Граница
Шрифт:
— Хорошо, — мальчик с трудом натянул улыбку и вытянул вперед левую руку. — Давайте.
Игла проникла в вену. Доктор отошел назад. Оба охранника приготовились и крепче взялись за оружие. Доктор принялся отсчитывать время по своим наручным часам. Примерно через минуту он обернулся и выдохнул с явным облегчением:
— Дейв, — обратился он к угрюмому человеку. — Я думаю, он чист.
— Уверен?
Доктор всмотрелся в лицо мальчика. Его глаза были голубыми, вокруг них собирались мелкие морщинки, но взгляд оставался очень ясным.
— Я не вижу никаких узелков. Ни аномалий, ни наростов. Никакой реакции на физраствор. Давайте послушаем его сердцебиение и проверим кровяное давление, — доктор извлек из своего саквояжа стетоскоп, проверил сердцебиение мальчика, затем
— А как насчет синяков?
— Да, — кивнул доктор. — Насчет них, — не было похоже, чтобы он спрашивал. Скорее, просто давал понять, что помнит о них. — Сынок, как тебя зовут?
Мальчик заколебался. Он чувствовал усталость и боль и все еще ощущал вкус крови во рту. Имя? Ему нечего было ответить на это. А мужчины ждали. Он решил, что лучше сказать им хоть что-то, поэтому вспомнил первое имя, которое недавно видел.
— Итан Гейнс.
— Правда? — Дейв склонил голову набок. — Забавно. Один из наших наблюдателей заметил тебя на парковке через бинокль. Это была парковка средней школы. Школы Итана Гейнса. Понимаешь, что я имею в виду? Так как тебя на самом деле зовут, а?
Мальчик пожал плечами.
— Я думаю, — мягко проговорил доктор. — Что он не знает своего имени. У него сильное сотрясение мозга. Похоже, он оказался недалеко от взрыва или чего-то подобного. Возможно, его накрыло ударной волной. Где твои родители?
— Не знаю, — мальчик нахмурился. — Я как будто просто проснулся. Внезапно. Я бежал. Это все, что я помню. Я знаю, что я в Колорадо... в Форт-Коллинзе, я думаю, верно? Но все остальное... — он моргнул и оглядел свою маленькую тюрьму. — Что это за место? Что вы имели в виду... насчет того, что инопланетная кровь нагревается?
— Об этом потом, — сказал Дейк. — Сейчас вопросы здесь задаем мы... например, откуда ты взялся?
Мальчик достиг своего предела с Дейвом. Направлял этот человек на него «Узи» или нет — ему было все равно. Он сделал уверенный шаг вперед, и оба оружия угрожающе посмотрели на него, однако он с вызовом приподнял подбородок, а в его голубых глазах загорелась злость.
— Я уже сказал. Я не помню, кто я или откуда я пришел. Все, что я помню, это как мне пришлось бежать. От них. Они сражались прямо у меня над головой. Они были повсюду, — ему пришлось сделать паузу, чтобы набрать воздуха в свои многострадальные легкие. — Я понятия не имею, кто вы такие. Я очень рад, что вы вытащили меня оттуда, но мне совсем не нравится, когда мне угрожают оружием. Всё одно — вы или Сайферы, — он позволил этим словам повисеть в воздухе несколько секунд, а затем добавил, — сэр.
Оружие опустили. Дейв бросил быстрый взгляд на доктора, который отошел в сторону с легкой, но неимоверно довольной улыбочкой.
— Что ж, — подытожил доктор. — Итан, я думаю, теперь ты можешь одеться. Насчет того, кто мы такие: я Джон Дуглас. Был хирургом-педиатром... в прошлой жизни. Теперь я по большей части подаватель аспирина. Это Дейв МакКейн, — он указал на мужчину с угрюмым лицом. — И Роджер Пэлл.
