с неким умилением. Почему-то небольшая паника и резкая раздражительность Эрика веселила Вестника Смерти. И снова он одернул себя за свои мысли (как и одернул свой галстук). Веселиться непозволительно!
Тем не менее, Вестник произнес:
— Ответы вы найдете именно там. Моя задача лишь СОПРОВОДИТЬ вас до места, где вы эти ответы получите.
Эрик испытывающе посмотрел на Вестника, понимая, что большего от него уже вряд ли дождешься и решительно направился к двери. Взявшись за деревянную дверную ручку, Эрик, успевший вообразить самые страшные и невероятные пейзажи, которые, возможно, поджидали его по ту сторону, распахнул дверь так резко, что глаза попросту не успели зафиксировать ничего из той картины, что открылась ему на самом деле.
Единственное, на что хватило время Эрику, так это разомкнуть линию своих губ, но он так и не успел сказать хоть что-то и тут же растворился в потоке света. Вслед за этим закралась и сама дверь и в то же мгновение быстро растворилась в пространстве, возвращая окружающей пустоте былую власть. Вестник остался совсем один. Он развернулся, и в тот же самый миг вездесущая белизна исчезла.
Помедлив, Вестник решил вернуться на то место, где оставалось еще свежее кровавое пятно от человека по имени Эрик Майлз. Вестник молча уставился на асфальт. Тут он заметил одну вещь около ближайшей витрины того самого рокового жилого здания. Это был небольшой клочок бумаги. Подойдя поближе, Вестник разглядел в нем не что иное, как…
«Похоже, даже мне нужен отпуск…», — подумал Вестник. Через мгновение
городская улица, потеряв последний признак жизни, стала совсем одинокой и окончательно утонула в бездонной пустоте.Глава 5: Все мы родом из детства
Глава 5: Все мы родом из детства
— А что это была за дверь? Она привела нас сюда? Так высоко?
— Так высоко, — ответила Вестница Смерти, даже не посмотрев, как эта самая дверь медленно растворилась в воздухе клубами белого дыма.
Макс Диггенс и Вестница Смерти (с такой работой, как переправка живых душ Вестницы справлялись ничуть не хуже Вестников) стояли среди огромного облака. Это могло показаться странным, ведь каждый знает: если на чем-то и можно стоять, то явно на чем-то более или менее устойчивом. На том, что может издавать звук, если по нему хорошенько потоптаться ногой или постучать пальцем. Или на том, на что можно расстелить ковер, не опасаясь, что тот провалится вниз и свалится на голову случайного прохожего.
Но облако, на котором развивались события, послало ко всем чертям законы физики и продолжало удерживать на себе новоприбывших гостей. Кажется, всех это устраивало.
Вестница наблюдала за тем, как юный Макс топтал своими маленькими ножками облачный пух и весело мял его в своих руках. Он делал это довольно неуклюже и чересчур сильно (что свойственно всем детям в его возрасте). Из ладоней мальчика выпрыгивали десятки оформленных фигурок разнообразных животных и, медленно порхая, оседали на облако, пока окончательно в нем не растворялись. Этот процесс происходил снова и снова. Несмотря на то, что Макс Диггенс был в этом месте впервые, он отлично знал, ЧТО это за место. Наконец, бросив недомятый пучок облака, Макс посмотрел на Вестницу, которая стояла позади и терпеливо наблюдала за ним. Кейси Диггенс учила сына с малых лет тому, что разговаривать, а уж тем более уходить куда-то с незнакомыми людьми очень опасно, но мальчик воспринимал этот наказ в своеобразной манере. Ведь любой незнакомый человек становится знакомым уже после нескольких секунд общения. А тут прошли целые минуты! И эта женщина провела его на облака! Настоящие облака! Разве плохие женщины водят детей на облака? Потому Макс был уверен, что маме эта женщина, несомненно, понравится, однако при мысли о ней мальчика сразу охватила печаль.
Вспомнив о родной матери, Макс с грустью в голосе спросил:
— Моя мама тоже здесь? На небесах?
— Нет, Макс, — спокойно ответила Вестница, — но очень скоро вы встретитесь.
Макс широко улыбнулся и аккуратно присел на облако. Почувствовав, что эта женщина не желает ему зла, мальчик решил поговорить с ней о том, о чем болтают все дети, когда им на ум приходят всякие мысли — абсолютно обо всем.
— А где ангелы? Мама говорила, что на небесах живут ангелы. У них есть крылья, и они постоянно улыбаются. Вы тоже должны улыбаться. Вы красивая.
В том, что Макс находится на небесах, он не сомневался. И речь шла не о сгустке водяных паров, расположившихся на большой высоте. Речь шла о небесах, куда попадает каждый после своей смерти (или как объясняли детям — после долгого сна). Макс был очень спокоен. За свои восемь лет он слышал о небесах только хорошее, бояться встречи с этим местом было бы глупо. Для ребенка было очевидно — в хорошем месте должны водиться хорошие люди. А хорошие люди помогут найти маму (а заодно угостят мороженым или сахарной ватой).