Гроши счастья
Шрифт:
Глава 2
“…без руля и без ветрил…”
М.Ю. Лермонтов
Они вышли из туннеля, вход в который был закрыт ветками кустов, и оказались в лесистой местности. Окрестности, насколько хватало глаз (особенно Гроху), занимали зеленые поля, кое-где пересеченные пролеском. Деревья с немного странной расцветкой листвы клонились под легкими порывами налетающего ветра. Идиллическая картина немного омрачалась небом непривычного зеленоватого оттенка и красноватым солнцем, которое придавало сюрреализма открывшемуся виду. Ничего похожего на привычную Москву. Воздух был необычным, каким-то экзотическим, как будто Анна вышла из самолета на ненужный нам когда-то, а теперь такой желанный для сердец россиян турецкий берег, куда однажды повез ее сын. И здесь воздух был насыщен ароматами
Да наплевать на качество воздуха, в конце концов, кислород в нем был, так что вопрос смерти от его нехватки не стоял. Но остро стояли три других вопроса.
Хотелось есть. Ну, хоть бы кусочек хлеба, хоть бы вредный фаст-фуд из Макдональдса… А ведь в Макдональдсе самые лучшие бесплатные туалеты в Москве…
Здесь, судя по всему, ресторанов быстрого питания не было. Не было и платных кабинок. Впрочем, в последние Аня заходить боялась с тех пор, как несколько лет назад в цивилизованной Германии, где-то на окраине Лейпцига, она застряла в такой кабинке и уже почти простилась с жизнью. Был вечер, не поздний, конечно, а так, всего-то часов девять, но после семи часов немцев на улицах небольших городов и не встретишь. Может, каждый настоящий немец — хороший семьянин и проводит вечера в теплой семейной обстановке или, в крайнем случае, в пивной, и только российская публика, томимая своей пассионарностью, толкается на улицах городов до поздней ночи?.. Хочется приосаниться и поверить в то, что нас ждет великое будущее. И орёл-предводитель у нас уже есть. Как бы то ни было, на улице никого из прохожих не было, а просторная кабинка цилиндрической формы стояла и манила к себе. Тетеньки, собирающей деньги, конечно, не было, зато была щель для монеток. Монета была брошена, дверь открылась, потом закрылась за Анной. А вот открывать сезам не захотел. Стучать в стены было бесполезно. Тридцать минут, проведенные в этой кабине, стоили Анне пары миллионов убитых нервных клеток, которые, говорят, всё-таки восстанавливаются, хоть и медленно. Нет, дело не в том, что нужно было нажать кнопочку на бачке. Анне прекрасно был известен принцип: “Лишь тот достоин счастья и свободы, кто, уходя, всегда спускает воду”. Дело было в том, что надпись на будке гласила по-немецки: “Автомат не работает”. А Анна не смогла прочесть эту надпись, потому что практически не знала немецкого. Так Анна поняла, что языки нужно учить, и не только английский, и не только школьникам и студентам, но и представителям научного мира, к которым она относила и себя.
И наконец, у Анны оставался сейчас еще третий вопрос, задать который было хотя и страшно, но можно и нужно.
Застыв на некоторое время, Анна медленно повернулась к Гроху.
– Где мы?
– охрипшим от шока голосом спросила она и немного прокашлялась. Но ответа не получила. Так что три источника, три составные части Аниной проблемы остались в том же состоянии, в каком и были.
Вдалеке Анна после пары минут разглядывания местных пейзажей увидела какую-то деревушку. Дымящиеся трубы навевали мысли о готовящейся еде.
– Вам нужно идти, у нас сейчас нет времени на разговоры, - Грох расправил роскошные крылья цвета воронового крыла. Перья переливались ультрамариновыми оттенками под неяркими солнечными лучами, - я покажу Вам, куда Вы должны направиться и ненадолго покину вас. Вечером или завтра утром я Вас найду, не беспокойтесь, - добавил он, глядя в расширившиеся глаза Анны.
От шока и потрясения, вызванного происходящим, Анна не могла ничего ответить и возразить. Грох, ставший вдруг за прошедшие несколько часов почти родным, ее бросит здесь одну?!
Почувствовав, что Анне не хватает решительной поддержки, Грох аккуратно взял ее под руку и повел в сторону ближайшей группы деревьев. За ними оказалась узкая тропика, ведущая в сторону видневшейся вдалеке деревни.
– Вот, пойдете по ней, никуда не сворачивая, дойдете до деревни. Они знают, что Вы должны прибыть в ближайшее время, так что Вас встретят и приютят. А сейчас, извините, я вынужден откланяться. До встречи.
– Грох слегка поклонился, сделал резкое неуловимое движение, исполненное мощи, неожиданной для его худого и, казалось, неспортивного тела, и взмыл вверх.
Плавно скользя в воздухе и рассекая его мощными гребками, он довольно быстро превратился в маленькую точку на небе, а затем и вовсе скрылся из вида.
Анна некоторое время простояла на дорожке, глядя в небеса. Не то, что сказать, даже подумать было нечего. Безрезультатно поискав разбежавшиеся куда-то мысли, она вздохнула, поправила сумочку на плече, расстегнула заляпанное грязью разных цветов спектра пальто и пошла по тропинке.
