Грехи империи

Стайк держался больших улиц, не обращая внимания на людей, которые пялились на его окровавленную одежду. Убедившись, что человек-дракон не следует за ним, он нашёл тихий паб у подножия плато, заказал пива и таз для умывания, а потом внимательно осмотрел Селину. Сзади на шее расцвели синяки, но когда он потрогал её руку, она не заплакала.

– Сломана? – спросила она.

– Нет. Можешь согнуть?

Девочка несколько раз согнула руку. Значит, просто ушиб. Наверное, упала на руку, когда человек-дракон швырнул её. Она уставилась на свои ноги.

– Ещё где-нибудь болит? – спросил Стайк.

– Шея.

– Заживёт.

– Знаю.

– Ты молодец. Прости, что не нашёл тебя раньше.

Селина всхлипнула и вытерла нос рукавом.

– Я разозлилась, что он меня поймал. Этого не должно было случиться. Папа бы рассердился.

– Бывает, – сказал Стайк, наконец-то позволив себе сесть.

Он глубоко вздохнул и, как только официантка подала пиво, сразу его выпил, а потом вымыл лицо и руки в тазу, который принесли после пива. Управившись, он поднял пальцем подбородок Селины, чтобы посмотреть ей в глаза, и ненадолго задумался. Занятный ребёнок. Её чуть не прирезали, а она расстроена тем, что попалась. Наверное, она даже не поняла, как близка была к смерти.

Стайк не собирался говорить ей об этом.

– Ты молодец, – повторил он и, обняв девочку одной рукой, прижал к груди.

Он подумал о гневе, чуть было не ослепившем его, когда он увидел её в опасности. Вот так чувствуешь, имея родного ребёнка? Он был в ярости и стремился защитить. Что-то похожее бывало, когда на войне кто-то из его людей попадал в опасность, но... сейчас сильнее.

– Я не справилась и упустила его, – хмуро ответила Селина.

Стайк потрепал её по щеке и достал из кармана костяной нож. Поднёс его к масляной лампе. Кость болотного дракона, если легенды не врут. Если болотные драконы обитают и в Дайнизе. Проклятая штуковина была острой.

– Я бы не сказал, что мы расстались с ним навсегда. Что-то мне подсказывает, что он будет искать этот нож.

* * *

Микель с одного взгляда понял, что от секретарши толку не будет. Спустя считанные минуты после того, как её привели в кабинет Тампо, – наверное, к тому времени, как она поняла, что арестована черношляпниками, – с ней приключился нервный срыв, и никто так и не поднял на неё руку. Микель сидел за столом Тампо и мрачно смотрел на коробки с «Грехами империи», жалея, что не может избить беспомощного человека.

Ему нужно что-то пнуть.

Он встал и принялся расхаживать по кабинету. Варсим уже получил от хозяина здания подтверждение, что фальшивый Тампо в самом деле дворник и что у обоих примерно одинаковый цвет волос и телосложение. Микель поручил железной розе узнать у бедолаги всю информацию и отправить его домой. Секретарша сидела за своим же столом, стараясь придать лицу храброе выражение, и, наверное, думала, что это последняя ночь на свободе, прежде чем её отправят в трудовой лагерь.

Микель подошёл к её столу.

– Как вас зовут?

– Гленна.

– Гленна, а дальше?

– Просто Гленна. У меня нет фамилии.

– Хорошо. А теперь, Гленна, расскажите, чем именно вы здесь занимаетесь.

Её глаза расширились, и она задрожала.

– Простите, я не знала, что вы черношляпник. Я не собиралась...

– Просто расскажите, чем вы занимаетесь, – перебил Микель.

– Я секретарь мистера Тампо. У меня на самом деле мало работы, но он нанял меня на шестьдесят часов в неделю и хорошо платил. Я сидела здесь, следила за порядком в кабинете, занималась его почтой и принимала посетителей.

– Их было много?

– Нет! Время от времени рабочие, иногда другой адвокат. Мне было приказано никогда не спрашивать имён, только представлять посетителей мистеру Тампо, если он у себя, или принимать короткое сообщение, если его нет на месте.

– Как Тампо узнавал, от кого сообщение?

– Я коротко описывала посетителя. Высокий, светловолосый, курит трубку. В таком роде. Мистер Тампо всегда считал, что этого достаточно. Он говорил, что этот адрес никогда не попадёт ни к кому, кто не знает особого способа связи. Вот почему я была так подозрительна, когда вы пришли днём.

– А что касается почты?

Разочарование Микеля усиливалось. Тампо был осторожен. Бездна, до чего осторожен.

– Всегда исходящая, – ответила Гленна. – Иногда в Адро или Нови. Или в Бруданию, Редстоун и Малую Старлу. Сами письма я никогда не видела, только бросала их в почтовый ящик.

– Как он вам платил?

– Наличными. Раз в две недели. В это же время поручал мне оплачивать аренду.

– Когда вы видели его в последний раз? Сегодня?

– Нет. Четыре дня назад. Он работал допоздна в тот вечер и сказал, что может приходить по ночам.

– Но сегодня вы его вообще не видели? – прорычал Микель.

Он потерпел полное фиаско. Тампо должен допускать промахи. Нельзя всё предусмотреть.

– После вашего ухода я оставила ему сообщение в нашем обычном месте. Он держит почтовый ящик в банке в Линдшире, который проверяет каждый день после обеда, чтобы я могла связаться с ним при необходимости. Я написала, что заходил какой-то странный человек и требовал встречи с ним. Ответ он прислал с курьером: велел уйти домой пораньше и прийти завтра утром попозже.

– Тампо всегда так осторожен?

– Я никогда о нём так не думала, но раз уж вы упомянули, то да.

– И вам это никогда не казалось подозрительным?

– Я считала его чудаковатым.

– Ну конечно, вы так считали.

Микель ещё полчаса обстреливал Гленну вопросами, а агент Варсим записывал её ответы. Разочарование Микеля только усилилось, когда стало ясно, что этот Тампо не совершает ошибок, свойственных большинству людей. Он даже не совершает необычных ошибок. Его планы идеальны.

– А что насчёт ящиков? – Микель наклонился к ящику, который недавно перевернул, взял экземпляр «Грехов империи» и помахал им перед Гленной. – Вы знали, что в них?

Гленна отшатнулась.

– Их привезли только вчера. Я не революционерка! Я секретарь и добрая фатрастанка. Если бы я знала, что в них, то немедленно сообщила бы в полицию.

– И вы не полюбопытствовали?

Гленна вздёрнула подбородок.

– Конечно, я полюбопытствовала. Мистер Тампо оставил мне сообщение, в котором просил в них не заглядывать, и я не заглядывала. Я не хотела потерять хорошую работу, в нынешней-то экономической обстановке!