Грозовой фронт

— Эх, Сухов, — гость вздохнул. — Опять ты спешишь с выводами, человече.

— А что? Я не прав? Ты вынес меня с поля боя, это случилось в марте, в Припяти, и погрузил с помощью «плети» в стасис. Пока ты меня лечил, я спал. И видел сны…

— «Быть может», — закончил гость вместо Сухова искаженную цитату. — Первая часть твоей версии правильная, зато вторая никуда не годится. Подумай ещё. Задам наводящий вопрос: зачем я объединил наши с тобой импланты в сеть?

— Наши с тобой… — Сухов сел в койке, немного помедлил, анализируя ощущения, и спустил ноги на пол. — В этой локальной сети нас только двое?

— Вот! Ты возвращаешься на верную логическую тропу, это снова правильный вопрос, — Механик хмыкнул с явным одобрением и даже с непонятным облегчением. — Я приглашу остальных, ты не против?

— Остальных из сети?

— Нет, не из сети. Они твоих мыслей не читают. Но без них мы ситуацию не проясним.

— Тогда приглашай, — Сухов кивнул и окинул себя взглядом. — Нет, погоди!

Для встречи с «остальными», кем бы они ни были, он выглядел не слишком презентабельно. Одет Павел был только в чистое офицерское термобельё. Конечно, пациенту лазарета такой вид простителен, но…

Угадав (или прочитав), в чем суть сомнений лейтенанта, гость встал, заглянул за ближайшую ширму и выудил оттуда комплект повседневной униформы. Тоже свежий, возможно даже «с нуля». Сухов молча принял одежду и начал одеваться.

— Ты не спеши, болезный, — посоветовал гость. — Теперь времени у нас полно.

— У тебя его, наверное, всегда полно, — пробормотал Сухов, натягивая штаны.

— В смысле?

— Ты ведь Механик, верно?

— Он самый.

— Я слышал, ты лучший метаморф и лекарь в Зоне. И «Плеть» у тебя имеется. С таким арсеналом ты можешь жить вечно. Когда надо — ушел в метаморфное укрытие, когда надо — подлечил себя, а то и вовсе лёг в стасис на годик, а потом дальше броди по Зоне…

— Слишком уж бытовые у тебя представления, мил человек, — Механик ухмыльнулся. — В метаморфном укрытии время не останавливается. Любое укрытие — это только иллюзия. Да и «Плеть» на целый год в стасис не погружает. На сутки максимум. Оделся? Приглашаю гостей?

— Так точно, — Сухов одернул китель и сел на койку.

Как и предполагал Сухов, «остальными» оказались трое спасателей: Лера, Найдёнов и Копейкин. Они вошли, поздоровались каждый на свой манер и по-свойски расположились, где кому было удобно. Лера села на ещё один раскладной стульчик слева и чуть позади Механика, Найдёнов уселся на свободную койку, а Иван решил вовсе не садиться, а принялся расхаживать по палате, изучая интерьер и заглядывая во все уголки. Механик некоторое время наблюдал за Копейкиным, но, когда понял, что проще остановить вращение Земли, чем маятниковые перемещения Копейкина, откашлялся и начал «беседовать беседу».

— Ну вот, все в сборе.

— А… ещё один? — спросила Лера.

— Он нас слышит, — заверил Механик, — и скоро присоединится, не переживай. Ну что ж, ребятки, перво-наперво всем спасибо. Каждый выполнил свою часть общей задачи на отлично. Я доволен.

— Какая честь, — проронил Копейкин. — Раньше ты никогда не говорил, что доволен.

— Раньше и задачи были попроще, — парировал Механик. — Да и вы не блистали. Только поблёскивали. Но теперь в полной мере свою огранку показали, брильянты мои.

— И почём? — Иван потёр руки. — Всегда хотел получить зарплату бриллиантами. Как будешь нас одаривать, карат на килограмм массы тела?

— Массы мозга, — пробурчал Найдёнов. — Тебе и полкарата не перепадёт.

