Грешные мечты

— Нет, Джек, — ответила она и улыбнулась, чтобы подбодрить брата, — не беспокойся, со мной все будет хорошо. Я не хочу, чтобы ты видел, как герцог гневается.

— Сомертон не будет гневаться на тебя, — возразил Джек. — Он к тебе хорошо относится. Ты поедешь в Сомертон верхом? Я провожу тебя.

Юджиния поспешно поднялась к себе и второпях побросала вещи в дорожную сумку. Накинув теплый шерстяной плащ, она спустилась в прихожую, вышла на улицу и быстрым шагом в сопровождении Джека направилась к конюшне.

— Джек, а ведь ты знал об отношениях, которые связывают Терри и леди Аннабеллу, — промолвила она, наблюдая за тем, как брат седлает кобылу.

— Терри просил никому об этом не говорить. Я не знал, что они готовят побег. Терри сказал, что они друзья и он должен помочь леди Аннабелле выйти из затруднительного положения.

— Из какого затруднительного положения?

Джек пожал плечами.

— Он тебе ничего не объяснил? — продолжала допытываться сестра.

— Нет. Но однажды Терри задал мне странный вопрос. Он спросил: правильно ли он поступит, если поможет одному человеку, но при этом навлечет на себя неприятности?

— У меня он тоже спрашивал нечто подобное.

Значит, Терри одолевали сомнения, но он отбросил их и все же бежал с сестрой герцога. Юджиния тяжело вздохнула. Терри побил все рекорды по безрассудству.

Юджиния поскакала в Сомертон вместе с Джеком верхом на одной лошади. На душе у нее было тревожно. Она боялась снова оказаться лицом к лицу с герцогом. Ей становилось нехорошо при одной мысли о том, что Синклер изольет на нее злобу и негодование. Он, конечно же, не захочет брать ее с собой или, чего доброго, бросит на дороге, а сам ускачет.

Подъехав к усадьбе, Юджиния и Джек увидели, что во всех окнах дома ярко горит свет. Создавалось впечатление, что хозяева Сомертона давали грандиозный бал. Юджиния пустила лошадь вдоль края подъездной дорожки, стараясь спрятаться под густой тенью кустов и деревьев, чтобы остаться незамеченной.

У дома стоял готовый к отъезду, запряженный четверкой экипаж герцога. Два широкоплечих лакея пристегивали к задней стенке багаж. На козлах уже сидел седовласый кучер в ливрее и треуголке.

Дверь в дом была распахнута, и из нее на ступени крыльца струился свет, как будто приглашая Юджинию подняться по ним.

Сердце Юджинии учащенно забилось. Она знала, что произойдет, если она поднимется на крыльцо и попросит слуг доложить герцогу о своем приходе. Он не станет разговаривать с ней, а если она все же обратится к нему с просьбой, откажется брать ее с собой. Но Юджиния должна была во что бы то ни стало отправиться вместе с Синклером в погоню за Терри и Аннабеллой. От этого зависело благополучие ее неблагоразумного брата.

Чтобы добиться своего, Юджинии нужно было осуществить хитроумный план.

— Джек, — прошептала она, — ты должен кое-что сделать для меня.

Юджиния посвятила его в свой замысел, и мальчик с серьезным видом кивнул. Он воспринимал все происходящее как увлекательное приключение. Юджиния спешилась, взяла свою сумку и, стараясь не привлекать к себе внимания, приблизилась к экипажу. Джек подождал, пока она займет выгодную позицию, и пришпорил лошадь. Она помчалась вперед с такой прытью, что из-под ее копыт в разные стороны летел гравий. Джек пронесся мимо экипажа, и лакеи с громкими криками помчались за нарушителем спокойствия. Кучер тоже пришел в негодование от проказы Джека, спрыгнул с козел и устремился за ним, не сразу вспомнив о своей обязанности приглядывать за лошадьми.

Поднятый Джеком переполох дал Юджинии возможность незаметно открыть дверцу, прошмыгнуть в экипаж и забиться в угол салона. Взяв аккуратно сложенный на сиденье коврик, она укрылась им. Юджиния надеялась, что Синклер примет ее за часть багажа, который поставили в салон экипажа, так как он не уместился сзади в багажном отделении. Она, конечно, не могла прятаться долго и понимала, что рано или поздно ей придется объясниться с Синклером. Юджиния надеялась, что он не захочет терять время, возвращаясь в поместье, махнет на нее рукой и разрешит ехать с ним дальше.

Надевая на ходу перчатки, Синклер сбежал по лестнице, миновал холл и вышел на крыльцо. Он не чувствовал ночной прохлады, хотя при дыхании у него изо рта шел пар. От волнения и спешки ему было жарко. Вдовствующая герцогиня застыла позади него в дверном проеме. Она, как всегда, держала спину очень прямо, сохраняя самообладание. О волнении свидетельствовала только необычайная бледность, заливавшая ее лицо. Как и предполагал Синклер, мать обвинила его в постигшей их семью беде. Синклер не стал спорить с ней, он чувствовал свою ответственность за то, что произошло, и выслушал мать с низко опущенной головой.

— Я верну Аннабеллу домой, — поклялся он, когда мать наконец замолчала.

— Я никогда не доверяла этой Гэмбони, — заявила вдовствующая герцогиня, — чует мое сердце, это ее происки. Аннабелла никогда не решилась бы на такое безрассудство без поддержки со стороны. В душе она очень чувствительная, впечатлительная девушка, Синклер.

Они не обнаружили в доме мисс Гэмбони, ее постель была нетронута, а вещи находились на своих местах.

— Как нам предотвратить скандал? — промолвила вдовствующая герцогиня с озабоченным видом.

Ее глаза были воспалены.

— Скандал можно замять. Как только Аннабелла выйдет замуж за Люциуса и поселится в Лондоне, все забудут об этом досадном инциденте, вот увидишь, мама. Мы выйдем из затруднительного положения, не запятнав наше доброе имя.

— Ты не понимаешь, Синклер. Аннабелла погубила свою жизнь. Она, должно быть, вбила себе в голову, что хочет избавиться от всего этого. — И герцогиня обвела рукой вокруг. — Но скоро она поймет, что совершила страшную ошибку. Однако будет уже слишком поздно.

Она глубоко вздохнула, стараясь подавить обуревавшие ее эмоции. В мире, в котором жила мать Синклера, было не принято выставлять их напоказ.

— Обещаю тебе, что до этого дело не дойдет.

— А как быть с этим мальчишкой? Его семья раструбит по всей округе о «подвиге» своего сыночка, когда узнает, какой куш он отхватил.

— Об этом можешь не беспокоиться. Я заставлю парня замолчать и сделаю так, что мы его больше никогда не увидим.

Герцогиня хотела спросить у сына, что именно он намерен предпринять, но сдержалась. В лице или в голосе Синклера было что-то такое, что заставило ее не задавать лишних вопросов.