Гридень. Начало

— Княжич, дай клобук! — то ли попросил, то ли потребовал старший сотник Боромир.

Наверное, все-таки потребовал. И тон старшего сотника был менторским, слегка высокомерным, поучающим. Ростислав Иванович подал Боромиру кожаную соколиную шапочку, которая и называется «клобук». Старший сотник подошел ко мне, строго посмотрел в мои глаза, но я взгляд не отвернул. При том, что Боромир обладал меньшим моего ростом, низким не казался. Суровый мужик, явно опасный, оттого и кажется выше.

Боромир надел шапочку на глаза соколу, и тот сразу же чуть ослабил хватку. Небольшие капельки крови стали стекать по моему запястью. Старший сотник забрал сокола, а я осмотрел свою руку, чтобы убедиться в целостности вен.

— Не ведаю, как, но кабы более Ярл к тебе не прилетал, — сказал Боромир, усаживая сокола на перчатку княжичу.

А это что такое? Княжич мне сочувствует? Его глаза, некоторая жеманность говорили о том, что Ростислав Иванович увидел во мне такой же объект для нападок старших, как и он сам. И убеждать в обратном княжича, думаю, не стоит. Легкая улыбка, обращенная к мальчику, лишь укрепила уверенность, что с сыном князя можно и нужно более активно работать. Еще бы понять, как к нему подступиться.

Ростислав Иванович тренируется отдельно, сам старший сотник показывает ему уловки и ставит движения. Поговаривают, может и правду, что княжич для своих лет очень даже искусный воин. Посмотрим, что с этого сегодняшнего момента можно будет выжать. Если только этот момент не выжмет меня.

Княжич ушел, за ним потянулись и другие ратники, а те воины, которые решили поглазеть на ситуацию, быстро нашли себе другое занятие. Скорости в поиске работы придал окрик Боромира про бездельников и что пора ему усилить тренировки.

Все ушли, а я остался смотреть вслед княжичу. Вспомнил все про птицу. Почему-то этот сокол был для меня дорог. Я занимался с ним, отец учил азам соколиной охоты. Тогда Ярл знал меня, как хозяина. Это был единственный момент в моем общении с отцов, когда я видел в нем родителя, а не мучителя. Но пришло время и Богояр подарил уже обученного сокола князю Ивану Ростиславовичу.

Что-то тоска накатила… Нет, нужно думать, как сокола именно этого себе добыть.

Глава 10

* * *

Иван Ростиславович сидел, нахмурив брови, и размышлял, что ему делать в сложившейся ситуации. Эпизод с соколом здесь был не причем, ну или почти не причем. Неприятный момент, но не более того. Князь просто приказал, в случае, если сокол Ярл будет все так же непослушным его сыну, то птицу следует убить. Но не отдавать же сокола этому Владу.

Иное заботило князя. Дозорные, отправленные в дневную разведку, к ночи прибыли и доклад их был крайне тревожным. Места оказываются небезопасными. Дружина шла вдоль редкой лесополосы, в местах, где лес встречается со степью, где и леса, как такового, нет, впрочем, степь начинается чуть южнее.

Это своего рода серая зона, ничейные владения, или же вечно оспариваемые без возможности кому-то на них или осесть, или беспрепятственно кочевать. А еще Русская Земля отгородилась от Степи Великой Стеной, на которой постоянно не хватает ратников даже для того, чтобы подать огнем знак о нападении. Лишь одно название, а по сути, Стена не работает должным образом. И Степь то и дело, но хаживает за Стену.

Иван Ростиславович мог идти и вдоль стены, севернее, в более безопасных от половцев местах. Однако, если идти выше, то нужно проходить земли Галичского княжества, что невозможно по понятным причинам. Или же идти чуть дальше, на северо-востоке, где начинаются земли всяких берендеев и иных черных клобуков.

Эти союзники Руси, не всегда бывают гостеприимными. У них безопаснее ходить торговыми поездами, чем военным отрядом. Пытается Торческ и другие селения клобуков заманить к себе торговцев, но ревностно относятся к любой силе на своих землях. Так что все сложно. И пусть, скорее всего, дружина Ивана Ростиславовича разбила бы и сотню клобуков, но ссориться с ними князь никак не хотел.

— Князь, здесь же почитай уже и земли черных клобуков. До Торческа всего четыре перехода, ну, пять, — рассуждал вслух Боромир.

— Но то не клобуки? — в очередной раз переспрашивал князь.- Отряд, что дозор увидел, он чей? Точно кипчаки?

Боромир тяжело вздохнул и в очередной раз заверил князя, что разведчики, которые сообщили о близкой опасности, умеют отличить клобука от кипчака, пусть порой представители этих этносов и сильно похожи друг на друга. Однако, существует ряд признаков, например, половецкая сабля менее искривлена, с еще более маленьким перекрестием на гарте, или наличие у воинов броней, упряжь коней, чуть меньший лук, иные признаки.

Другой вопрос, чтобы рассмотреть все это, необходимо подобраться ближе. В то же время, половцы в степи ориентируются куда лучше большинства русских. В дружине Ивана Ростиславовича было немало воинов, которые свой опыт нарабатывали не только в междоусобных схватках, но и в походах против половцев и тех же клобуков. На то и уповал Боромир, говоря о доверии к мнению разведки.

— Пусть так. Токмо, коли пойдем на север, там вправе будут клобуки. Не можно нам на Великую Стену идти нынче. Али клобуки, али галицкие — все едино нужно биться, — сказал Боромир.

Князь и сам это понимал. Сейчас они находились южнее Галича на стыке княжества с землям черных клобуков. Ивану Ростиславовичу не нужны были объяснения ситуации, он все понимал. Между тем, подленькая мыслишка закралась в голову Ивана Ростиславовича. Он очень хотел подставить галицкого князя Володимирка, незаконного галицкого князя. По мнению князя Ивана, конечно.

— У тебя стяги галицкие есть? — спросил задумчиво князь.

Боромир сразу понял, что хочет провернуть князь. Старший сотник закрутил в отрицании головой. Старший сотник был всегда за прямые решения, как он считал: все подлое от баб, все честное мужическое. Хотя воинские хитрости приветствовал. И сейчас Боромир еще не определился, как относится к хитрости князя. Наверное, что бы меньше переживать, как к военной хитрости.

— Коли не выйдет, если оставим будь одного пораненного или полоняного соратника, не миновать нам беды и все ополчатся, и клобуки, и князь киевский не пожалует. Ты и сам знаешь, что Всеволод Ольгович, Великий Князь Киевский, дюже ленивый, потому и привечает половцев, кабы те великих бед не чинили, а те небольшими ватагами ходят за людьми, в рабы вяжут, — эмоционально сказал Боромир и ударил кулаком по своей же ладонью.

— Коли ничего делать не станем, вои наши обрюзгнут, обленятся. Нам бой потребен. Сам смотреть будешь. Выйдет так, что галицкий стяг на месте сечи обронен, так и добре. И знать об сим повинны токмо мы, — сказал князь, принимая решение.