Гремландия

Кит поднялся навстречу человеку и тот представился:

– Меня зовут брат Лиам, я старший жрец культа Хитиса в Меркате.

– Кит Трент... – представился Кит, но больше ничего сказать не успел, так как старик прервал его жестом руки.

– Я знаю, кто ты, – его голос звучал совсем не по-стариковски, приятно и мягко, как журчание ручья. – Брат Билл мне уже рассказал о тебе и твоей просьбе. Признаюсь, что никогда бы не допустил постороннего в наш храм, и не исполнил бы подобную просьбу, однако брат Билл наш старейший и верный послушник, ему я доверяю как самому себе, и раз он поручился за тебя, я не стану противиться данной просьбе и возражать. Однако, все же, должен спросить еще раз: уверен ли ты в том, чего хочешь и в полной ли мере представляешь, какие могут быть последствия?

– Уверен и, да, представляю.

– Хитис наводнит твоё тело жуками и червями, кровь сосущими.

– Эмм... да, но ведь...

– Личинки поселятся в твоей коже и пожрут ее, пока ты будешь еще жив, – продолжал мужчина все тем же своим мирным и ровным голосом.

– Да, я представляю, как может быть разгневан Хитис, но поверьте...

– Опарыши заполнят твои глазницы, а паразиты вырастут в кишечнике. Пауки совьют гнезда свои в твоих легких.

– Хватит, хватит! – запротестовал Кит. – Всех этих подробностей не требуется.

– Я просто хочу, чтобы ты в полной мере понимал, что может сделать с тобой Хитис, – пожал плечами старший жрец.

– Спасибо за беспокойство, Лиам, я отлично знаю, с кем у вас прошу аудиенции, и понимаю, что, если моя информация покажется ему бесполезной, он придумает, как меня наказать за беспокойство.

– Ну, что же, хорошо, раз так. Начнем через пару минут, – старик безразлично отвернулся и направился к алтарю.

Кит выдохнул и вытер пот со лба. Он как мог пытался не дать себе начать сожалеть о своем решении поболтать с Хитисом Омерзительным. А все эти опарыши в глазницах и пауки в легких, ну никак не способствовали твердости духа и уверенности в собственных решениях. Однако отступать было поздно. Из двери уже вышел Билл, облаченный теперь, как и остальные сектанты, в красный балахон, и махнул Киту рукой подходить к алтарю.

– Все будет хорошо, Кит, не дрейфь, – бормотал он себе, приближаясь к группе сектантов. – Подумаешь, старший кошмар. И не с такими встречались. У тебя ведь есть, что ему предложить.

– Встань там, – Лиам указал Киту на начерченный на полу символ, прямо перед алтарем.

Сам старший жрец забрался на каменный постамент, а остальные сектанты встали вокруг Кита. Все они опустили головы, покрытые капюшонами, к полу. Лиам воздел руки к потолку и замер.

Зависло густое молчание. Но очень скоро Кит ощутил знакомое покалывание на коже. Да, перепутать это чувство ни с чем было нельзя, ибо не было у него иных аналогов. Только когда одна реальность начинала заполняться материей другой, можно было ощутить нечто подобное. И то не всем. Только тем, кто с рождения обладал высокой метафизической чувствительностью. Кит ей обладал, и многие мастера взаимодействия с иными пространствами рекомендовали ему отправиться учиться в Университет или еще как-то постичь науку установления связи с иными Вселенными. По их словам, он мог бы обучиться подобному взаимодействию, и возможно даже, не с одним, а с несколькими пространствами, что встречается довольно редко. Но Кит не хотел связывать себя с подобными силами – ему доводилось наблюдать, как мастера теряют над ними контроль и гибнут, а то и становятся причинами страшных катастроф. Такие случаи нередки. Нет, Киту всегда было достаточно сил своего собственного мира – револьвера и смекалки, а в энергиях иных пространств он не нуждался, и даже артефактами, которые доставал из древних храмов и гробниц, старался без нужды не пользоваться. Однако, случались моменты, как например сейчас, когда без подобных сил не обойтись, ведь и враг его был родом не с Адверса.

Мир вокруг начал меняться. Воздух сделался густым и горячим, в нем появился едкий запах серы. Глаза Кита стали слезиться, словно комната наполнилась дымом, а в горле запершило. От постамента, на котором недвижимо, как изваяние, стоял старший жрец, по полу поползла черно-красная гниль. Словно какая-то плесень, она стала быстро разрастаться, заполняя все помещение, поднимаясь по стенам, в которых начали появляться глубокие трещины, сочащиеся какой-то густой красной жидкостью, крайне похожей на кровь. Свет факелов тоже преобразился, стал алым и тусклым.

– Хитис! – вдруг закричал жрец, срывая голос до хрипа. – Омерзительный повелитель тварей ползучих!

– Хиии-тииис! – пропели трое остальных сектантов и опустились на колени, упершись лбами в пол.

Плесень заполнила весь зал, потолок которого исчез, и теперь над головой Кита зияла дыра, в которой там, далеко наверху, он увидел небо. Но совсем не такое, каким оно было в Адверсе. Тяжелые, клубящиеся, багрово-красные тучи висели в нем, и в их глубинах то и дело что-то мерцало, словно там, на небесах, полыхал невероятный по своему масштабу пожар. Сквозь эту дыру вниз стали сыпаться белесые хлопья пепла, подобно снегу, оседая на полу, на балахонах сектантов, на плечах и волосах Кита.

