Грата

А если признается?

Хэд… А что же тогда делать?

Она же явно не со зла, дура ж набитая, как и все девчонки.

Но ведь ей и не пять лет. Она рисковала жизнями совершенно невинных пассажиров. А если бы дети?

Хотя… Детям коньяк не покупают.

Но всё равно это не шуточки! Хорошо, что попался Рэм со своим браслетом. А если бы нет?

Парень прижал браслет к мембране технической каюты — ни звука. Обшарил закутки возле двух лифтов.

Он боялся, что пассажиры начнут на него оглядываться и пальцами тыкать, но очень много народу — это так же, как никого.

Его огибали, когда он попадал в особо заполненные коридоры. Даже ругали сквозь зубы, но не спрашивали, зачем он открыл люк в заглушке лифтовой ниши и засунулся туда по пояс.

Галки нигде не было. Наверное, она с певцом ушла ругаться в каюту. Поди, и помирились уже, ташипы!

Рэм был у дальнего от своей каюты, третьего по счёту лифта, когда по стенам побежало предупреждение о торможении, а следом машина повторила его противным скрипучим голосом.

Корт входил в зону гравитационного захвата Диты, звезды, вокруг которой вращалась курортная Питайя. Полагалось срочно занять своё место в каюте и ждать, пока корт ляжет на устойчивую орбиту.

Потом часть пассажиров покинет его, новых не возьмут из-за ЧП с официантом.

Красота! Сюда же явно летели все эти шумные пассажиры с детьми. К морю, на песочек… Без них будет свободнее.

Коридоры начали стремительно пустеть. Приказы в космосе — это строго.

«Просим пассажиров занять каюты! Корт приступает к торможению!» — зудело механическое оповещение.

Рэм решил послушаться и повернул в боковое ответвление коридора, чтобы срезать путь.

И тут же увидел Галку. Опухшую и заплаканную.

Парень затормозил на полном ходу, не понимая, что делать. У него оставалось ровно пять минут, чтобы занять своё место, а тут девчонка. Не бросишь же!

Рэм в один прыжок подлетел к блондинке и прижал её к себе.

— Слушай, если певец тебя обижает!..

— Уйди, — Галка оттолкнула Рэма. — Ты же меня послал!

— Я тебя не послал, — нахмурился тот. — Ты мне очень нравишься, но я не хочу обманывать Амаль. Ты сама подумай, а если бы ты была на её месте?

— Её Амаль зовут? — всхлипнула Галка.

Рэм кивнул.

— И ты вот прямо так сильно её любишь?

— Я не знаю, — смутился он. — Это, наверное, уже не любовь даже. Она просто какая-то часть меня самого. Как приросла.

— Ну и уйди тогда! — крикнула Галка, отталкивая его. — Все вы одинаковые! Все!

И разревелась навзрыд.

«Просим пассажиров занять каюты! Через пять минут наш корт приступает к торможению!»

— Пойдём, я тебя в каюту провожу? — Рэм покрепче обнял Галку. — Надо места занять. Оштрафуют, и служба охраны примчится. Ну, пожалуйста?

— Я… — тыкалась в него Галка. — Мне… Мне надо тебе сказать важное! Очень важное!

— Хорошо, закончится торможение, и я приду. Мне тебе тоже надо сказать важное. — Рэм потащил девушку по коридору. — Тебе туда? Прямо бегом приду. Тут толкотня начнётся на высадку, но я прорвусь, ты не бойся.

Утешая, он довёл Галку до каюты.

— Я постучу, вот так — он стукнул в дверь сигналом «СОС», любимый прикол Лившица. — Откроешь мне, и поговорим. И если этот певец, скотина… Я его просто прибью! Ты не бойся, ладно?

Галка всхлипнула и скрылась за дверью. А Рэм рысью понёсся к себе в каюту.

Коридоры уже опустели, и он развил всю возможную скорость. И даже успел влететь к себе прямо с сигналом начала торможения.

Дверная мембрана за его спиной всхлипнула, переходя в режим блокировки. Уж такие на кортах порядки. Лучший способ дисциплинировать пассажиров.

Ченич был занят, он лихорадочно дописывал отчёт, и Рэм подремал почти всё торможение.

Потом дэп юриста брякнул, отправляя сообщение, и Рэма тоже кольнуло в запястье.

Он активировал дэп-подключение и увидел в архиве письмо от Дерена.

Видимо, старший отправил его ещё утром, но связи не было, и архив письма ждал Рэма на ближнем маяке.

И вот письмо просочилось.

Рэм задумался: открывать при Чениче или нет?

Мотнул сам себе головой, мало ли, что написал Дерен? Вдруг приказ пришёл по крейсеру? И активировал звук через наушник. На всякий пожарный.

Сообщение было коротким: «Свяжись со мной, как только корт ляжет на орбиту».

Рэм шёпотом выругался. Как только ляжет — ещё надо до Галки добежать. Ну, вот не разорваться же ему?

Над мембраной дверей их с Ченичем каюты всё ещё горел красный сигнал, и Рэм, открыв чистый файл, начал быстро писать Дерену: «У меня всё в порядке. Щемимся на орбиту Питайи. Скоро будут доступны межсистемные дэп-подключения, и я свяжусь».

Сигнал над дверью сменился на зелёный, и Рэм, нажав кнопку «отправить», пулей вылетел из каюты и вдарил по коридору, пока корт не затопило транзитными пассажирами до Питайи.

Пассажиры тоже были хитры. Они, видно, уже стояли в дверях, и через пару секунд начали заполнять узкие коридоры.

У второго лифта Рэму пришлось нырнуть в технический коридор и пробежать в обход. Но зато он и срезал потом немного, ломанувшись через сквозную клининг-каюту.

Выскочил у третьего лифта, огляделся, соображая, где Галкина каюта. И пошёл уже медленно, протискиваясь и пропуская караваны плывущих к выходу чемоданов и пищащих детей.

Браслет уколол руку.

Думая, что это сообщение от Дерена, Рэм нажал на него на автомате.

Но написал Ченич: «Срочно вернись в каюту!»

Рэм поморщился: ну, ещё один взрослый свалился на его шею, и сообщение проигнорировал.

Дверь Галкиной каюты была не заблокирована, и мембрана приветливо светилась зелёным. Блондинка ждала Рэма. Наверное, она всё ещё не нарыдалась.

Прошло немногим больше получаса, а для девчонки полчаса прорыдать — это вообще в лёгкую. И ведь вроде воды они пьют немного, откуда внутри у них столько слёз?

Рэм постучал для вежливости, как уговаривались, а потом хлопнул мембрану по центру, заставляя её расшириться.

И с порога увидел Галку, лежащую на полу посреди каюты.