Гравюры на ветре

Стук в дверь прозвучал приговором для моих грез.

— Зайдите, — почти простонал я.

— Здравствуйте, дорогой доктор! — пропела, слащаво улыбаясь, больная-язвенница. — К вам можно?

Собрав волю в кулак, я сделал елейное лицо:

— Будьте любезны, присядьте в коридоре. Нам потребуется всего лишь три минуты.

Она юркнула за дверь, а Елена, спрятав блокнот в сумку, произнесла:

— Ну, вот. Кажется, мы с вами обсудили даже больше, чем требовалось. Теперь мне осталось все это описать. Если вы не возражаете, я позвоню вам завтра, чтобы договориться о согласовании.

Что я мог сказать? Завтра? Да, да и еще раз да! Я буду ждать, считать часы, подгонять время…

— Конечно, конечно. Вот, запишите мой номер телефона. У меня будет не сильно загруженный день, поэтому звоните, когда пожелаете.

Попрощавшись, она покинула мой кабинет, оставив после себя какое-то лучезарное сияние. Я обхватил голову руками и в сотый раз констатировал свою погибель.

Выйдя из клиники, я вспомнила, что этот Герард не успел поговорить о моей собственной болезни. Жаль, жаль. Однако, может быть, он сделает это завтра, когда я буду согласовывать с ним текст? Это было бы неплохо… Я потерла пальцами над бровями — стоило вспомнить о моей мигрени, как вот она и здесь. Голову проткнуло острыми стилетами. Начался один из тех приступов, которые не давали мне нормально жить. Что это за напасть? И это именно тогда, когда надо много и быстро писать… Раздосадованная я быстро пошла в сторону метро, чтобы поскорее приехать домой и выпить хоть что-то болеутоляющее.

Через несколько часов я вошел в квартиру с букетиком цветов и большим тортом. Артур недоуменно присвистнул:

— Пап, ты что, премию получил?

Я не мог сдержать улыбку:

— Нет, просто у меня сегодня впервые в жизни брали интервью, и я очень этим взволнован.

— Ну, значит, есть хороший повод для праздничного ужина! — воскликнула Карина и поспешила на кухню ставить чайник.

Похлопав сына по плечу, я прошел в комнату и плюхнулся на диван. Меня переполняло невероятное счастье.

* 18 *

— Теперь вы ощущаете полный покой?

— Да, и это еще прекраснее, чем прошлый раз…

Мы встретились с Марианной, чтобы продолжить начатый в прошлый раз разговор. Она уже меньше стеснялась и, видимо решив, что мне можно доверять, подробно рассказала о том, в какие именно моменты на нее накатывает странное желание убить своего мужа. Странное? Так казалось лишь ей, я же, напротив, был убежден в своей правоте — Марианну с ее Максом связывало гораздо большее, нежели просто запись в книге актов. Их общая история была раскрашена в красно-зеленые цвета и пропитана острыми запахами свежей крови и обильно льющегося абсента.

Однако истина бывает хороша только тогда, когда люди перестают считать ее выдумкой. А потому, мне надо было во что бы то ни стало открыть Марианне глаза на некогда происходившие события. Я хотел подвести ее к этому не торопясь — так, чтобы она смогла пропустить увиденное сквозь сердце:

— Теперь постарайтесь представить себе, что плотный поток воздуха подхватывает вас и начинает приподнимать над землей. Скажите, вы можете это сделать?

— Да.

Я почувствовала, как пространство, сделавшись теплым и упругим, стало потихоньку поднимать меня вверх. Это было очень приятно и, не смотря на то, что я боюсь высоты, не вызвало у меня никаких отрицательных ощущений. Голос Артиса завораживал все сильней:

— Скажите, состояние полета кажется вам приятным?

— Безусловно.

— Вы можете подняться еще выше?

— Да.

— Сделайте это и скажите, что вы видите?

Мне почудилось, что вокруг разлилось сияние. Я ощутила себя парящей среди ватных облаков и прозрачной лазурности неба. Увиденное было сложно описать, и я коротко ответила:

— Везде только синь и белизна.

— Прекрасно, — его интонация стала жестче, — теперь посмотрите вниз. Туда, откуда вы начали этот подъем. Посмотрите вниз! Там лежит земля, которая помнит все ваши прошлые и будущие жизни. Не заостряйте внимание на том, верите вы в это или нет. Относитесь к этому как к кино, которое прокручивают для вас одной. Итак. Скажите, вы можете посмотреть вниз?

— Да.

— А теперь представьте, что вы закрыли глаза и начинаете плавно снижаться. Вы медленно опуститесь на землю и попадете туда, где вы когда-то жили со своим мужем. Туда, где вы были вместе. Сделайте это! Скажите, вы стоите на земле?

— Да.

— Вокруг вас густой белый туман. Представьте, что вы открыли глаза. Что вы видите?

— Только туман, сквозь который ничего не видно.

— Хорошо. А теперь представьте, что подул ветер и туман стал редеть. Все. Больше нет никакого тумана. Скажите, что вы видите?

— Вижу какую-то улицу с довольно старыми зданиями. Я иду по брусчатой мостовой мимо витрин. Вот лавка аптекаря, вот бакалейщика. Мимо меня снуют люди. Некоторые из них случайно задевают меня. Я не обращаю на это внимания. Там много кафе. Столики стоят под открытым небом и за растворенными окнами. Многие люди сидят и что-то пьют из стеклянных стаканов. Они все пьют одно и тоже.

— Вы слышите их разговоры?

— Да.

— На каком языке они говорят?

— Я не уверена, но мне кажется, что это французский. Почему-то я его понимаю.

— Что вы чувствуете? Кем вы себя ощущаете?

— Молодой женщиной, которой нездоровится. Мне кажется, что я очень тороплюсь.

— Попробуйте посмотреть на себя со стороны. Как вы одеты?

Я улыбнулась:

— Как в кино. На мне длинная юбка, какой-то жакет. Шляпка. Это считается недорого. Но я стараюсь выглядеть хорошо. Там я очень слежу за своей внешностью. Впрочем, как и здесь.

— Представьте, что прошло некоторое время. Вам удалось прийти туда, куда вы так спешили?

— Нет. Я хочу свернуть в переулок, но какой-то мужчина больно хватает меня за руку. Он хочет вернуть меня туда, откуда я убежала.

— Рассмотрите его. Как он выглядит?

— Неприглядно. Я его боюсь и ненавижу. Он небрит, у него спутанные жидкие волосы, красные глаза. И… Мне кажется, что от него очень неприятно пахнет.

— Чем?

— Я не знаю. Наверное, ассоциативно, но мне приходит в голову ваш абсент, который я нюхала прошлый раз. Да… — от догадки я провела руками по лицу. — Они все там пьют именно его. Только он там мутный и бледно-зеленый. Вся улица там пахнет анисом. И этот человек дышит на меня этим отвратительным зловонием.

— Кем вам приходится там этот человек?

— Он мой муж.

— Посмотрите на него внимательно. Вы знаете его в этой жизни?

У меня от страха сжалось сердце. Этого не может быть! Я ощутила знакомый прилив ненависти, какой накатывал на меня во время близости с Максом.

— Это мой муж. Макс. И это невероятно.

— Представьте себе, что прошло некоторое время. Что вы видите?

— Мы с мужем в какой-то маленькой квартире. Там бедно, но чисто. Он кричит на меня, а я сажусь на кровать и прячу голову среди вышитых подушек. Мне не хочется его слышать. Я молюсь о том, чтобы он умер.