Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Он отстранился и усмехнулся, словно догадался.

— Я не очень понимаю, как то, что ты увидела его в кафетерии, связано с твоими слезами, — прошептал он, — но обещаю тебе, это не то, что ты думаешь.

Он относился ко мне покровительственно, и мысли о поцелуе мгновенно испарились.

— Я видела его душу, Эхо.

— Я понял это с первого раза, — он притянул меня к себе и положил подбородок на макушку моей головы.

— Это значит, что он умер, — сказала я.

— Нет, не умер.

— Да, он мертв.

— Он не мог умереть.

Я выбралась из его рук. Когда он подошел

ближе, мне больше некуда было идти, и я уперлась обеими руками в его грудь.

— Стой и слушай.

— Но мне нравится обнимать тебя.

Я кинула в него злобный взгляд.

— Не говори такие вещи. Он пытался мне что-то сказать. А затем исчез.

Эхо покачал головой, накрывая мои руки своими.

— Это невозможно. Я бы знал, если бы за ним отправили жнеца. Я должен был забрать его душу, но дал ему отсрочку несколько месяцев назад. Ни один жнец теперь не может и коснуться его.

Я затрясла головой.

— Что?

— Он умирал в какой-то деревне в Центральной Америке, но по просьбе одной Валькирии, которая теперь мне должна, я не забрал его душу, — он погладил мои руки, снова отвлекая.

Я отдернула руки от его груди и подняла их.

— Ладно, прекрати. Ты не можешь продолжать кидаться в меня словами, не объясняя их значения. Это сводит меня с ума. Что за Валькирии? Норны? Чертоги Хель? Не можешь объяснить сейчас, так не продолжай говорить. Я иду на урок, а после школы сразу домой. Там все и объяснишь.

Он ухмыльнулся.

— Что?

— Мне нравится, когда ты такая властная. Это очень… возбуждает, — его усмешка стала порочной.

Я закачала головой. Я никогда не встречала человека с настолько односторонними мыслями.

— Только я начинаю видеть в тебе что-то небезнадежное, как ты открываешь свой рот и все портишь, — я подошла к двери, но он надавил на нее. — Эхо…

— Ты не можешь просто взять и выйти из чулана в коридор, полный Смертных. Они не только тупые, но и напугать их проще простого, как стаю рыб. Я помогу, пока ты не научишься активировать руны и становиться невидимой. Подойди ближе.

— Разве не ты минуту назад сказал, что тебе плевать, что они подумают?

— Мне да, но не тебе, — он обвил рукой мою талию, притянул к себе и ухмыльнулся, когда я вся сжалась. — Доверься мне.

Как раз этого я не могла позволить себе.

— Только сейчас.

Он усмехнулся, и эта усмешка прозвучала мрачно, предвещая неприятности для меня. Его кожу разукрасили руны. Он достал из заднего кармана клинок и начал рисовать на двери так быстро, что его рука потеряла очертания. Когда он остановился, дверь изменилась и начала колебаться, пока не сформировалась в портал. Я могла видеть, как мимо пробегают студенты, некоторые шли в кафетерий на второй ланч, в то время как другие спешили по кабинетам. Нас никто не замечал.

— Они не видят нас? — спросила я.

— Смертные многого не видят, включая порталы. В какую сторону нам идти? — спросил Эхо.

— Мне направо. Тебе? Не знаю.

— Я иду собирать души, но для начала проверю отца Рейн. Наверное, кто-то решил поиграть. Наслаждайся поездкой, — он ступил в проход, двигаясь так быстро, что всё перед глазами размылось. Должно быть, он нес меня, потому что я не чувствовала пола под

ногами. Когда он замедлился, никто из студентов даже не посмотрел на нас.

— Увидимся, сладкая, — он поцеловал меня и исчез. Губы всё ещё покалывало, когда я дошла до кабинета.

Оставшийся день прошел как в тумане. Последним уроком в расписании стояла физкультура, я заметила у входа в спортивный зал Торина, который наблюдал за нашей игрой в баскетбол.

Что-то зашевелилось у меня внутри. Может, отец Рейн умер, и он пришел мне сказать об этом? Я отпросилась, чтобы поговорить с ним, но когда обернулась, его уже не было.

Странный парень.

Я переоделась в обычную одежду и, выходя из зала, достала мобильный телефон. Рейн не отвечала. Дома с ответами ждал Эхо, но я не могла избавиться от грызущего меня чувства.

Я швырнула рюкзак на пассажирское сиденье и завела машину. Вместо того, чтобы поехать домой, я направилась на восток к дому Рейн.

***

Стоял ноябрь, и большинство деревьев уже потеряли свою листву. На подходе был День благодарения, однако у некоторых на лужайке ещё стояли жуткие фигурки и украшения. На тротуарах и вдоль газонов примостились оранжевые хэллоуинские мешки для мусора, заполненные листьями. Если бы они только знали о существах, которые ходят среди них незаметными, они бы покончили со всеми этими фальшивыми призраками и монстрами.

Я заехала в переулок Рейн. Её машины не было на подъездной дорожке. Дом по соседству, наверное, наконец, продали. Табличка «Продается» стояла там почти вечность.

Когда я припарковалась у обочины, миссис Ратледж, надоедливая соседка Рейн, вышла на крыльцо. Эта женщина имела что-то против молодых людей, потому что всегда холодно относилась к нам с Рейн.

Я подошла к двери и нажала на звонок, но никто не ответил. Через улицу за мной продолжала следить миссис Ратледж. Готова поспорить, она ждет, что я спрошу её о Куперах. Я решила не оправдывать её ожиданий.

Вместо этого, я достала свой телефон и набрала Рейн. После того как мне никто не ответил, я написала сообщение и пошла к машине. Когда я уезжала, меня провожал взгляд прищуренных глаз миссис Ратледж. Я помахала ей рукой. Если бы дома меня не ждал с ответами Эхо, я бы поехала в магазин Куперов. Семья Рейн владела магазином, где они продавали зеркала и картины в рамах.

С приближением к дому в моём животе запорхали бабочки. Мама занималась выпечкой. Я чувствовала запах пирогов ещё до того, как припарковала машину. Она поставляла в местные магазины пироги и свежие фрукты. Когда было тепло, она продавала кое-что из продуктов на фермерском рынке. У нас было очень много яблонь, груш и абрикосов.

Раньше родители были учителями начальной школы, но потом умерла бабуля и оставила им свою ферму. Мама ушла в органическое фермерство и выпечку, а папа решил воплотить свою мечту и стать писателем. Они оба были успешными, и я очень ими гордилась.

— Как школа, милая? — прокричала мама, когда я вошла в дом.

— Нормально, — я бросила рюкзак на кресло в гостиной и присоединилась к ней на кухне. Она перестала взбивать тыквенное масло, обняла меня и немного отступила, чтобы увидеть мое лицо.

Поделиться с друзьями: