Гробовщик. Дилогия

Пыж усмехнулся. Сиди, кури, потягивай вискарь, да гляди в окошко. Красота!

– Добро пожаловать на мой капитанский мостик, – сказал Кораблёв.

Он подошёл к штурвалу и потянул на себя рычаг, похожий на переключатель скоростей. Стрелка остановилась на «полный вперёд», раздался хрустальный звон, мир подёрнуло какой-то сиреневой поволокой. Пыж почувствовал, что у него на миг заложило уши. А когда отпустило, сиреневый оттенок медленно растворился в реальности.

– Всё, – сказал учёный. – Располагайтесь, как дома.

Алеся тут же по-хозяйски пересекла комнату и забралась в одно из кресел с ногами, глянула в окно.

– Ой, а тут тумана и нет никакого.

Бек, следом за ним Пыж, тоже подошли к окну. Действительно, снаружи не было ни клочка марева, отделявшего Вонючее болото от суши. Всего в каких-нибудь двадцати мерах от носа дебаркадера, который и не подумал куда-либо плыть, зеленел берег, где Баркас хотел дать бой собакам, шедшим по их следу.

А вот и они. Три здоровенных ротвейлера. Пометались по берегу, нюхая траву, подбежали к самой кромке воды – на ней ещё не разошлась дорожка, которую сталкеры пробороздили в ряске – и наперебой залаяли. Сквозь окна лай был почти неслышным.

– Ещё бы минут двадцать, – пробормотал под нос Бек. Он вспомнил бой со слепыми псами под Карагодом и поёжился.

– Да, такого с одного выстрела и не завалишь, – сказал Пыж.

Вдруг все три собаки встрепенулись, перестали лаять и, как по команде повернулись влево.

– Учуяли кого-то, – прокомментировал Пыж. – Хозяева идут?

Он повернулся к Кораблёву:

– Может сдадим назад? А-то ведь могут и стрельбу открыть…

– Они нас не видят, – сказал учёный. – И даже если на удачу вздумают палить – не попадут. Нас вообще сейчас здесь нет. Мы растянуты в пространстве по всем водным просторам Зоны, по которым может пройти моя посудина. И до любого берега, хоть до него один километр или все пятьдесят, сейчас нам пол-часа ходу. Так что – не переживай.

– Смотрите! – воскликнул Бек, указывая на берег.

Собаки пятились, приседая на задние лапы. А на них надвигалось чудище, в которое превратился кореш Семёна. Как и ранее, Гендос передвигался животом к верху, короткими прыжками на всех четырёх конечностях. И конечности эти послушно сгибались в любую сторону, будто не было у них ни локтевых, ни коленных суставов. Голова тоже крутилась на шее, как на шарнирах. Глаза Гендоса при этом вращались в разные стороны, он хищно щёлкал зубами.

Кораблёв нажал кнопку на пульте, который лежал на подлокотнике одного из кресел, стекло сползло вниз, в комнату ворвался свежий воздух, а следом:

– Суки! Жрать!

Гендос прыгнул на одну из собак, и вгрызся в неё. Та завизжала, заскребла лапами, пытаясь вырваться. Две другие с воем бросились в лес. Гендос навалился на свою жертву и пытался перегрызть ей горло. Пойманная собака визжала, как поросёнок. С каждой секундой её движения становились всё более слабыми и вялыми.

– Ставлю на тварь! – воскликнул Кораблёв. Он налил себе в стакан виски, наполнил ещё пару и кивнул Беку с Пыжом. – Угощайтесь.

Бек взял свой стакан, понюхал содержимое, сделал глоток. Спросил:

– А если я начну стрелять по ним, – он указал на берег. – Попаду?

– Нет – не попадёшь. Ты же сейчас призрак. Вот и пули у тебя будут призрачные. А что – собачку жалко? Посмотрел бы я, как она бы тебя пожалела, если бы догнала.

