Гражданская война в Испании. 1931-1939 гг.

Сражение может быть оценено примерно так же, как бои на Хараме, у Гвадалахары и на дороге на Ла-Корунью. Обе стороны сообщили о своей победе. Наступавшие – в данном случае республиканцы – углубились на пять километров по фронту шириной в пятнадцать километров. Но целей своих не достигли. На деле армия республики потеряла так много ценного снаряжения и столько опытных бойцов-ветеранов, что битву у Брунете можно смело считать ее поражением. Она ударила и по коммунистам, которые настаивали на этой военной операции.

При Брунете интернациональные бригады понесли очень тяжелые потери. Батальоны Линкольна и Вашингтона потеряли столько бойцов, что их пришлось слить в один. Среди павших американцев был и Оливер Лоу, чернокожий командир Батальона Линкольна. Особенно много погибло еврейских бойцов из американских батальонов. Во время этой кампании в бригадах отмечались случаи неподчинения. Капитан Алокка, командовавший кавалерийским подразделением, дезертировал перед лицом врага и направился к французской границе. Позже, вернувшись в Мадрид, он был расстрелян за трусость. Британский батальон, в котором осталось всего восемьдесят человек, тоже с неудовольствием вернулся на поле боя. Комиссар Эйткен и Клаус (начальник штаба, который принял командование бригадой после ранения Чопича) вступили в спор с Галом и Хурадо, командиром корпуса, и в конечном итоге настояли на своем. Но 13-я бригада, состоявшая главным образом из поляков и славян, решительно отказалась возвращаться. Ее командир, полковник Криггер, бывший депутат итальянского парламента от коммунистов Триеста, с целью добиться подчинения выхватил револьвер и направил его на одного из мятежников. «Я все равно не вернусь на фронт», – ответил тот. «Хорошенько подумай, что ты делаешь», – настаивал на своем полковник. «Я подумал». – «В последний раз!» – «Нет». Полковник застрелил его. Последовал взрыв возмущения, и Криггер едва избежал самосуда. Мятежники смирились только после появления гвардейцев с танками. В дальнейшем состав бригады был тщательно пересмотрен и «переобучен».

Позже военные теоретики яростно спорили о тактическом значении использования танков в битве при Брунете. Так, например, чех Микше, командовавший артиллерийской группой на стороне республиканцев, вспоминал в своей книге «Блицкриг», что танки республиканцев не добились успеха потому, что, в соответствии с французской теорией, они растянулись по фронту, поддерживая действия пехоты. Варела же, по настоянию Германа фон Тома собрав все танки в кулак, определил направление удара и целый день удерживал оборону⁷.

Как раз в эти дни немцам, частично из-за кризисного положения на фронте, удалось заключить с националистами несколько экономических соглашений. В документе, 12 июля подписанном Фаупелем и Хорданой, испанцы обещали, что заключат с немцами первое всеобъемлющее торговое соглашение, позволяющее последним вести торговые переговоры и с другими странами, а также предоставят Германии режим наибольшего благоприятствования. Оно было дополнено декларацией от 15 июля, по которой обе страны обязывались оказывать друг другу максимальное содействие в обмене сырьем, продовольствием и промышленными товарами. 16 июля Испания согласилась выплачивать свои долги за военное снаряжение в рейхсмарках на условиях четырех ежегодных процентов. В виде гарантии выплаты долга Германия будет получать сырье. А сама она примет участие в восстановлении и развитии Испании.

Эти хорошие отношения контрастировали с теми, которые у националистов сложились с итальянцами. Итальянские командиры предпочитали использовать свои войска в ложных маневрах, победы в которых они могли преподносить как «величайший триумф». Как утверждают, Данци, руководитель итальянских фашистов в Испании, получал 240 000 песет в месяц на пропаганду в пользу легионеров. По словам Фаупеля, в действительности же все знали, что исход битвы при Бильбао решили немецкие летчики и зенитные батареи, а не итальянские части. Недавно Франко сам оценил историю итальянских войск в Испании как «трагедию».

Примечания

¹ HMS – Her (His) Majesty Ship, корабль ВМС Великобритании; аббревиатура ставится перед названием корабля. (Примеч. пер.)

² По его собственному высказыванию, Коупмен не был коммунистом и вступил в партию, лишь покинув Испанию. Тем не менее он никогда не был особенно близок с партией, что, впрочем, не имело значения. Главное, что командир Британского батальона лишь формально подчинялся руководству партии и это позволяло ей отрицать положение, согласно которому интербригады считались отрядами Коминтерна.

