Грозовой фронт

Ровно до того момента, когда вокруг снова стало заметно светлее, но теперь никаких разломов и зловещего света преисподней сплавщики не увидели. Теперь труба, по-прежнему то и дело изгибаясь, проходила по дну вполне привычного оврага. На дне земляного шрама булькала зеленоватая ядовитая жидкость (Сухов не раз сталкивался с таким явлением), но материалу стенок прозрачной трубы эта зелёная химия оказалась не страшна. Одна беда — холодная вода в трубе быстро начала нагреваться и вскоре капсула уже летела сквозь облака пара. Вид «за окном» снова исчез. Впрочем, и не жалко, не такой уж красивый вид.

Труба в третий раз нырнула под землю, и почему-то именно в этот момент движение капсулы стало замедляться. Видимо, близилась точка прибытия. Сухов с облегчением выдохнул. Всё это выглядело здорово, впечатляло, удивляло, даже восхищало, но всему есть разумные пределы.

«Кроме человеческой изобретательности, — Сухов усмехнулся. — Или нечеловеческой, если всё вокруг придумано «петлёй». С другой стороны, Апостол живёт здесь давно, и эта труба может быть именно его изобретением. Слишком уж остроумно для ловушки, пусть и с гибкой программой. «Петля», скорее всего, придумала бы какой-нибудь экспресс на электрической тяге. В сравнении с затратами на обустройство крепости и бункера — это не такое уж дорогое изобретение. Зависимое от технического состояния и энергоснабжения, но «петля» наверняка заложила бы в проект дублирующие системы, да и все дела. А вот идея использовать воду как движущую силу могла прийти в голову, скорее всего, только человеку. С одной стороны, выглядит просто: вот тебе река, проложил трубу ниже уровня дна, открыл заслонку — и пожалуйста, плыви на гребне волны. Но именно эта гениальная простота и недоступна пониманию искусственного разума. А то, что «петлёй» управляет именно такой разум, сомнению не подлежит. Остаётся непонятным, как сумел Апостол просчитать маршрут по «естественно-аномальным» разломам и пустотам? Как сумел проложить по ним «трубу»? Как сумел рассчитать нужный уклон, чтобы напора воды хватило до конечной точки? Но это всё вопросы чисто технические и в любом случае менее затратные, чем монорельсовый экспресс в подземном тоннеле».

Течение в трубе стало размеренным, едва ли быстрее, чем в нормальной реке, и это обеспокоило Сухова даже больше, чем безумный старт. Ведь капсулу сплавщики явно перегрузили. Недаром же конструкторы предусмотрели в ней только три места. Значит, Апостол рассчитывал на определённую массу плавсредства. А что, если поток не сумеет доставить более тяжелую капсулу до пункта назначения? Застрять в трубе — вот уж перспектива!

От тревожных мыслей Сухова отвлёк новый «светлый период» путешествия. В трубе вдруг стало светло, а вокруг неё заколыхалась толща серой воды. Этот участок пути проходил либо по дну реки, либо по дну бывшего пруда-охладителя ЧАЭС.

— Бли-ин, — снова без энтузиазма протянул Ваня. — Вон, смотрите, гидроботы! А если тут всплывать придётся? А вёсел нет. Как до берега будем добираться, вплавь?

— Вариант жутковатый, — сказала Лера. — Я помню, в Москве-реке однажды искупалась. Еле ноги унесла.

— Течение почти не течёт, — Иван беспокойно повертел головой. — Ладно всплывать, а если застрянем?

— Спокойно, — сказал Найдёнов. — Доедем.

Сергей оказался прав. «Доехали» сплавщики, как говорится, на голом энтузиазме, но всё-таки в трубе не застряли. Очень скоро прозрачный тоннель вновь нырнул в толщу грунта и закончился метров через двести в слабо освещённом, но просторном гроте. Капсула охотно всплыла на поверхность и закачалась на легкой прохладной волне.

Среди десятка точно таких же капсул, но уже покинутых экипажами.

— Немного бойцов Апостола уцелело, — шепнул Найдёнов. — Это хорошо. Спасибо железкам. Нам меньше работы.

