Грешным делом

– Пошли на ..й отсюда! – Заревел он.

Опрометью мы с Цилей выскочили в коридор, а оттуда на лестницу, не дожидаясь лифта.

– Здорово началась у нас с тобой совместная жизнь! – Остановившись на одном из пролётов и в упор глядя на меня, сказала Циля. – Если я всё правильно поняла, твой отчим хотел переспать со мной?

– Прости, я о нём совсем забыл, -сказал я. –Он для меня вроде, как не существует.

– Что значит, не существует? Я его видела, знаешь ли, перед собой! Такого всего вымытого и с этой штукой, торчащей из штанов!

– Прости, -сказал я, понуро опустив голову.

– И что же нам теперь делать? –Спросила она, сложив на груди руки и глядя в сторону. – Вот это да! Вот так прикол! Не ожидала!

Циля посмотрела на часы:

– Ну, и хорошо. Всё, что не делается, всё к лучшему. Если я прямо сейчас поеду на вокзал, то дома в Торжке я буду завтра утром.

И она пошла по лестнице вниз.

– Не надо на вокзал, – пробормотал я, направляясь за ней:

– Циля!

– А что делать? –Повернулась она. – Где мы будем ночевать? У тебя есть по этому поводу мысли?

И вдруг меня осенило, я сказал:

– Блин, как же я забыл! Поехали. Тут недалеко.

– Куда опять? – Спросила Циля.

– Не волнуйся. К моей тёте. Её зовут Тая. Она классная и обожает меня. Пошли!

Что касается моей тёти, то правда, тут я Циле не врал. У меня действительно была мировая тётя, и она без лишних вопросов нас приютила.

Тётя прежде была первой красавицей в посёлке, и такой и осталась. Помимо того, что она была красива лицом, она ещё имела и прекрасную душу.

Всё дорогу я только и рассказывал Циле про свою классную тётю, на что она весьма скептически кивала, но стоило ей её увидеть, она тут же поняла, что это правда и тоже прониклась к ней любовью и симпатией.

Тётка отчитала меня за то, что я повёз девушку к крокодилу, хотя знал, что он там. Она обхаживала Цилю, как родную сестру. Показала ей, где ванна. Дала свой халат, ночнушку, чистое полотенце и целый набор кремов и масел. Потом расстелила нам кровать. Нет, у меня положительно была мировая тётя! После того, как Циля приняла душ, они ещё с тётей целых полчаса шушукались вдвоём на кухне. Время от времени оттуда слышался смех. И я лёжа на кровати улыбался и благодарил судьбу, что у меня есть такая тётя, которая выручит в трудную минуту.

Наконец, тётя привела ко мне Цилю и, не зажигая света, та легла. Тётушка поправив нам обоим одеяло, сказала:

– Спи, племянничек, утром вечером мудренее. И вам, Циля, спокойной ночи.

– Ой, вам спасибо, – шептала Циля, кутаясь в одеяло. Не мечтала даже о перине. Вот здорово!

– Переспите, деточки, а утром видно будет, – ворковала тётя, трогая над нами подушки . – Ох, ну, и красивую же ты деваху себе отхватил, котик! – Глядя на Цилю, взъерошила она мне вдруг волосы. И, улыбнувшись снова, добавила: – Сразу видно, Циля – наш человек! А на «крокодила» ты, дорогая, внимания не обращай. Это мы Лопатина, его отчима, так называем – «крокодил» , – пояснила она. – Трезвый он, говорят, человек, как человек, только я его трезвым никогда и не видела…

Повернувшись на бок, мы с Цилей утонули в бабушкиной перине, как две субмарины в илистом грунте и, хватаясь за обрывки слов, которые будто глубоководные торпеды ускользали от нас в темноту ночной толщи, начали погружаться в сон.