— Привет, — сказал Итан, обращаясь сразу ко всем троим. Он начал надевать свою одежду... грязные белые носки, белье, хуже которого было трудно придумать, заляпанные грязью джинсы, темно-красную рубашку с оторванным рукавом и измазанные пылью кроссовки «Пума». Он подумал, что стоило бы проверить карманы своих джинсов на предмет того, что могло бы дать хоть намек на прошлое, однако беглый обыск ничего не дал. — Я не помню эту одежду, — сказал он собравшимся. И вдруг он ощутил, как что-то внутри него надломилось. Это настигло его быстро и тихо, однако вот уже превратилось в неконтролируемый внутренний вопль. Он собирался сказать, что не помнит, кто дал ему эту одежду, но слова покинули его и улетели прочь. Итан потянулся рукой ко лбу, и рука его дрожала крупной дрожью. Он словно пытался нащупать воспоминания там, где их не было, глаза
его обожгло подступающими слезами, а в горле вдруг возросло давление, как будто там возвели стену.— Черт, — хмыкнул Дейв МакКейн. — Иногда и я забываю свое имя, — его голос теперь звучал тише и казался далеко не таким резким, как несколько минут назад. Он, похоже, тоже ощутил легкий приступ дрожи, который постарался скрыть, прочистив горло. — Просто времена сейчас такие. Верно, Док?
— Верно, — ответил Джон Дуглас. Он потянулся и прикоснулся к руке Итана, осторожно, чтобы не причинить ему боль. Как врач, он не забывал о пациенте. — Времена сейчас такие, — печально проговорил он, и Итан сморгнул свои слезы, кивнув, потому что слезы не выигрывают войн и не могут ничего исправить.
— Она захочет его увидеть, — сказал Дейв, обращаясь преимущественно к доку. — Если ты уверен.
— Я уверен. Итан, ты можешь называть меня Джей Ди. О’кей?
— Да, сэр.
— Ну, хорошо. Тогда давайте уберемся из этой дыры.
Они вывели его через укрепленную металлическими пластинами дверь на туманно-желтый свет. Полдюжины людей — худые, в поношенной и много раз выстиранной одежде — столпились возле двери, дожидаясь исхода этой маленькой драмы, и они отступили от лестницы, когда Итан появился.
— Сюда, — Джей Ди указал Итану налево, и, похоже, они достигли самого нижнего уровня подземной парковки этого дома. Дождь перестал, но солнечное тепло не могло прорваться сюда сквозь густые желтые облака. В воздухе пахло электричеством, как перед грозой, а сам воздух был тяжелым и влажным. Ветра не было. Пока Итан следовал за тремя мужчинами через парковку мимо неиспользуемого теннисного корта и бассейна (от которого, впрочем, остались одни обломки) с лужей дождевой волы внутри, вокруг собирались люди совершенно разных возрастов. Всех их объединила эта импровизированная крепость, ставшая их пристанищем. Здесь были женщины различной возрастной категории: некоторые держали младенцев на руках, другие придерживали детей-подростков, были здесь и пожилые люди, переступившие порог седьмого десятка. Некоторые из местных поселенцев занимались силовым трудом: рубили дрова и ставили сваи, другие патрулировали и укрепляли внешние стены, выискивали повреждения и латали их. По-видимому, в этой крепости каждому была отведена своя определенная роль.
Большинство жителей прервало свою работу, чтобы посмотреть на Итана, проходящего по их территории в сопровождении трех мужчин. Все были худыми и двигались довольно медленно, словно в полусне, выражение их покрасневших пустых глаз было потухшим, однако эти люди тоже умели выживать и делали для этого все, что должно.
Итан насчитал здесь восемь лошадей, пасущихся в загоне на каменистом холме, самая вершина которого была устлана травой и каштановыми деревьями. Рядом стоял небольшой деревянный амбар — разумеется, его возвели недавно, для жилого комплекса Пантер-Ридж ничего подобного строить не предполагалось. Что ж, без бензина в наличии лишь истинная лошадиная сила могла стать средством к передвижению.
— Нам туда, — сказал Джей Ди, кивая Итану на новый лестничный пролет в центральном здании. Стены были покрыты красными, синими и белыми надписями-граффити, которые провозглашали чужие немые крики:
МЫ НЕ УМРЕМ
ЭТО НАША ЗЕМЛЯ
ЗАВТРА БУДЕТ НОВЫЙ ДЕНЬ
Итан невольно задумался, живы ли еще те люди, которые писали эти надписи?
Он последовал за Джей Ди в компании Дейва МакКейна и Роджера Пэлла. На следующем этаже доктор остановился напротив двери номер 227 и постучал. Перед тем, как она открылась, над головами пронесся чей-то резкий крик: очень короткий, но громкий, и все, кроме Итана вздрогнули, понимая, что в небе пронесся летающий треугольный корабль Горгонов. Мальчик же не выказал этому явлению никакого внимания: он слишком устал бегать, поэтому решил, что если ему все же суждено умереть сегодня, стало быть, от судьбы не ускользнуть.