Гробница вервольфа (Принцесса-чудовище)

– Мне затруднительно представить себя убийцей, но я попробую.

Но попробовать ему сразу не удалось – возле офицерского клуба они встретили полковника Игумцева. Глаза бравого вояки загорелись, он засыпал Марго комплиментами, к которым она не осталась равнодушной и щедро награждала его ответными любезностями. Суров диву давался ее умению обольщать, притом не подозревал, что в ней есть задатки кокетки. Поскольку Марго и полковник быстро нашли общий язык, то и отправились в буфет, она держала Игумцева под руку. Сев за стол, полковник гаркнул во все горло:

– Половой! Живо!

– Чего изволите-с? – подлетел официант.

– Ты что, не видишь, кто осветил своим сиянием сей буфет? Ее сиятельство графиня Ростовцева! – осерчал полковник. – Шампанское неси. Постой! Признавайся, каналья, шампанское откуда? Небось местный винокур изобрел?

– Как можно-с! – обиделся тот. – Привезено из Хранции.

– Ну, гляди: коль соврал, выпьешь десять бутылок. Подряд. Пшел вон…

Официант убежал, Марго слегка пожурила Игумцева:

– Не слишком ли вы строги, полковник?

– А без строгости с ними нельзя, – маслено заулыбался тот. – Ах, Маргарита Аристарховна, знали бы вы, что это за город… Здесь два маршрута: общедоступный парк и офицерский клуб. Днем офицерский клуб, вечером парк, потом опять клуб. Да здесь мухи дохнут от скуки! А люди ленивы и пасмурны, вон как Суров. Друг Суров, отчего ты сегодня как ненастная погода?

Тот повел плечами, мол, не понимаю. Да Игумцеву и не нужен был ответ, его внимание приковалось исключительно к Марго.

– Есть еще и общедоступная библиотека, – подсказала она.

– Книжки читать? – поморщился полковник. – Пардон, не по мне-с. Когда бы вы осчастливили своим присутствием наши танцевальные вечера…

И в таком духе битых два часа! Уж кто сейчас скучал – так это Суров. От нечего делать он представлял себя на месте убийцы и один вариант нашел. К счастью, наступил час прощания, Игумцев целовал руки Марго, игриво поводя бровями:

– Сударыня, с нетерпением жду следующей встречи. Мы с вами закружимся в вихре вальса…

– Вальс обещан мне, – проворчал Суров.

– Ну да! – не огорчился полковник. – Куда мне равняться с Суровым. Тогда обещайте мне мазурку. Суров танцует мазурку скверно, а я весьма недурно.

– Хорошо, полковник. До свидания.

У лошадей их ждал денщик, сообщивший:

– Ваше высокоблагородие, Евлампия зашла в многоквартирный дом из двух этажей точно по адресу. Пробыла там более часу, потом вышла с узлом и куда-то пошла. Ну а я сюда прискакал.

– Спасибо, Степан, – хлопнул его по плечу подполковник.

Сев в седло при помощи Сурова, Марго заметила:

– Да что у вас за настроение, Александр Иванович? Уж не ревнуете ли вы меня к полковнику?

– Что вы, сударыня! У меня на то нет никаких прав.

Она наклонилась к нему и коварно спросила:

– А ежели бы были?

– Тогда я вызвал бы полковника на дуэль, а вас… задушил бы.

– Какое варварство! – выпрямилась она. – Меня-то за что?

Суров вскочил в седло и пустил лошадь шагом. Марго ехала за ним, ворча:

– Чем дуться без причин, лучше бы подумали, как нам быть. Свидетельница есть, она знает убийцу, осталось ее допросить. Как это сделать?

– Я, кажется, догадываюсь, в чем расчет убийцы. Он тотчас ее уберет, едва в ней отпадет надобность.

– Так что же мы медлим? Следует поехать к ней…

– Мы и едем к ней, – перебил Суров. – Да только дома ее сейчас нет, наверняка она на площади, сударыня.

А на площади толпа уже слушала вещунью, которая слово в слово повторяла выученную роль.

– Как бы за ней проследить и поймать, когда она будет снимать лохмотья? – подумала вслух Марго. – Нас она знает и сбежит.

– Степан! – позвал Суров. – Пойдешь за нищенкой. Как заметишь, что она одежду сбрасывает, так свистни, мы подойдем. И отведи лошадей к трактиру. Деньги возьми, заплати за постой…

Степан крался за ней, прячась за деревьями, заборами, домами. За Степаном тем же путем крались Марго и Суров. Нищенка вышла на окраину города, обошла огромную лужу, которая никогда не высыхала и в которой плавали домашние утки, нырнула в густые заросли кустов. Степан свистнул, Марго и Суров тут как тут…

– Еще раз здравствуйте, Евлампия Львовна, – сказала громко Марго. – Стало быть, это вы народ смущаете?

– Ай, батюшки! – вскрикнула актерка, да так и села на землю.

Она успела переодеться в чистенькую блузу и как раз стирала грязь со щек, глядя в круглое зеркальце, не сняв накладку из седых косм. Чувства смешались в Евлампии, что стало заметно по бегающим глазенкам. Женщина не знала, чего ждать от господ, вдруг резво вскочила, перепрыгнула куст и… столкнулась со Степаном.

– Извиняйте, мадама, – усмехнулся тот, крепко держа бабенку за руку.

Теперь она окончательно потерялась, запричитала:

– Ой, простите меня… Одна я на свете одинешенька, неоткуда помощи ждать… А за квартиру платить надо, в одежду приличную одеться надо… Кто ж меня примет на работу без приличной одежды? Вот и надумала я денег маленько собрать…

Марго во время ее завываний обошла кусты, стала напротив нее, приподняв подбородок, надменно одернула плакальщицу:

– Будет тебе! Не устраивай еще один спектакль. Я знаю, что тебя надоумили одеться нищенкой.

– Знаете? – вскинулась Евлампия, но, всплеснув руками, принялась заверять: – Сама я, ваше сиятельство, сама…

– Не лги, иначе пожалеешь, – строго сказала Марго. – Тебя попросили разыграть нищенку, сказали, что говорить надо, во что одеться.

– Как же это… Вам кто сказал…

– Не имеет значения. Не хочешь, чтобы мы тебя свезли в полицию?

– Не надо! – бухнулась на колени Евлампия, сложив молитвенно ладони. – Умоляю вас, не надо в полицию. Я ж ничего такого не делаю…

– Как ничего? А то, что народ смущаешь? На нехорошее толкаешь? Но вижу, к совести твоей взывать бесполезно. Лучше ответь, кто велел тебе представлять нищенку?

– Барин один.

– Барин? – Марго переглянулась с Суровым. – Откуда он, как его зовут, где живет? Говори, иначе отведем в поли…