Грехи девственницы

— Он был помолвлен, когда мы учились в университете. Однажды, когда он возвращался домой, его экипаж перевернулся. Он сам получил ранения, а его невеста погибла.

Взгляд Мадлен смягчился.

— Ваш друг так и не женился?

— Нет.

Ее сочувствие испарилось под пристальным взглядом Гейбриела.

— Вы собираетесь изучить документы, подтверждающие его платежеспособность?

Если быть честным, Гейбриел даже не рассматривал такую возможность, но скверное настроение не позволило ему признаться в этом.

— Я сделаю все…

Внезапно Мадлен села рядом с ним, и ее бедро прижалось к его бедру.

Гейбриел откашлялся.

— …от меня зависящее.

Мадлен сняла с головы шляпку.

— Волосы просто сводят меня с ума. Если я не поправлю прическу сейчас, они окончательно рассыплются по плечам к тому моменту, как мы приедем в парк. — Она вынула из волос несколько шпилек и протянула их Гейбриелу. — Закрепите выбившиеся локоны, пожалуйста.

Молодой человек смотрел на изогнутые металлические штучки и на копну густых волос, в которые не прочь был погрузить пальцы.

— Я не ваша служанка.

Мадлен пожала плечами, от чего из ее прически выпало еще несколько завитков.

— Как хотите. — С этими словами она немного наклонила голову и обратилась к кучеру: — Мне нужно еще немного времени, Дженкинс. На Эш-стрит сверните направо.

Кучер кивнул.

Внезапно Мадлен напряглась.

— Вот черт! Уронила одну. — Она указала на пол. — Не могли бы вы ее поднять?

Гейбриел усилием воли скрыл раздражение. Неужели Поттс действительно считал, что работа у мисс Вальдан важнее поиска преступников? Но уроки, что преподала ему мать, не так-то легко было забыть, поэтому Гейбриел молча исполнил просьбу Мадлен.

— Снова поверните направо, Дженкинс.

Но зачем? Ведь, повернув направо еще раз, они начнут удаляться от парка. Подняв с пола шпильку, молодой человек посмотрел на Мадлен.

Однако ее внимание было сосредоточено вовсе не на нем и не на волосах, а на чем-то находящемся позади их экипажа.

Проследив за взглядом Мадлен, Гейбриел заметил следующий за ними кеб. Он видел его и несколькими минутами раньше, но не придал этому значения. Должно быть, кеб свернул за ними на Эш-стрит. Не отставал он и теперь, когда они направились вниз по узенькой улочке.

Сомнительно, чтобы кто-то сознательно выбрал подобный маршрут. Кровь застучала у Гейбриела в висках.

— Кто нас преследует? — спросил он.

Поджав губы, Мадлен взглянула на него. Только вот что было в ее взгляде — раздражение или удивление, — Гейбриел не понял.

— Не знаю. Возможно, один из моих преданных поклонников. — Она вновь посмотрела на кеб. — Но это не значит, что я не любопытна. Остановитесь, Дженкинс. Пусть этот бедолага проедет мимо.

Дженкинс натянул поводья, и колеса экипажа затормозили в нескольких дюймах от стены ближайшего дома. Теперь кеб вынужден будет их обогнать. Улочка была слишком узкой, чтобы развернуться, да и бежать отсюда было некуда.

Внезапно кеб остановился. Выскочивший из него человек скрылся в щели между магазинами.

Пока Мадлен шептала ругательства, Гейбриел выпрыгнул из экипажа. Мужчины с добрыми намерениями не пытаются сбежать.

Когда его ноги коснулись земли, Гейбриела охватило какое-то мрачное удовлетворение. Впервые за последние несколько дней он делал хоть что-то стоящее. Не пробирался на ощупь в трясине расследования и не расточал любезности перед воздыхателями Мадлен. Гейбриел прибавил скорости.

Он бежал так, что даже ноги начали гореть, свернул за угол и едва не врезался в какого-то человека. Узкий проход между домами заканчивался тупиком и отрезал преследователю Мадлен путь к отступлению.

Гейбриел схватил незнакомца за плечи и с силой прижал его лицом к стене. Он узнал цвет волос и телосложение. Этот же человек стоял несколько дней назад возле дома Мадлен.

— Кто вы?

— Вы не имеете права так со мной обращаться. Я не сделал ничего дурного. — Незнакомец попытался вырваться. Однако Гейбриелу приходилось справляться и с более крупными и опытными преступниками, поэтому он крепко держал незнакомца.

— Спрашиваю в последний раз: кто вы такой?

— Тимоти Хейнс! Черт бы вас побрал. Я ничего не сделал.

— Почему вы преследуете мисс Вальдан?

— Она моя муза!

Гейбриел ослабил хватку. Такого ответа он никак не ожидал.

— Вы не слышите, Гейбриел? Я муза этого молодого человека. Да отпустите же его, ради всего святого. — Мадлен уже стояла рядом.

Гейбриела почему-то совсем не удивил тот факт, что у нее не хватило здравого смысла остаться возле экипажа. Он отпустил Хейнса.

Молодой человек отошел от стены, отряхнул сюртук, и его лицо просияло.

— Я знал, что вы поймете меня. Когда я вас вижу, мою душу точно охватывает огнем. Я знал, что вы почувствуете то же самое. Ни одна другая женщина не способна очаровать меня подобно вам.

Мадлен вопросительно вскинула брови.

— Так, значит, это вы оставили записку на ступенях моего дома?

Гейбриел нахмурился, но потом вспомнил клочок бумаги, найденный вчера Мадлен.

Хейнс сдвинул брови, разглядывая порванный лацкан.

— Я не оставлял вам записок. Моя поэма еще не закончена.

Мадлен пожала плечами.

— Я, конечно, весьма польщена тем, что вдохновляю вас на творчество. Но если захотите увидеть меня снова, делайте ставки наравне с остальными.

— Увы, я не могу участвовать в аукционе, — простонал молодой человек. — Денежное содержание, которое я получаю раз в три месяца, уже на исходе, а этот треклятый издатель, которому я отправил свой сборник стихов, не захотел его издать. — Хейнс хотел подойти к Мадлен, но Гейбриел преградил ему дорогу.

Пусть Мадлен не приняла всерьез одержимость этого молодого человека, но Гейбриел не раз оказывался свидетелем того, как такие вот внешне безобидные ситуации оборачивались серьезными проблемами.

— Я знал, что если поговорю с вами, вы почувствуете, как в вашей душе зарождается ответная страсть. Я обожаю вас, как никто другой. Вы — моя первая любовь. — Спутанные темные волосы упали на лицо Хейнса.

Прежде чем Гейбриел успел отослать молодого человека прочь, Мадлен заговорила:

— Вы хороший поэт?