Грешник

Джеймс бы солгал, а Линкольна я видела только один раз, на вечеринке в ту ночь, когда убили Джеймса. Я подумала, что, может, мне это приснилось, я вообразила это в своей голове. Думала, что мне привиделось.

Но вот он здесь, на приеме у моей матери. Почему? Кто он, блядь, такой? И почему он за этим столом? Я знаю, почему я здесь. Я дочь невесты. Син — мой спутник. Мистер и миссис Синнетт были друзьями моей матери еще до моего рождения. Кира привела Корбина. Этот парень не подходит. Я знаю, что он Лорд, но что с того? Почти все мужчины в этой комнате Лорды.

Я игнорирую взгляд Сина. Я не готова идти с ним туда. Как много он может узнать обо мне, прежде чем просто вскинет руки и скажет: «к черту, ты не стоишь всех этих проблем?» Я не хочу это выяснять.

Я бы в любой момент предпочла Сина тому, что со мной сделали другие, если бы у меня была такая возможность. Истон Синнетт может хотеть сломать меня, но он единственный, кто может собрать меня обратно после того, как закончит.

Я доверяю Сину свою жизнь. Любому другому — не очень.

Моя мать и Линкольн проходят в зал и занимают место за столом рядом с нами. Он обращен к бальному залу. Чтобы все могли посмотреть на счастливую пару. Мне хочется блевать.

Когда Син спросил меня, не будет ли меня тошнить, я хотела рассмеяться, но теперь я чувствую, как поднимается желчь. Я сглатываю ее, запивая очередным глотком шампанского. Краем глаза я вижу, как миссис Синнетт хмурится. Ненавижу, какой слабой я ей сейчас кажусь. Она всегда была для меня второй мамой. Иногда даже больше, чем родной.

Когда я обнаружила мертвого отца, миссис Синнет обнимала меня, пока я плакала в комнате Киры. Она укачивала меня, чтобы я уснула, как будто я была младенцем, которого нужно приласкать. На следующий день мама пришла за мной и была так расстроена, что даже не взглянула на меня. Она даже не спросила, все ли со мной в порядке. Она даже не подумала о том, чтобы предложить мне поддержку. Это я нашла его, черт возьми.

Я знаю, что она была его женой, но я была его дочерью. Это не имело значения. Я никогда не имела значения. С чего вдруг? Почему я должна иметь сейчас?

Парень наклоняется к Сину и Корбину, говорит что-то, и оба смеются. Конечно, Син его знает. Они одного возраста. Оба Лорды. Живут в доме Лордов с первого курса. К счастью, Баррингтон достаточно большой, чтобы можно было легко избежать того, с кем не хочется сталкиваться. И у меня никогда не было с ними занятий, потому что они старшекурсники.

Я отпиваю еще одну порцию и закрываю глаза. Делаю глубокий вдох, чувствуя, как комната кружится. Я хочу, чтобы она поглотила меня. Почувствовав на своем бедре руку, я открываю глаза и встречаюсь со взглядом красивых голубых глаз. Они осматривают меня, а затем опускаются на мою грудь, которую подчеркивает черное шелковое платье. Син ничего не говорит, но я вижу на его лице вопрос.

«Я в порядке?»

Нет. Я схожу с ума, черт возьми. Но это уже не в первый раз. И, честно говоря, я устала бороться за то, чтобы оставаться в здравом уме. Сходить с ума — это уже отдых.

— Мы хотим поблагодарить вас всех за то, что вы присоединились к нам сегодня, — слышу я, как Линкольн обращается к залу, который затихает во время его речи. — Мы с Лорой рады приветствовать вас в нашем доме…

Желчь возвращается, и я с усилием заставляю себя ее сдержать. Их дом? Жаль, что у меня нет свечи, чтобы поджечь его.

— Чтобы отпраздновать начало новой жизни, — заканчивает Линкольн, и все аплодируют, как будто он президент Соединенных Штатов Америки.

Он не важен. Я это знаю. Линк не так могущественен, как мой отец или Джеймс. Так почему же он считает себя таковым?

— Как только что сказал мой муж, — начинает моя мама, и я наблюдаю, как она улыбается гостям.

Мне неприятно признавать, что она прекрасно выглядит в своем белом платье. Оно облегает плечи, демонстрируя все ее изгибы. На шее у нее жемчуг, который мой отец подарил ей на годовщину свадьбы всего за два месяца до своей кончины. Я хочу сорвать жемчуг с ее шеи. Она его не заслуживает.

— Нам очень повезло, что у нас так много друзей и близких, которые разделили с нами этот особенный день, — она поднимает свой бокал. — Еще раз спасибо вам за любовь и поддержку…

Я не могу сдержать смех, который срывается с моих онемевших губ. В зале воцаряется тишина, и я чувствую на себе пристальный взгляд.

— За счастливую пару, — я поднимаю бутылку шампанского и делаю большой глоток.

Пора все испортить на хер. Я не могу больше терпеть. Я хочу посмотреть, как все это будет пылать, как цветы.

— Элли, — шепчет Кира, облокотившись на стол.

Я отодвигаю стул и встаю, поворачиваюсь лицом к столу в передней части зала и улыбаюсь.

— Серьезно, мам, ты думаешь, мы поверим, что ты действительно его любишь?

Люди ахают от моего вопроса, а мама поджимает накачанные губы. Линкольн вытягивает шею, поправляя галстук. Хорошо, я хочу доставить этому ублюдку как можно больше неудобств.

— Я имею в виду, он же Лорд, — смеюсь над этим. — Ты сама его выбрала, или Лорды сказали тебе, что именно за него ты должна выйти замуж?

— Эллингтон, — рявкает она, выходя из-за стола.

— Потому что между папой и Джеймсом… ты вышла замуж за днище.

Мой смех усиливается.

— Я права? — я поворачиваюсь лицом к переполненному гостями залу.

Чья-то рука хватает меня за предплечье, и меня оттаскивают назад. Я чуть не спотыкаюсь на каблуках, но мне удается удержаться на ногах, когда меня вталкивают в дверь.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

СИН

— Я сожалею об этом, дамы и господа, — встает со своего стула Линк. — Элли… нездорова, — продолжает он, отходя от стола. — Дайте нам несколько минут.

Он выбегает из комнаты.

Я отодвигаю свой стул и вскакиваю со своего места.

— Истон, — слышу я оклик матери, но игнорирую ее, следуя за ними.

Распахнув дверь в смежную комнату, в которую Лора затащила Элли, я вижу, что мы снова в западном крыле, где она стояла и смотрела на перила, на которых повесился ее отец.