— Какая, блин, работа?! — также шёпотом возмутился Иван. — Вызываем спецназ и пусть работают. Мы своё задание выполнили!

— Я не выполнил, — заявил Сухов. — Вы ведь армейские разведчики под прикрытием?

— Можно сказать и так, — Иван усмехнулся.

— Тогда ваша работа действительно закончилась.

— А ты кем себя считаешь, командир? — вдруг спросил Найдёнов совершенно серьёзно.

— Главным героем этой игры, — точно так же серьёзно ответил Сухов.

— А-а, ну понятно, — протянул Иван. — Ветеранский синдром. Война закончилась, а мы ещё не навоевались.

— Сухов, — Лера обернулась и спокойно, но с каким-то скрытым сочувствием посмотрела на Павла. — Ребята правы. Твоя война тоже закончилась. Ты вычислил Апостола. Дальше ты можешь только помешать.

— Вы говорили это вчера, — Сухов кивнул. — Не помните?

— Нет, — Лера покачала головой. — Вчера мы с тобой не разговаривали.

— Что и требовалось доказать, — Сухов усмехнулся. — Вы не всё знаете, дама и господа. Скажу больше, вы о многом даже не догадываетесь. И это хорошо. Лучше вам этого не знать. Уж поверьте.

— Напустил ты тумана, — Иван усмехнулся.

— Предлагаю вариант, — сказал Найдёнов. — Следим дальше, но не вмешиваемся. Навигаторы у нас работают, маяки тоже, спецназ скоро будет здесь. Если Апостол собрался идти дальше поверху, далеко он не уйдёт, с «вертушек» его сразу же засекут.

— А если у него отсюда новый тоннель начинается? — Сухов откинул колпак капсулы и начал загребать прикладом «Шторма», как веслом. — Нет, ребята, успокаиваться рано. Я иду за Апостолом до конца. Чего бы это ни стоило.

— Упрямый, как… — Иван замял реплику.

— Как Леший, — вдруг закончил Найдёнов. — Я тоже иду. Командир меня однажды прикрыл, теперь я его прикрою. Долг платежом…

— Страшен, — теперь закончил Иван. — Все пойдём, куда мы на фиг денемся? Да, Лера?

— Только с начальством переговорю, — ответила девушка.

— А кто, кстати, у вас начальство? — вдруг спохватился Сухов.

До него вдруг дошло, что и у тамбура, и сейчас он воспринял эту странную троицу как своих, хотя они не предъявили ему ни одного доказательства. Да, спасли и тогда, и сейчас, но кто знает, зачем они это сделали? Может, как тот сталтех Захарчук решили втереться в доверие и использовать Сухова в нужный момент как козырную карту. Кто знает?

— Спокойно, командир, — Найдёнов знал Сухова лучше всех, поэтому сразу почувствовал, что Павел напрягся, и быстро догадался, почему это произошло. — Мы свои. Мне-то ты веришь?

— В карцере у двери Витька Кабанов лежал с простреленной башкой, видел?

— Не заметил.

— Его Апостол убил. Но не потому, что Витёк сопротивлялся захвату блокпоста. Просто потому, что стал неугоден Апостолу.

— Кабанов работал на Апостола? Дела-а.

— Так и было. И Чех на Апостола работал, помнишь его? И в штабе бригады у них крыша имеется. Поэтому прости, Сергей, но верю я только себе. Кто вас прислал?

— Подполковник Бойков, — сказала Лера. — Он скоро сам это подтвердит. А если ему не веришь, лейтенант Гелашвили поможет тебе поверить, что есть ещё в Зоне честные военные.

— Жора? — Сухов хмыкнул. — Он же сержант. С капитаном Галимовым работал. У Терещенко в контрразведке оба служили.

— Нет больше Галимова, нет Терещенко, — Лера вздохнула. — Бойков теперь главный контрразведчик. А Жора экзамены в мае сдал на лейтенанта и теперь мобильным спецотрядом командует.

— Я много пропустил, — Сухов покачал головой.

— А имплант что же, не фурычит? — спросил Иван. — Всю эту информацию ты и без нас можешь получить, из м-сети. И подтверждение заодно, что мы тебе не враги.