За окном плыли медузы облаков и галогеновые скаты. Фары ночных авто освещали наше затонувшее жильё ползущими косяками света. Возвышался, как исполинская актиния, столетник на окне, отбрасывая в комнату целый выводок шевелящихся змей, которые, обжив батарею и быстро увеличиваясь в размере, переползали вдруг на дверцу соседнего шкафа, намереваясь дать там потомство перед тем, как уменьшиться и исчезнуть до вспышки очередных фар на улице.

Светила за окном мириадами огней Вселенная, наблюдая в лунный глазок за неправедной стороной нашей с Цилей жизни.

Утром возле нашей кровати нарисовалась моя мама. Черноволосая, в цыганском платке в чёрной юбке, с белой сумочкой на руке, она чем -то напомнила мне Коко Шанель, как её показывали в каком –то фильме:

– Лично я «за» счастье в личной жизни. – Заявила Кира. – Даже подскажу вам, где можно недорого снять квартиру, если пообещаете мне не мчаться сломя голову в ЗАГС. Согласны?

– Да! – Хором ответили мы с Цилей.

– Вот и хорошо, – заметила мама. –Вставайте и пойдёмте чай пить, я тортик привезла.

Едва мама, попив вместе с нами чай и поев торта, уехала, поцеловавшись перед этим с сестрой, мы с Цилей начали обсуждать, где лучше провести свадьбу. Известное дело, только идиоты прислушиваются к советам взрослых. Нормальные люди так не делают.

Пошли накидывать варианты: ресторан, веранда, кафе…А какое платье? Нет, белое не пойдёт. Обсуждение свадьбы было в самом разгаре, как вдруг Циля, погрустнев, как перед отъездом с зоны Отдыха, опустила голову и начала вдруг кукситься. Зная уже, что это может закончиться бурными всхлипываниями, я принялся её сразу утешать. Но как я не старался, она не успокаивалась, распаляясь всё больше и больше. Я уже хотел силком отвести её в ванну, чтобы умыть там и привести в чувство, как вдруг она, судорожно всхлипнув в очередной раз, сказала с испуганным видом:

– Блин, он меня убьёт!

– Кто? – Не понял я.

– Муж.

– Кто?!

– Мой муж Каретов!

– Какой… Каретов? – Захлопал я глазами.

– Гриша. – Сделав ещё более испуганные глаза, посмотрела она на меня.

Я тоже уставился на неё, не понимая, о чём она говорит. Про Гришу Каретова я впервые слышал.

– Ну, да, я вдруг подумала, что мне придётся ехать домой за свадебным платьем! Не покупать же мне его снова. У меня к тому же оно очень красивое, финское…Каретов подарил на свадьбу.

– Как так? Погоди, ты разве… замужем?

– Ну, да. Я тебе много раз пыталась сказать, но ты…

– Когда?

– Что когда?

– Когда ты мне много раз пыталась сказать, что замужем? – Захлопал я глазами.

– Ну, тогда, помнишь, когда ты пришёл весь в царапинах и я тебя смазывала…Я сказала: "я занята!". А ты не обратил на это внимания.

– Но "занята", это как -то…Если б ты просто сказала: «я –замужем», тогда другое дело. А так…

– Слушай, да какая разница, как бы я сказала, ты пёр, как напролом и ничего не слышал!

– Ну, это да, – вынужден был согласиться я. – Но почему всё –таки ты?..

– Почему не сказала?

– Да.

Циля посмотрела перед собой:

– Потому что для женщины важно, если ей оказывают внимание, да ещё так настырно! Я, может, и собиралась тебе сказать, всё до конца, но у тебя были такие горячие руки и такие горящие глаза, что, может, я слегка смутилась. Я подумала, ну, ладно, пусть. Он скажет всё, а уж потом я скажу, когда придёт для этого время…Нет, если честно, в тебе что –то такое, что прямо обо всём забываешь. Ну, я и забыла сказать. Думала, тебе другие скажут. Зоя или Наташа. Они что, не сказали?