А на берегу между тем Гендос таки прогрыз шкуру ротвейлера и уже успел перемазаться в его крови.

– Почему он не сопротивляется?

– Ротвейлер? Наверное, впал в истерическое состояние, – пожал плечами Кораблёв. – Оцепенел от страха. Такое случается. А может на него паразит воздействует. Частично парализует или ещё как-то…

Из леса выбежал человек в камуфляже и с автоматом. Затормозил по скользкой траве, чуть не упал. Глаза его расширились, он заорал в микрофон гарнитуры:

– Контакт с неизвестным животным. Оно жрёт Ферзя! Повторяю, неизвестное животное напало на Ферзя.

Как раз в это время Гендос оторвался от шеи собаки, посмотрев в сторону говорившего и проорал:

– Суки! Жрать!

Кровь стекала по его подбородку.

– А-а-а! – человек бросился назад в лес, но вдруг остановился, вытер дрожащей рукой пот со лба. А ему навстречу уже выбегали ещё трое.

– Что тут у тебя?

Первый молча ткнул пальцем.

– М-мать!!!

И автоматные очереди.

Гендос оставил собаку в покое, зашипел своё «суки, жрать!» и двинулся было в сторону стрелявших, но, получив пулю в предплечье, отпрыгнул назад, потом ещё и со всего маха плюхнулся в болото. Не успели осесть брызги, а Гендос уже заработал конечностями, как гребными винтами и рванул в глубины Вонючего болота со скоростью моторной лодки. Вдогонку стреляли и крыли матом. Потом успокоились, и в наступившей тишине стало слышно, как тихо скулит издыхающая собака. Один из «камуфляжных» на берегу, пытался её перевязать, но, похоже, было поздно.

В этот момент пол дебаркадера вздрогнул, вибрация прошила весь его корпус, а картинка за окном – щёлк! – сменилась, как картинка в слайд-проекторе. Теперь они видели недалёкий берег, застроенный какими-то одно и двухэтажными хибарами, между которыми были проложены деревянные трапы.

– Ну вот мы и дома, – сказал Кораблёв. – Сейчас причалим.

И действительно, через несколько минут нос дебаркадера со скрипом выбрался на берег.

25. День пятый. Понедельник. В гостях у Болотного доктора

Пока Кораблёв оперировал, а Алеся спала на диване в рубке дебаркадера, Пыж с Беком с помощью дребезжащей стиральной машины, стоявшей в одной из лачуг, в два захода постирали всю побывавшую в болоте одежду и развесили её сушиться. Сами присели на один из трапов. Закурили, пуская дым в темнеющее небо.

– Как же мы вот так влипли во всё это? – вдруг спросил Пыж.

– В смысле? – удивился Бек. – Ушли же из Колпаков!

– Я не про Клюкву и его громил, – пояснил Пыж. – Я про всё вместе. Всего неделю назад шагали мы по Зоне: я, Гриша Морж, да Игорь Корявый, и всё для нас было по полочкам. Что такое хорошо, а что – плохо. Искали чудо, чтобы потом обменять его на кучу бабла – бумаги рисованной. А зачем? Чтобы потом до конца жизни ни хрена не делать. Чтобы девок продажных иметь, да наркотой закидываться.

Он замолчал, глядя на быстро темнеющее небо.

– Я, допустим, думал чайхану купить, – сказал Бек. – И ещё, может, и куплю. Если, как ты, не подарю кому-нибудь «Горошину», ценой в целое состояние.

– Да ты только заяви, что у тебя она есть, – усмехнулся Пыж. – Сам же говорил – с руками оторвут. Буквально.

– Так что мне тоже первому встречному её всучить? – раздражённо спросил Бек. – Или вообще – выбросить?

Пыж пожал плечами. Они ещё помолчали.

– Если выживу, – наконец сказал Бек. – Поеду к сыну. Попрошу прощения.