— Будет вам вознаграждение, — сказал Механик. — Щедрое, не сомневайтесь. Но вы ведь не за мзду старались.

— Но и не за голую идею!

— Копейкин, уймись! — потребовала Лера. — Мы мир спасли, можно сказать, а ты о деньгах!

— А мир только на них и держится. И спасать его приходит не сказочное бескорыстное добро, а добро, которое работает за бабло. Так что вчера у нас получилась победа бабла над злом.

— Ой, утомил! — Лера поморщилась. — Дай нормально поговорить!

— Правда глаза колет? — Копейкин махнул рукой. — Ладно, говорите, буду молчать как рыба.

— Вот спасибо, мил человек, — Механик усмехнулся. — Итак, обращаться буду к Сухову, Павлу Петровичу, ибо только он пока не в курсе, что ж мы сотворили на самом деле.

— Я слышал, — негромко сказал Павел. — Мир спасли. Как в американском кино.

— Ну зачем же так упрощать? Мир спасли, это верно. Но кино тут ни при чём. У нас нестандартный сценарий был. Никто из голливудских продюсёров в него денег не вложил бы.

— Ну почему, с драматургией был почти порядок, — возразил Сухов. — Последний акт лишний, а так…

— Вот о чём я и толкую, — вставил реплику Механик. — Не было последнего акта, Сухов. Поспешил ты с выводами. И принимая эти ложные выводы за истину, весь день вчера геройствовал. Представляешь, по какому острому лезвию ходил?

— Нет.

— Вот сел бы на это лезвие задницей, представил бы, — не удержался от комментария Копейкин.

— Ты, Сухов вчера решил, что по-прежнему находишься в петле-ловушке, только на новом уровне, так?

— Уровни! — фыркнул Копейкин. — Уже сто лет никто таких игр не делает, с уровнями. Ты в детстве не играл ни во что, да? И чем вместо уроков занимался, пока родители не видят, неужели книжки читал?

— Я тебя выведу, — пригрозил Копейкину Найдёнов.

— Молчу! Теперь точно молчу!

— В общем, ошибся ты, Сухов, — терпеливо продолжил Механик. — Когда из тамбура выпал, ты в реальности очутился. Так что вчера все твои подвиги были реальными.

— Реально подвигами, — уточнил Найдёнов.

— Это верно, — Механик хмыкнул. — Я и не ожидал, что ты, Сухов, так раскочегаришься. Аки лев, врага в клочья рвал.

— Тузик, — почти неслышно пробубнил Копейкин, — грелку.

— Я… мог реально погибнуть? — У Павла вдруг пересохло во рту.

— Запросто, — Механик кивнул. — Но смелым судьба помогает. Помогла и тебе, пусть ты и не по разумению своему геройствовал, а по причине самообмана.

— Но ведь всё совпадало… боезапас, «фрич», граната… аккумулятор.

— Боезапас я тебе подкинула и аккумулятор заменила, пока ты в отключке у тамбура валялся, — призналась Лера. — Таков был план.

— План? — Сухов поднял изумлённый взгляд на Леру. — План чего? Обмана? Подставы?!

— Не горячись, — спокойно сказал Механик и положил руку Сухову на плечо. — Дослушай. Где обман, там и правда, где вред, там и польза. Односторонней только лента Мёбиуса бывает. А у дел наших, как и у медалей, всегда две стороны имеются. Обманом ли, нет ли, тебя в катавасию эту затянуло, но миссию свою ты выполнил и много пользы людям принёс. Скажешь, нет?

— Да… — Сухов замялся. — Но…

— И самому ведь тоже понравилось, признайся, — усилил нажим Механик. — Я даже беспокоиться начал к концу третьего дня. Ещё немного, и тебе, Сухов, настолько понравилась бы роль виртуального героя, что вернуть тебя в реальность стало бы вовсе невозможно. Нет, телесно ты вернулся бы, да только разум твой так и застрял бы в воображаемой петле-ловушке.