Греховная принцесса

Его глаза задерживаются на мне, ища бог знает, что, пока он готовит слова.

— Воскресенье, — шепчет он.

— Точно. И…

— Они в безопасности, я обещаю тебе.

— Но мой папа, Дерек, они…

— Я знаю, Лисичка, — вздыхает он, придвигаясь ближе и позволяя теплу своего тела согревать мое. — Я знаю, что они сделали, и мне нужно, чтобы ты знала, что им это не сойдет с рук.

Я моргаю, пытаясь осознать, что это правда. То есть я знала, что это так. Я прожила последние несколько дней и испытала все на собственном опыте. Но услышать эти слова вслух…

— Он продал меня. — Слова звучат чужеродно, мой голос не похож на мой собственный, когда они срываются с языка.

— Детка, — шепчет Алекс. Так тихо, что я бы и не заметила, если бы он не был так близко. — Мне так жаль.

Затем его руки обхватывают меня, его тепло согревает меня изнутри, и я срываюсь.

Громкие, отвратительные рыдания вырываются из меня, когда я наконец-то получаю возможность выплеснуть все, что пережила.

Я боролась с неизбежным, но облегчение от того, что с Блейк и Зеем все в порядке, и подтверждение того, что я не переживаю сейчас худший в мире кошмар, выбило меня из колеи.

В одну секунду я стою, прижатая к его твердой, обнаженной груди, а в следующую — мои ноги отрываются от пола, и мы движемся по террасе.

Я не поднимаю глаз, чтобы посмотреть, куда мы идем. Я слепо доверяю ему, что он знает, что мне нужно, и он держит меня на руках, в буквальном смысле слова.

Я все еще всхлипываю ему в шею, когда он опускает нас. Мои ноги ударяются о что-то мягкое, когда он прижимает меня к себе, а затем мы начинаем… качаться.

Я так растерялась, что отдернула голову от его шеи и смахнула слезы.

Теплые пальцы вытирают мои щеки, а я смотрю на прекрасный вид, пока мы плавно раскачиваемся взад-вперед на качелях, спрятанных под деревянной беседкой.

С дрожащим дыханием я прислоняюсь головой к его плечу и рассеянно смотрю на деревья, наблюдая за тем, как тени кружатся и танцуют, когда ветер раздувает ветви, заставляя листья трепетать.

Рука Алекса медленно движется вверх и вниз по моей спине, успокаивая меня и не давая мне иного выбора, кроме как расслабиться.

— Ты уверен, что они в безопасности? — спрашиваю я, нуждаясь в подтверждении.

— Я обещаю.

— Мой отец? — спрашиваю я, не уверенная, что хочу услышать ответ.

— Там, где он заслуживает быть.

— Дерек?

Алекс замирает, его ответ не такой мгновенный, как предыдущие. Это говорит мне все, что мне нужно знать.

— Когда ты будешь готова, я хочу, чтобы ты мне рассказала все.

Я качаю головой. — Я ничего не знаю. Я просто была дома. Папа говорил какие-то странные вещи о том, что я стану кому-то хорошей женой, а потом появился Дерек, сказал, что кто-то заплатил за меня, а потом… все померкло.

Если мне показалось, что он напрягся до этого, то это ничто по сравнению с его реакцией на последнюю часть моего заявления. Он просто застыл передо мной как статуя.

— Они тебя ранили? — рычит он, его голос низкий, едва слышный.

— Н-нет. Они накачали меня наркотиками, — признаюсь я. — Когда я очнулась, я была в другом месте. Я не знаю. — Я качаю головой. От воспоминаний о той комнате мне снова и снова хочется блевать. Темный взгляд Мистера Зло потряс меня до глубины души, несмотря на то что его здесь нет. — Там было два парня. Один был… — Я заметно вздрагиваю. — Злой. Его глаза были мертвыми. То, как он смотрел на меня…

— Я убью его, — рычит Алекс. — Когда мы найдем его, а мы найдем, я убью его за то, что он хоть раз смотрел на тебя.

— Алекс, — вздыхаю я, не зная, ужасаться мне или возбуждаться от этой угрозы насилия.

Я знаю, что должна чувствовать, но не уверена, что это так на самом деле.

— Разве ты не слышала меня вчера? — спрашивает он, его голос снова становится мягким, а пальцы танцуют по моей щеке. — Ты моя. И ни у кого больше не будет шанса заполучить тебя.

Мое сердце практически разрывается в груди.

Это собственничество, высокомерие граничащее с безумием, что он может так яростно претендовать на меня, зная меня так мало времени.

Но это чувствуется правильно. Так было с тех пор, как он заставил меня встать на колени в его спальне на Рождество.

И я не могу не думать, что он чувствует то же самое.

— Был момент, когда я не думал, что ты снова окажешься в моих объятиях, — признается он, подставляя мою голову под свой подбородок и крепче прижимая меня к себе.

— Мне нужно, чтобы ты рассказал мне все, — предупреждаю я.

— Я не знаю всего, — возражает он.

— Не умничай, — поддразниваю я.

Между нами снова воцаряется молчание, но оно наполнено всем тем, о чем он умалчивает.

Я хочу доверять ему, но заслужил ли он это? Я так многого не знаю об этом загадочном человеке.

И если отбросить все, что я о нем знаю, то он в чертовой мафии. Он солдат. И его угроза убить Мистера Зло не была шуткой. Он говорил серьезно, и я действительно верю, что у него есть средства, чтобы выполнить ее.

— Где ты был? — спрашиваю я, нуждаясь в ответе, но в то же время не готовая пускаться во все тяжкие.

Он говорит, что я его, и прямо сейчас я хватаюсь за это обеими руками, потому что так я чувствую себя в безопасности. Но на самом деле это только царапает поверхность всего этого. Это ничего не исправляет.

Независимо от того, принадлежу я ему или нет, моя семья все равно разрушена. Мой отец… Я даже не знаю, кто он. Но люди, которые это делают, так или иначе должны быть привлечены к ответственности, и хочет Алекс, чтобы я помогала, или нет, я готова сделать все, что потребуется, чтобы это произошло.

Любая из девушек, с которыми я танцевала, может оказаться под угрозой.

— Лас-Вегас, — говорит он, прорываясь сквозь мои мрачные мысли.

— Вегас?

С его губ срывается смех.

— Да. Нико, один из моих друзей, решил, что будет весело удивить свою невесту и всех нас поездкой на свадьбу.

— Твои друзья поженились? — удивленно спрашиваю я. — Разве им всем не по восемнадцать?

— Нико девятнадцать, а Бри… не знаю, вообще-то, двадцать два, двадцать три, может быть.