Гром над городом

Ларш чуть не охнул. Предусмотрительная, стерва!

– Что ж, не буду сам хвататься за амулет и другим не велю. Но ты, стало быть, признаешь, что была сообщницей Шерката?

– В таких узких границах – признаю.

– Джалена, – не удержалась Авита, – это всё равно подсудное дело! Знать о преступлении – и не донести...

Ларш прикусил губу. Жалеет Авита Джалену. Предупреждает.

Джалена бросила на Авиту быстрый удивленный взгляд. Видимо, не ожидала сочувствия. А затем веско ответила Ларшу.

– Я знаю закон, интересовалась заранее. Я не обязана доносить на Шерката.

– Это еще почему?

– Жена не обязана доносить на мужа.

– Же... Что-о?! Ты рехнулась?

– Я могу назвать храм, где мы свершили свадебный обряд, и жреца, который этот обряд проводил. Полынная улица, Стаураш Верхний Костер. Всё было тайно, но законно. Наши имена занесены в книгу. Наши локоны – мой и Шерката – запечатаны в кувшине вместе с копией записи.

– Джалена, ты не понимаешь... Мудрейший Клана не признает этот брак, будь он хоть трижды заключен в храме. Какая-то актриса – и Лебедь...

– Я не «какая-то актриса», а Дочь Рода! Разорившегося, но древнего!

Ларш озадаченно замолчал: сказанное меняло дело. Наконец спросил неуверенно:

– И ты можешь это доказать?

– Могу.

Джалена поднялась из кресла. Сейчас это была не хорошенькая легкомысленная актерка. Перед Ларшем стояла сильная, волевая женщина, которой было за что сражаться.

– Никто не позволит тебе пытать жену Лебедя, которая носит его ребенка – возможно, последнего в Ветви! – Джалена охраняющим жестом положила руку себе на живот.

Ларш онемел от потрясения.

Негромко, почтительно вмешалась Авита:

– Прости, но ты же знаешь... если отец не даст ребенку имени, дитя вырастет Отребьем, даже если родители состояли в законном браке.

– Да, – кивнула Джалена. – Но в особых случаях... например, если супруг умирает до рождения ребенка или пропадает без вести при обстоятельствах непреодолимой силы... например, кораблекрушение... имя ребенку может дать кто-нибудь из родни, а судьи, рассмотрев обстоятельства, могут не препятствовать этому.

– Кодекс Санфира, свиток двадцать шестой, – удивилась Авита. – Ты и впрямь читала законы?

– Ну и что? Ты их тоже читала!

– Я служу в страже, а ты... ты что, заранее ожидала, что Шеркат пропадет «при обстоятельствах непреодолимой силы»?

Джалена бросила на Авиту злой взгляд. Но к Ларшу обратилась неожиданно мягко:

– Спрут, тебе надо не только распутать убийство. Тебе надо подумать о людях, которых Шеркат превратил в зверей.

– Пополнял зверинец? Скрывал растрату денег, полученных от Хранителя?

Вопрос был лишним, ответ на него был и так ясен. Ларш тянул время, собираясь с мыслями, догадываясь, о чем сейчас пойдет разговор.

– Конечно. В зверинце не только преступники, которые укрываются от стражи. Там люди, так отрабатывающие долги... в звериной шкуре. И случайные пойманные бедолаги. Никто, кроме меня, не вернет им человеческий облик. Я не могу сделать человека зверем, а наоборот – пожалуйста. Я спасу этих людей. Но тогда я – верная супруга, мало знавшая о том, как муж изучал попавший к нему в руки магический предмет.

– Изучал? – не выдержал Ларш. – Разве не он в процессе изучения магического предмета загрыз моего стражника? Я всё понимаю, сам не хочу войны Кланов, тебя готов прикрыть за помощь в деле... но смерть Гижера ему, зверюге, с лап не сойдет!

– Гижера? – зло улыбнулась Джалена. – Тот стражник? Да ты, десятник, скажи спасибо Шеркату, что он тебя от предателя избавил! Кто, по-твоему, выкрал у тебя тот клочок... недостающий?

В гневе Ларш шагнул к Джалене. И ударил бы ее – но Авита горестно воскликнула:

– Условный стук!

Ларш понял ее сразу – и словно споткнулся. Ярость разом угасла.

Он тоже вспомнил рассказ Даххи про свидетеля, ночью пробиравшегося к себе домой через соседский двор. «Сквозь шум дождя послышался стук, словно чем-то костяным по дереву. Да не просто так, а ритм был: тук, тук, тук-тук-тук... Тишина, только дождь... и снова: тук, тук, тук-тук-тук...»

Убийца вызывал условным стуком своего сообщника... вернее, бывшего сообщника, который стал ненужным – и слишком много знал...

Джалена, испугавшись порыва Спрута, шарахнулась за кресло. Поняв, что гроза миновала, поспешила объяснить:

– Гижер работал на старую Вьямру. Предупреждал про облавы... подробно не знаю, обрывками слышала от Шерката. А когда понадобилось украсть клочок бумаги, Вьямра посоветовала...

– Ладно, – перебил ее Ларш. – С этим ясно.

Собственный голос показался ему чужим.

«Какой я «лис»? Я баран тупой! В своем десятке не увидеть предателя! Но... если не верить своим, то как же тогда работать?»

– Ладно, – тяжело бросил он. – Что ты предлагаешь?

– Помощь. Превращение зверей в людей. А за это я буду не сообщница, а свидетельница. Я понимаю, всё решают судьи, но они же слушают, что говоришь им ты! Ну что, условия сделки приняты?

– И талисман выдашь?

– Конечно. Он вот в этой чаше, под розовыми лепестками. Только не трогай его, а то силу потеряет.

– Условия приняты.

* * *

Уже темнело. Слуги держали наготове факелы, но еще не зажигали их.

В воздухе стоял острый звериный запах. В клетках на все голоса выли, ревели и верещали волки и обезьяны, олени и гиены. Птицы пытались взлететь, бились о решетку, кричали. Обитатели зверинца чуяли, что рядом вершится что-то непостижимое и опасное.

«Крабы» подошли к очередной клетке. Они уже точно знали, что кому делать.

(Кроме «крабов», были здесь все «лисы» во главе с десятником, только Фагрим куда-то пропал во время сегодняшних событий. Но «лисы» в дело не вмешивались, стояли и молча смотрели...)