Грозовой Форт

И стоило же, сука, помянуть. Крепенькая фигура старшого вывалилась на крыльцо, узрела движение у подотчетного строения и степенно сошла на тротуар. Хавильдар старался не выказать любопытства, но плохо контролировал моторику, в которой чувствовался нешуточный интерес.

– Устраиваемся на отдых, - приказал я, отпирая скрипнувший замок. Из приоткрытой двери просочились чутка тухлые запахи. Да и от нас пахнет лучше. А минус на минус, как известно, идет в жопу.

– А я пересчитаю, - буркнул тощий, косясь на близившегося легионера.

– Обидно, - беззлобно фыркнул хавильдар. Он жадно затянулся цигаркой, присматриваясь к смене, нахмурился и пока обстоятельно стряхивал пепел, лихорадочно лепил выводы. В глазках навыкате прям читалось биение мысли. Да тут и гадать особо не надо – мы почти открытая книга.

Следующим вопросом Фредерико дал понять, что цепко держит ручонку на пульсе событий:

– Община, значится, переметнулась?

Я кивнул, анализируя реакцию собеседника. Непонятный тандем – хозяин вольера и хозяин рядовой конторы. А еще, сука, есть вариант Кассандра. И у меня несколько вопросов, но ведь уже говорил, молчание – сраное золото.

– Блять, - нахмурился хавильдар. Затем вздрогнул и торопливо добавил: - Но Форт переживет, шахта не критична. А Школяр как?

– Подозреваю, уже у Гниша, поет соловьем.

– Школяр не поет, - криво усмехнулся мужчина. – Поверь.

Вот и мне так показалось - агент, скорее, сухо докладывает и делает акцент на непонятной смене №7, которая дюже подозрительна и надо успеть что-то решить до утра, пока черт Джимми не явится за причитающимся. Прям вижу сумрачную комнатенку и тревожные фигуры, склонившиеся над столом - витает сигаретный дым, бликует керосинка. И может чаек остывает в стакане… Хватит, призрак, так было и так не стало.

– Уходили с боем? – понятливо спросил Фредерико, решив проявить руководящее сочувствие.

Я вновь кивнул.

– Ты чет неразговорчив.

– Тебе потом Гниш расскажет, - сказал я ровно. – То, что сочтет нужным.

– Слышь, в жопу иди, - набычился хавильдар. – Я ж по-человечески...

– По-человечески - воды нам подкинь, усрались мы.

К моему удивлению, Фредерико лихо свистнул и на зов из-за фургончика вынырнула пара легионеров. Короткий и жесткий приказ вменил сипаям притащить бак литров на 50. Любопытный расклад – мы значится пока в фаворе, а запасы у легиона тупо королевские. На лицах охранки никаких сомнений – сказано 50, будет 50.

– Видишь, - намекнул Фредерико. – Правильным цивилам Форт рад.

Помолчали в ожидании, пока за резиденцией хавильдара раздавались скрипы и пыхтение. Каптерка у них там что ли? Надо бы посмотреть.

– Сраная вторая когорта, - не удержался Фредерико. – Сраная община.

Он уловил мое недоумение от столь яркого эпатажа и пояснил:

– Легион не любит отдавать свое. Тем более – отступникам. Взбунтуйся простая община, легаты послали бы очкодавов и дело с концом - кого надо повесили в назидание, попеняли нерадивой когорте, что плохо бдит. Разжаловали бы крайних и забыли тему.

– За общину не беспокойся, - Я с интересом наблюдал как легионеры тащат бак. Картинка радостная и во всех аспектах приятная. Можно даже посодействовать. Отступив, коротко стукнул в дверь. – Замес, Шест.

Бойцы выглянули проследили за моим указующим жестом и резко взбодрились. Правильно, солдат должен быть чист – душой, сука, и телом. Хватайте гостинец, пока хозяева не передумали. А то Фредерико уже непонятливо пучится:

– Что значит, не беспокойся? – прищурился он.

– Община сгорела. – Я показал бойцам куда приткнуть бачок и жестам обозначил, что пора готовиться к водным процедурам.

– Че? – лаконично спросил хавильдар. Не дождавшись ответа, начал закипать: - Джимми, что значит, сгорела?

– Ну там огонек сперва маленький, потом большой, а потом все полыхает к херам. Сгорела, - терпеливо пояснил я.

На Фредерико больно смотреть – еще мгновение и глазенки выпадут, покинув резко побагровевшее лицо. В нем запустился некий процесс переосмысления. Но думаю, товарища попустит - вояка опытный, хоть немного и запылившийся.

– Сгорела, - выдохнул Фредерико. – А шахта?

– Так они рядом.

– Стебешься?

– Выдохни хавильдар и дай нам уже отдохнуть, - сжалился я над легионером. – Мы с боя, смекаешь?

– Лады, - проявил понятливость мужчина. Но не упустил возможность накинуть негатива: – Только вот Гниш не такой покладистый. Бойся.

И утопал торопливо, не дожидаясь комментариев. А они были, не сомневайтесь. Пришлось проглотить реплику и вернуться к бытовым вопросам. Проведем время с пользой, а проблему решим в должном порядке – с утречка, да после завтрака. Хавильдару хочется участвовать в больших и непонятных схемах Гниша, так пусть играется – строжит, делает намеки, прибавляет себе значимости. Мне не жалко.

Из сарая выбралась хромоногая Ива с брезентом и начала молча огораживать закуток с торца здания. Немного скромности не повредит, согласен, здесь не зона с бесхитростными правилами, а десяток любопытных глаз, что украдкой подсматривают от соседних костров. Понять их не сложно – много аквы и бесплатный стриптиз бередят снулые умишки. К тому же, приметил десяток новых лиц в ближних каморках – новое пополнение или нет, не понятно, но лучше перестраховаться.

Я меланхолично перебросил автомат под боевой хват, достал магазин, осмотрел. Затем перезарядил и дослал патрон. Прицел плавно скользнул по танцу теней в ближнем радиусе и интерес соседей резко угас.

– Че там? – грозно выдвинулся на тротуар тощий. Боец уже по пояс голый и сильно страшный в образе гематомного скелета.

– Прицел вроде сбит, – пожал я плечами. – Просто проверил.

А затем началось великое омовение, перемежавшееся обработкой ран и бинтовкой. Крыса пару раз застонала, отчего разозлилась и вызывающе уставилась на ухмылявшегося Шеста. Умник охнул, кривясь, и тощий переключил внимание – инцидент закончился не начавшись.

Грязи с откровенными оттенками багрянца смыли много – пожалуй, чересчур много. Стоит подумать над регулярными банными процедурами со всем сопутствующим. Местные, хоть и выполняют роль закисшего планктона, не выглядят бомжами – потрепаны, заштопаны, зачастую чумазы, но общим образом напоминают скорее работяг с окраин. А мы на контрасте – просто зональные черти.

Управившись с помывкой за час с небольшим, с трудом переползли в сарай, где пахло дымком от растопленной печурки. Тепло, почти светло, но немного голодно. Котелок булькал, взывая к искусным рукам, но Фрау впала в стагнацию и почти не реагировала на внешние раздражители. Ей по-быстрому навели био, и медик доблестно приняла удар готовки на себя. Из вредности я приказал тощему помогать и быть на подхвате.

Лепота – сидим в тепле, относительной чистоте и смотрим на подмигивающую лампу. Кто положено работает, остальные уговаривают организмы потерпеть. Теперь можно и плюс занести в копилку смены - вернулись, живы, работа сделана.