Гроб с музыкой

— Петрович, — вдруг прервала его мысли Ярославна, — вы не можете спокойно трудиться, потому что мучаетесь вопросом, какой на мне лифчик? Так он черный, атласный, с тонкими бретельками…

— Не верю, — угрюмо бросил Леха. Вообще-то он думал совершенно не о ее лифчике, но общий ход мысли она угадала.

Ярославна развернулась к нему лицом и быстро расстегнула блузку.

— Убедились? Теперь приступайте к работе и не забивайте себе голову всякой ерундой.

— Э-э, меня еще очень интересует, какой формы у вас грудь.

— А меня интересует моя работа. Не отвлекайте меня, пожалуйста.

Но после сегодняшних треволнений Леха был не в состоянии трудиться. Он уже решил было немного «полетать» на компьютерных самолетиках, но тут в углу его экрана замигал символ, обозначающий, что ему пришло электронное письмо.

Оно было от Топ:

«Я придумала: мы с тобой будем переписываться по сетевой почте. По телефону нельзя, а то твоя Помпадура сидит рядом и все слушает. Чего ты хотел?»

Леха лихорадочно принялся набивать ответ:

«Ярославна обзвонила все больницы в районе „Ворошиловца“ и нашла Нимфу. Она, оказывается, жива, но получила множество травм. У нее ретроградная амнезия, и она меня не узнала. Полонин просто бесится с досады. Врач сказала, что, возможно, через несколько дней Нимфа вспомнит кое-какие детали. По нашему делу она сказала только одно: что ее скинули с моста двое: мужчина и женщина. Намек поняла?».

Топ ответила незамедлительно:

«А она точно вспомнит? Может такое случиться, что у нее навсегда отшибло память?»

«Ну, наверное».

«Будем надеяться на лучшее. У меня, кстати, тоже новости. Твоя Помпадура собирает о тебе информацию. Пока тебя не было, расспрашивала всех сотрудников. Даже имела наглость ко мне подойти. Но я ее так отшила, что она вряд ли еще сунется. Наш фотограф Евгений Маркович отколол фишку: заявил, что приходится Сереге Измайлову папой. А теперь прикинь, солдат, что это означает. Если я не ошибаюсь, то он входит в число наследников. Вспоминай, что мы видели в его кармашке».

«Быть того не может! — написал Леха. — Мы бы знали, если бы они были родственниками!»

«Попробуй выяснить это у своей новой доброй подруги Измайловой».

Леха достал из сумки записную книжку и, найдя в ней нужный телефон, принялся набирать номер. Трубку взяла Ольга.

— Алло!

— Привет, Оль, это Кобец.

Ее голос тут же потеплел:

— Хорошо, что вы позвонили. А то я уже подумывала разыскать вас. Как ваши дела?

— Мне бы хотелось встретиться. И чем раньше, тем лучше.

— Что-то случилось?

— Да нет. Мне просто нужно уточнить кое-какие детали.

— Тогда заходите после работы. Я буду ждать вас.

Когда он положил трубку, Ярославна как-то по-новому взглянула на него.

— Что, пойдете к своей пассии подогревать отношения? Своим телом…

Леха совершенно изумился: ему почему-то почудились в ее словах нотки обиды.

— Вас, солнышко, это совершенно не касается. Не хотите мне грудь показывать, вот и сидите с ней наедине. А я пойду по пассиям!

* * *

На улице было тепло. Леха расстегнул сверху рубашку, открыл окно в такси. Мысль о сказанной Ярославне гадости бурлила и ликовала внутри. Раз она обратила внимание на его общение с другой женщиной, значит, ей не все равно? Или это ему только кажется? Полжизни отдать за правду!

Квартира Измайлова очень изменилась с похорон: двери и окна распахнуты, тяжелые бархатные занавески содраны, все кругом надраено до блеска, надушено каким-то освежителем с запахом весеннего леса. И посреди всего этого Ольга в простом светлом платье.

— Привет, — сказал он, пройдя внутрь. — Вы что же не собираетесь выдерживать положенные дни траура?

— Ни за что! — ответила она радостно. — Мы сегодня целый день боролись с остатками его запаха!

— Кто это мы? — поинтересовался Леха.

— Да целую бригаду наняла. Даже Никита помогал.

— А где он сейчас?

— Спит. Так устал, что уснул в восемь часов. Есть хочешь? — спросила она, внезапно перейдя на «ты».

— Хочу, — признался Леха.

— Пошли на кухню.

Готовила Ольга просто божественно. В ее огромном — чуть не до потолка — холодильнике хранилось столько вкусностей, что Леха просто диву давался. А ей явно нравилось его кормить. Под конец она принесла из комнаты два высоких тонконогих фужера.

— Я хочу выпить, — объявила, разливая «Мартини». — Составишь мне компанию?

Леха кивнул. Они чокнулись. Хрусталь празднично звякнул.

— Выпьем за свободу! — сказала Ольга торжественно.

Леха засмеялся.

— Ну ты и циник! У тебя же муж помер!

Она беспечно отмахнулась.

— Да пошел он к черту! Если бы я умерла, он бы горевал не больше моего.

Покопавшись в одном из ящиков, она достала красивую пачку сигарет.

— Ты куришь? А ну да, я помню… Видела, как ты курил на кладбище… Пойдем со мной на лоджию.

Заходящее солнце нагрело деревянные реечки, которыми было оббито все вокруг. Внизу во дворе визжали дети. И небо было розовым и чистым. Ольга подставила лицо теплым лучам.

— Знаешь, — произнесла задумчиво. — Я, кажется, впервые счастлива за пять лет. Вот еще было счастье, когда Никитку родила, и все. Что, сегодня день такой?

Она взглянула на Леху чуть искоса. Он откровенно любовался ею. В ней действительно что-то переменилось, расправилось, раскрылось. Черные глаза светились.

— Расскажи мне о себе, — попросил Леха, пуская дым в вечернее небо.

— А чего рассказывать? Родилась в Юрьевце — есть такой заштатный городишко на Волге… Большая деревня… Работы там нет, молодежь вся разъезжается. Остались одни старухи. Ну мне тоже понадобилось в город отправиться. Мама велела искать богатого жениха.

— Вот ты и нашла…

— Ага… Познакомились на дискотеке в «Кресте». На самом деле я туда пришла еще с одним парнем, вот он нас и представил. Ну, выпили, потом кто-то травки принес. После нее все вообще здоровским показалось. Парень мой куда-то делся. Слово за слово, сидели болтали, а потом Сережка меня к себе отвез. Помнится, пока ехали, он все смотрел на меня и говорил: «Ты красивая. Ты мне подходишь». Переспали. Потом он заезжать ко мне в общагу стал. Я тогда совсем дура была: он как приедет, начнет бибикать под окнами, подружек моих переполошит, те висят на окнах, на его тачку налюбоваться не могут. А мне приятно. Потом я забеременела Никиткой. Ну и вот…