– Хитис! – продолжал выкрикивать жрец. – Сочащийся ядом владыка недугов, плоть поражающих!

– Хиии-тииис!!!

Мир стал наполняться звуками, неким жутким скрежетом и треском, от которых Кита передергивало. Откуда-то издалека стали доноситься истошные стоны и звериный вой.

– Хитис! Взываю к тебе, о Властитель скверну разносящих многоногих и крылатых детей твоих!

– Хиии-тииис!

– Приди к нам, смиренно принимающим величие твое!

– Хиии-тииис!

Скоро Кит стал различать еще один звук, а точнее множество звуков, сливающихся в один, постепенно заглушающий все остальные. Это был топот (или, возможно, правильнее сказать, срежет, а может шуршание) тысяч лапок, перебирающих по полу. Как будто множество насекомых, прямо-таки бесчисленные полчища, приближались с невероятной скоростью. Кит стал различать как скрежещут их жвала, как сочится яд с их жал. Хитис ответил на зов своих слуг – в этом не было сомнений. Вместе с отвратительными звуками комнату стало заполнять кислое зловоние, от которого ком тошноты подступил к горлу Кита, и тот едва сдерживался, чтобы не извергнуть на пол все содержимое своего желудка. Хотя, как знать, может Хитису Омерзительному такое бы пришлось и по душе.

– Хитис! Ааааа... ээээ... – жрец захрипел и утробно забулькал, затем все его тело задергалось как будто в эпилептическом припадке, и он рухнул на колени, головой в пол, как все остальные сектанты.

Теперь на ногах остался стоять только Кит. Он поднял голову к расщелине и понял, что теперь больше не видит багрового неба. И пепел перестал падать. Теперь что-то огромное застлало собой все пространство над ним и, без сомнений, это нечто постепенно опускалось прямо ему на голову, грозя раздавить своими размерами и его, и всех сектантов. Это нечто бурлило и извивалось, и когда показалось в алом пламени факелов, стало ясно, что оно представляет из себя не какое-то одно существо, а является роем насекомых, которые кишели, извивались и ползали в это гигантском черном клубке.

Зловоние стало невыносимым, и Кит старался дышать теперь исключительно ртом, несмотря на то, что в горле от этого першило ещё сильнее, а на языке оседал отвратительный гнилой привкус.

На пол закапала густая слизь, которая, упав, начинала тут же шипеть и испаряться, оставляя на покрытом плесенью камне выжженные следы. Кит взмолился, чтобы такая капля не упала ему на голову, ведь всего одной было бы достаточно, чтобы очистить от мяса, кожи и волос его череп.

– Хитис! Омерзительный повелитель наш! – закричал снова Лиам, не поднимая головы от пола. – Этот смертный изъявил желание встретиться с тобой! Этот смертный уверен, о, Повелитель Скверны, что ему есть что тебе предложить! Хитис могущественный, он в твоей полной и безраздельной власти!

Из клубка на пол стали сыпаться отдельные твари. Несколько жуков и пауков приземлилось на Кита, но эта милюзга не пошла ни в какое сравнение с громадной, около двух хвостов в длину, черной сколопендрой, которой громко шмякнулась на пол, прямо перед Китом и тут же, придя в движение, бросилась к нему, стремительно забралась по его правой ноге, перебирая своими многочисленными лапками, и добралась прямо до лица.

В этот момент Кит вовсе перестал дышать, плотно стиснув зубы и зажмурив глаза. Он чувствовал, как тварь застыла, впиваясь лапками в его правую щеку и водя длинными усиками по его сомкнутому веку. Ничего омерзительнее Киту переживать еще не приходилось. Он еле сдерживал панику, которая подмывала его броситься бежать. Но здравый смысл все же был сильнее, и Кит понимал, что бегством подписал бы себе смертный приговор, ведь сейчас он был в мире кошмаров, а не в Адверсе, и даже если ему удалось бы убежать от Хитиса Омерзительного, то, без сомнения, очень скоро он встретил бы свой конец в лапах какого-нибудь низшего демона, которыми полнится этот отвратительный мир. И потому Кит терпел, только это ему и оставалось. Он терпел, когда муха стала ползать по его ушной раковине, когда между пальцев рук забегали пауки. Даже не открывая глаз, он понимал, что сейчас с головы до ног покрыт этими ползучими тварями, словно весь тот омерзительный клубок опустился на него с потолка, и теперь Кит стоял в самом его центре.

Когда Хитис заговорил, его голос был соткан из шипения и жужжания сотен насекомых, однако звучал отчетливо и понятно.

– ЖАЛКАЯ БУКАШКА! НАПУГАННЫЙ, ТРЯСУЩИЙСЯ КУСОК МЯСА, КОТОРЫЙ СКОРО СТАНЕТ КОРМОМ МНОГОЧИСЛЕННЫХ ДЕТЕЙ МОИХ! С ЧЕГО ЖЕ ТЫ РЕШИЛ, ЧТО МОЖЕШЬ ЧТО-ТО ПРЕДЛОЖИТЬ МНЕ?!

– Алантиса, – прохрипел Кит, сквозь плотно сжатые зубы. – Я могу предложить тебе Алантиса…

– АЛАНТИСА?! АЛАНТИС МЕРТВ!

– Он возвратится. Уже почти возвратился.

– С ЧЕГО ТЫ ВЗЯЛ, НИЧТОЖЕСТВО, ЧТО МЕНЯ ЭТО ЗАБОТИТ?!