³ Английский «Чапаев» (Каннингхэм) после ранения служил в штабе бригады.

⁴ Среди них не было ирландцев «генерала» О'Даффи, которые в соответствии с условиями контракта в мае отбыли из Испании. Из них осталось лишь девять человек, которые в составе легиона участвовали в других боях.

⁵ Это замечание было брошено во время ленча, на котором присутствовали новый английский посол в Париже Фиппс и Буллит.

⁶ В этот день разрывом бомбы был убит Джулиан Белл, племянник Вирджинии Вулф, сидевший за рулем санитарной машины английского медицинского отряда. Он пробыл в Испании всего месяц. Им руководила искренняя симпатия к республике, а также желание обрести «полезный военный опыт, который пригодится в будущем – и для престижа в литературе, более того – для участия в левой политике».

⁷ Споры об использовании танков берут начало от битвы при Камбре на Западном фронте в 1917 году.

Глава 60

Закат политики невмешательства. – Итальянские подлодки начинают действовать. – Сантандерская кампания. – Баски Сантоны. – Бесчестье итальянцев.

Битва у Брунете завершилась в тот момент, когда великие европейские державы практически отказались от политики невмешательства. На публике немцы и итальянцы могли объявлять, что они хотят гарантировать права обеих воюющих сторон и начать отвод добровольцев, а в частном порядке Чиано жаловался Хасселю, что итальянцы готовы к боевым действиям в Испании, а их там не используют. Советский же Союз возражал даже против разговоров о правах воюющих сторон, пока не будет окончательно завершен вывод волонтеров. В это время Дельбос обдумывал предложение Рузвельта и папы о посредничестве в Испании. Тем не менее он дал понять, что французская армия готова атаковать Сардинию и Марокко, если итальянская помощь будет продолжаться. «Франция, – сказал он, – не позволит Италии контролировать Испанию». Смело сказано! Главная же цель английской дипломатии при Невилле Чемберлене, новом премьер-министре, заключалась в установлении дружбы с Италией.

При Чемберлене британское правительство стало искать способы умиротворения Гитлера и Муссолини куда более активно, чем при Болдуине. Смена акцентов, но не политики выразилась в оливковой ветке мира в виде частного письма, предлагавшего «поговорить». Его отправил Чемберлен Муссолини 29 июля¹. Для Чемберлена Испания была досадным осложнением, которое стоит по возможности скорее забыть. В данный момент это было вряд ли возможно. Даже Иден сказал Дельбосу, что он надеется на победу Франко, после чего, как он думает, ему наконец удастся добиться соглашения о выводе немецких и итальянских войск². 6 августа Майский задал Комитету по невмешательству прямой вопрос: согласны ли Германия и Италия на отвод добровольцев с обеих сторон в Испании? Полученный им ответ был расплывчат и неопределенен. В августе Комитет по невмешательству собирался всего один раз, 27 августа. В ходе встречи было принято решение по морскому патрулированию. Посчитали, что оно не оправдывает расходы и, следовательно, имеет смысл взять на вооружение английскую идею о наблюдателях в портах.

Тем не менее Испанию продолжали сотрясать все новые тревоги. Преувеличенные слухи о размахе советской помощи Испании вынудили Франко послать своего брата Николаса в Рим с просьбой начать военные действия против советских и других судов в Средиземном море. Муссолини согласился. Он пустит в ход не надводные корабли, а субмарины, «которые, поднявшись на поверхность, будут действовать под испанским флагом». В результате то ли из-за плохого управления, то ли из-за знания, что советские поставки осуществляются и под флагами других стран, много судов Англии, Франции и других нейтральных стран подвергались атакам итальянских подлодок и самолетов в Средиземном море, действовавших с Мальорки. 6 августа недалеко от Алжира были обстреляны английские и французские торговые суда. 7 августа такая же судьба постигла греческий корабль. 11-го, 13-го и 15-го были торпедированы корабли республики, 12-го – потоплено голландское судно. В лондонском Форин Офис это вызвало очередное беспокойство.

Тем временем националисты начали наступление на Сантандер. Армию Севера продолжал возглавлять Давила. Итальянцы генерала Бастико были собраны в дивизиях «Литториа», «23 марта» и «Черное пламя». К передовой подтянули и шесть наваррских бригад генерала Сольчаги плюс 30 батальонов добровольцев из Кастилии, полных желания отвоевать единственный кастильский порт. Всего Армия Севера включала в себя 106 батальонов. Поддержку им оказывали 63 батареи и легион «Кондор». До начала этой кампании Франко перенес свою штаб-квартиру из Саламанки в Бургос.