Грешники. Внебрачная дочь

— Ты кто? — спрашивает она, умело превращая моё сердце в мягкую, густую, тягучую карамель. Топит собой, изучая круглыми глазищами. Даже котёнок не сдерживается. Здоровается со своей будущей хозяйкой.

— Я Итан.

Услышав мой голос, Энни дёргается в испуге. Замирает, не оборачиваясь. Уж точно не ожидала меня здесь увидеть.

— Итан — тот, который царевич? — уточняет дочка, откладывая салфетки в сторону. Направив взгляд на переноску с животным, чуть прищуривается.

— Можно и так сказать. С днём рождения, Доминика Святославовна, — озвучив отчество дочери, беру у Анны реванш. — Подарок свой примешь?

— Ой! Там котёнок! Ма! Котёнок! Ура!!!

Дочь срывается с места, торпедой несётся прямо на меня. Едва успеваю присесть и распахнуть объятия, чтобы в следующий момент столкнуться с ней кожа к коже и ощутить разряд.

Сердце вдребезги.

Жадный рваный вдох.

Дурманящая сладость по венам.

Полная перезагрузка всех жизненно важных программ…

Глава 21. Маленький провокатор

Анна

Доминика Святославовна???

Оборачиваюсь и смотрю вслед за убегающей дочерью. Ника с таким энтузиазмом бросается к котёнку, что спустя пару секунд, не в силах притормозить, на скорости врезается в отца. Моё сердце в который раз рвётся на куски. Итан проворно ловит её. Подхватывает на руки, прижимая к себе, как родную. Прислонившись лицом к её белокурому виску, делает жадный вдох. Закрывает глаза от удовольствия. Замирает вместе с ней на доли секунд.

«Боже мой, что это было?» — спрашиваю себя, непрерывно пялясь на Нику с Итаном.

Мне показалось, или он чувствует, что она его дочь?

Откуда ему известно её отчество?

Что вообще ему известно, в частности, про ребёнка?

Катя и мама не могли проболтаться. Это исключено!

Какого лешего происходит?

Он приехал её забрать?

Ника моя девочка! И только моя!

Истерика медленно, но уверено подступает к горлу. Стараюсь хоть как-то её контролировать, чтобы не выдать своё беспокойство. По правде говоря, выходит хреново. Меня колотит. Слишком сильно колотит, чтобы этого не замечать со стороны.

Невыносимые мысли выносят не только мозг, но и разрывают голову на части.

Нет! Нет! Нет! Нет! Нет!

Пусть уходит! Пусть убирается прочь!

Ника моя! Ему я точно её не отдам! Никому не отдам!

Она моя девочка! Моя!!!

— Покажи кисю, — просит Ника, пока я пытаюсь хоть что-нибудь сформировать и озвучить в данной ситуации. Итан же сразу находит с малышкой общий язык. Ему достаточно на неё посмотреть, улыбнуться своей притягательной улыбкой и подсунуть котёнка, как дочь тут же начинает липнуть к отцу и проявлять интерес.

— Ох… милашик какой… — заглядывая в переноску, Ника всплескивает ручонками и следом прикладывает к ним щеку. Такая милая, чудная, смешная глаз не оторвать. Как завороженная пялится на живой подарок. Куколка моя. Самая красивая доченька в мире. Что с неё взять? Как попросить, чтобы отошла от Святого подальше?

— Нравится? — уточняя, Итан выуживает животное из переноски и вручает ей. Она тут же прикладывает котёнка к груди и задорно хохочет. Трется носом об его ушки. Ей щекотно. Смех льётся рекой…

— Очень. Очень нравится! — щебечет она, неосознанно сдавливая котёнка руками. Тот издаёт жалобный звук.

— Осторожно, не раздави его, — реагирует Святой. — Он слишком маленький. У него косточки хрупкие. Как у тебя.

— Где ты взял? — не унимается дочь. Она с таким интересом заглядывает ему в глаза, что у меня перехватывает дыхание.

— Привез тебе из Парижа. Это подарок, — спустя короткую паузу добавляет: — От Моники.

При чём здесь его мать???

Уставившись ошарашенным взглядом на сладкую парочку, пытаюсь подняться с пола. Ноги затекли. Не слушаются. Удаётся с трудом.

— А кто эта Моника?

— Скоро узнаешь, малышка. Всему своё время. Скажи-ка, ты к морю хочешь? Поедешь со мной кататься на огромной лодке? Я тебе дельфинов покажу. Это такие млекопитающие, похожие на рыбу. Они живут в океане. В воде.

Я сглатываю именно в тот момент, когда глаза Итана находят мои. Застываю как вкопанная. В голове полный винегрет. Мы ведём немой диалог. В его взгляде определённо транслируется утверждение. Даже если я буду против поездки на его родину, меня об этом не спросят. Всё давно уже решено.

— Я без мамы не поеду, — неожиданно выдаёт моя дочь.

— Без мамы тебя не выпустят из страны, — озвучивает Святой, подмигивая Нике. — Маму возьмём с собой.

— А бабушку? — неугомонная начинает торговаться.

Проглотив язык, я всё ещё молча стою, наблюдаю, не в силах поверить в происходящее.

— И бабушку заберём, — соглашается Никин отец.

— А Катю?

— И Катю возьмём.

— А Барсик тоже с нами поедет?

— Какой Барсик? У тебя есть щенок? — озадаченно выгнув бровь, Итан начинает осматриваться по сторонам.

На этом моё терпение лопает.

— Ника, ну хватит! Нельзя дядю Арса так называть.

— Дядя Арс, значит, — сведя брови к переносице, мой бывший поднимается с корточек и вперяет суженные зрачки мне между глаз. Не успевая сделать и пары шагов в сторону дочери, я тут же торможу, словно под прицелом огнестрельного оружия. — Нет, милая, боюсь, что Барсик с нами не поедет, — выцеживает Итан, подавляя в голосе раздражённое рычание.

— Это потому, что он громко с мамой ругался? Он меня напугал.

***

Поиграв желваками, Святой бросает сердитый взгляд в сторону кухни, затем устремляет его обратно к моему лицу. Смотрит пристально и пронзительно. Глаза в глаза. Грудь мгновенно обдаёт кипятком. Дыхание, которое и без того частит, становится форсированным, почти надрывным.

Если он слышал голос Арса, наверняка с ним сцепится. Господи, только пусть не выясняют отношения при ребёнке! Тем более в такой день!

— Мама поэтому плакала? Из-за Арса? — уточняет у Ники Святой.