Как ни странно, чувствовала она себя даже немного отдохнувшей. Тело не
ныло после длительного перехода по катакомбам, даже спина не давала о себе знать. Может, пресловутый воздух был здесь целебным. Она чувствовала себя помолодевшей лет на десять. Странным ей это не казалось, потому что лимит удивления, выданный ей судьбой на сегодня, уже был исчерпан.На улице при этом начало темнеть. Сумерки сгущались довольно быстро, как это бывает в южных странах. “Может, я и есть где-нибудь в Турции?”- подумала Анна. Найти подземный ход из Москвы на берег теплого южного моря было бы совсем не плохо. Но маловероятно.
Сейчас тропинка проходила через довольно большую рощу, состоявшую из деревьев, названия которых Анне трудно было определить. Впрочем, для нее, как типичного городского жителя это и не представляло большого интереса. Некоторое, еще не задавленное усталостью любопытство, уговаривало ее иногда вертеть головой по сторонам. Растительность была похожа на ту, что можно встретить в русских лесах, хотя чем-то неуловимым всё-таки отличалась. “Ладно, деревья — они и в Турции деревья”, - решила, в конце концов, Анна, бросив тщетные попытки использовать свои скудные познания в ботанике для определения местонахождения.
Анна шла, погруженная в свои мысли о том, что ее ждет в ближайшем населенном пункте, в сторону которого направил ее Грох. Ей хотелось надеяться, что, по меньшей мере, это будут еда и отдых. Хотелось бы, конечно, найти и какого-нибудь носителя информации, который расскажет ей о том, где она очутилась и как ей попасть домой.
Вообще-то в деревенской жизни она не понимала ровным счетом ничего, родившись в городе и будучи типичной городской жительницей. Хотя нет, пару раз родители в детстве возили ее к бабушке и дедушке в подмосковную деревню помогать копать картошку. Помощь с ее стороны, правда, ограничивалась тем, что она сидела на солнышке и играла во что-то, пока взрослые в поте лица возились с лопатами. Но картошку она, по крайней мере, видела. На этом ее знание флоры среднерусской, впрочем, и какой бы то ни было другой, полосы, ограничивалось лет до восемнадцати. Именно в этом возрасте она поехала к подруге на дачу. Ее великим личным открытием, совершенным в тот день, стал огурец. То есть, конечно, это однолетнее травянистое растение семейства тыквенные встречалось в ее жизни и раньше, как в свежем виде, так и, особенно, в соленом и маринованном. Но впервые она увидела его растущим и была поражена тем, что на нем… Да, на нем росли колючки!
Так что в данном случае Анна хотела бы скорее очутиться в каком-нибудь городе; каменные джунгли ее никогда не пугали. Живя в одном из самых крупных и недружелюбных мегаполисов мира, она была готова к встрече с любыми городскими опасностями, но в сельской местности… Впрочем, в ее ситуации выбирать не приходилось.
Внезапный шум резко прервал ее размышления. Из-за поворота тропинки прямо на Анну выскочило маленькое существо, на секунду замерло перед ней и с визгом бросилось в сторону. За это короткое время Анна успела, и испугаться, и успокоиться. Это было первое встреченное ею на новой земле живое создание, но поведать о том, где Анна находится, оно вряд ли могло. Это был всего лишь маленький салоноситель, с хрюканьем удалявшийся сейчас в рощу и вскоре уже невидимый среди деревьев.
Внезапно на тропинке появился еще один зверь. Это было черное гибкое существо, повадки которого напоминали кошачьи, но рост явно превышал размеры обычной кошки. Напоминает ли оно пантеру, Анне сложно было судить, так как последний раз крупных представителей семейства кошачьих она видела в зоопарке много лет назад. Тут Анне стало действительно страшно. Существо замерло в нескольких шагах от нее, глаза его мерцали в темноте зеленоватым светом. Анне показалось, что все звуки вокруг замерли, слышно было только, как в ушах у нее стучит кровь, а животное в такт Анниному сердцу чуть слышно, но очень напряженно постукивает своим мощным хвостом по земле. Несколько секунд заняло у существа принятие решения. За это время в голове Анны сначала возникла пустота, потом стали проносится обрывки фраз, сказанные чужим ледяным голосом: “Время… почти пришло … выполнить свою задачу… надежда… лишь ты…”.
Затем Анна ощутила внутри себя пронзительно звенящую тишину, которая через мгновение разорвалась на тысячу осколков и превратилась в такие привычные и родные звуки шумящих от порывов ветра крон деревьев, пение птиц и другие лесные шорохи, знакомые с детства и дружелюбные по отношению к ней и всем хорошим людям на свете.
Существо исчезло, как будто растворилось в затопленной темнотой роще. Анна встряхнула головой, с упоением ощущая, что мысли ее снова принадлежат ей самой и можно идти дальше, туда, где будут люди и свет. Она была озадачена странным появлением Вестника, как она окрестила его про себя, но решила пока не сосредотачиваться на этом, предполагая, что Грох ей потом все объяснит сам.