Гросс

– Хотя можно и здесь, – обреченно согласился тот, пряча в карман кителя портсигар.

– Девочки, – проворковала государыня, обращаясь к дочкам. – Поцелуйте отца и отправляйтесь к себе.

– Но, мама, – недовольно протянула самая бойкая из них, Ольга, почуявшая, что вокруг происходит что-то интересное.

– Быстрее, папа очень занят! – удушила в зародыше все возможные возражения мать.

Не тратя более времени на бесполезную дискуссию, девочки послушно встали и, по очереди подходя к царю, прикладывались к его щеке, после чего чинно следовали на выход.

– Что ты хотел… сын? – спросил Александр, как только они остались втроем.

– Государь, – решительно заявил цесаревич, – скоро мне предстоит практика в ВВФ, и я хотел бы проделать ее на корабле «Ночная птица» капитана Колычева!

– Вот как? – нахмурился отец, бросив выразительный взгляд на жену. – И какова же причина столь необычного прошения?

– Я пришел к выводу, что быть хорошим пилотом куда лучше, чем марионеткой в руках одаренных интриганов! – выпалил юноша, глядя в глаза царственного родителя.

– Это тебя матушка надоумила? – скривился тот в недоверчивой усмешке.

– Нет, – ответил удивленным взглядом тот. – Я сам решил…

Ее величество также всем своим видом показывала, что она тут ни при чем и на решение сына никак не влияла.

– Положим, что так, – скользнувший в «сферу» император быстро осмотрел ауру сына и убедился, что ему не врут. – Но отчего же именно к Колычеву? Найдутся пилоты и не хуже…

– Он показался мне честным человеком, батюшка. Любой наставник будет видеть во мне прежде всего наследника престола, а я хочу, чтобы ко мне относились как к…

– Ну, говори-говори, – подбодрил запнувшегося сына царь. – Как к кому? К равному?

– Как к обычному курсанту.

– И ты думаешь, что Колычев так сможет?

– Не знаю, – честно признался цесаревич. – Но остальные не смогут точно…

– Ладно, ступай! – велел император. – Я подумаю…

– Что все это значит? – поинтересовался государь, как только за сыном закрылась дверь.

– Это его решение, – пожала плечами Евгения Федоровна.

– Уж мне-то не рассказывай, – осклабился Александр. – А то я вашу Евину сущность не знаю. Всегда все так вывернуть умеете, что сами ни при чем, а все по-вашему!

– Сашка, – с упреком посмотрела на него жена. – Я ведь поклялась тебе, что не стану настаивать на своем и намерена сдержать слово. Просто…

– Что?

– Ты помнишь, как в шесть лет он хотел на день рождения собаку, а ты наградил его орденом и сделал шефом Кексгольмского полка?..

– Насколько я помню, это ты была против животных во дворце…

– Верно, – против обыкновения не стала спорить императрица. – Мы всегда и все решали за него. Но ты никогда не думал, что он сам знает, что для него лучше?

– Ни черта он не знает! – махнул рукой отец. – Думает, освободится от нашей опеки, так сразу и заживет? Вот уж дудки!

– Ну и пусть, – продолжала дожимать мужа государыня. – Даже если это решение ошибочное, пусть он совершит его сам.

– Положим, что так. Но что мы будем делать дальше?

– О чем ты?

– О престолонаследии!

– Я полагаю, пока у нас нет надобности торопиться. Ты, слава богу, жив и здоров, правительство и сенат в твоей власти. А то, что у нашего сына нет и не будет Дара… Можно ведь подобрать ему одаренную невесту из подходящей королевской семьи и таким образом закрыть вопрос.

– Так себе план, – хмыкнул император.

– Но почему?!

– Тебе такое имя, как Екатерина Великая, о чем-нибудь говорит?

– Вечно ты все драматизируешь!

– Вовсе нет. И потом, неужели ты думаешь, что быть марионеткой в руках жены лучше, чем у сенаторов?

– Да, ты прав, – вынуждена была согласиться царица. – И во всем виноват этот проклятый…

– Тише! – строго посмотрел на нее муж. – Не стоит поднимать шум раньше времени.

– Но ты ведь не оставишь это злодеяние безнаказанным?

– Можешь быть спокойна. Дядюшка Эгалите [7] еще свое получит…

А пока в царской семье бушевали страсти, ничего не подозревающий юный гросс погрузился в дела доставшейся ему по наследству корпорации. Сначала он просто посетил несколько самых ближних заводов, чтобы, так сказать, войти в курс дела и получить хоть какое-нибудь представление о полученных активах.

Все посещения строились по одному плану. Ознакомление с производством, встреча с персоналом и прежде всего с рабочими, а затем совещание с начальством. Везде, где побывал юный хозяин, он старался глубоко вникать в специфику и проблемы предприятий и, нащупав самые болезненные точки, пытался предпринять хоть что-нибудь для улучшения работы компании и ее работников, и, судя по всему, это не осталось незамеченным.

7

Филип Эгалите – прозвище великого князя Николая Михайловича.

И вскоре телефон в его пристанище на мызе просто раскалился от бесконечных звонков. Казалось, что все директоры, главные инженеры и конструкторы входящих в ОЗК заводов одновременно пожелали с ним встретиться и обсудить самые насущные вопросы. Отказывать им в приватном общении он не видел никакого смысла, наоборот, такая возможность почерпнуть актуальную информацию дорогого стоила.

Пожалуй, больше всего удивляло его то, с какой настойчивостью и единогласием все эти люди, явно болеющие душой за общее дело и будущее ОЗК, требовали от него как можно скорее брать власть в свои руки. Как понял Март из подчас очень эмоциональных и немного путаных (не все инженеры, имея мощные таланты в своей отрасли технических знаний, являлись умелыми ораторами) объяснений, по корпорации прокатился слух, что Март намеревается оставить у власти и действующего управляющего, и совет директоров. Откуда взялись эти сведения, никто внятно сказать не мог, но слух прошел, вызвав мощную встречную волну искреннего возмущения и ожесточенного сопротивления.

– Мартемьян Андреевич, никого не слушайте! Вы единственный законный и полноправный владыка ОЗК! Это ваш и наш дом! Они же губят все, к чему прикасаются! – горячо и твердо заявил генеральный конструктор авиадвигателей ОЗК сорокадевятилетний Владимир Яковлевич Климов [8] .

– А в чем вы видите главное затруднение, Владимир Яковлевич?

– Дело даже не в том, что открыто воруют или вредят. Но все вязнет в бюрократии и безразличии. В нашем деле так ничего не создать. Потонет, не родившись. Фундаментальные разработки безжалостно и без разбора свернуты. А кто, если не мы?

8

Климов Владимир Яковлевич – 1892 года рождения, крупный разработчик авиадвигателей, глава КБ имени Климова.

– Я вас услышал, Владимир Яковлевич. Тщательно все обдумаю и вскоре приму решение. Впрочем, я и намеревался встать у руля корпорации, возглавить клан. Так что…

– Очень на это рассчитываем. Я ведь пришел не только от себя лично. Все инженеры нашего двигателестроительного завода направили меня к вам. Если только пожелаете, приезжайте и поговорите с каждым. Это общая позиция.

– Один вопрос, на чем основана ваша убежденность в том, что я окажусь лучшим управленцем, чем тот же господин Фадеев? Насколько мне известно, он человек опытный.