Грум

— Дерётся, слышь! — заорал кто-то из орков. — Гад!

— Лови его!

— Хватит прыгать, хибряк!

В этот момент моё терпение кончилось. Ненавижу, когда гинийцы начинают использовать свои эти специфические ругательства! Удар — и первый же прыгнувший ко мне гиниец повалился на спину с сломанным носом.

— Ах ты, мелочь космическая!

«МЕЛОЧЬ?!»

По периферии зрения скользнула алая тень. Голову начало немного покалывать — так, словно бы я надел на себя обруч с торчащими из него шипами, а сознание на какую-то секунду заполнила тягучая ярость.

«Стоп! — мысленно одёрнул себя я. — Контроль! Спокойствие и контроль!»

Использовать магию для драки с подвыпившими гинийцами было нельзя — меня бы не поняли — поэтому я сосредоточился и, коротко выдохнув, бросился в бой.

Удар! Поднырнув под размашистый выпад одного из «орков», я ударил его по рёбрам и тут же сместился в сторону, одновременно задевая ногой стоящий рядом со мной стул. Упавший стул заставил выругаться и неуклюже повалиться на него одного «орка», а я в это время уворачивался и отбивался от остальных. Ненавижу такие вот драки! Будь передо мной враги — я бы не сдерживался и использовал всё то, чему меня обучали в Центре. А так… Убивать — нельзя, калечить — нельзя, даже наносить более-менее серьёзные травмы — и то нежелательно. Тьфу!

И тут откуда-то сбоку появился Джим. Ударив одного гинийца, он перехватил руку второго и с размаху впечатал его физиономией в ближайший стол. Несчастный стол подпрыгнул и повалился на пол вместе с оглушённым гинийцем, а Джим уже колотил следующего противника.

— Немедленно прекратить!

Посетителей в зале, кроме нас с Джимом и агрессивных «орков», уже не осталось, зато появился местный управляющий и попытался взять контроль над ситуацией в свои руки. Однако на его крики обратили внимание только мы — гинийцы были злы, пьяны и заняты противостоянием с нами.

— Хватит! Остановитесь! Сюда уже едет Стража! Я…

Туф-ф.

Освещение в зале вырубилось одновременно с подсветкой на лестнице и прочих прилегающих помещениях. Стало темно. Света от узких окон было немного и все, кто находился в помещении, внезапно ослепли. Гинийцы, тяжело дыша, остановились.

— Где они? — пропыхтел один из них. — Кто-нибудь видит?

— Придуфу граблика… — прогундосил «орк» с разбитым носом.

И тут из бокового коридора пролился тусклый грязно-желтый свет. Ощущение изменений окатило меня словно морской волной. Что за… Чёрт! Нечисть!

— Мерзость, мерзость… — прокаркал чей-то неприятно скрежещущий голос. — Мешают…

Через мгновение в широком проёме появился Фонарщик. Его усеянная клыками пасть кривилась в зловещей усмешке, а отсвечивающие красным глаза обшаривали взглядом всё помещение.

— Мерзость… — в очередной раз повторил он и по сторонам от него показалось двое лохматых моббросов.

«Да что б тебя!» — подумал я и мысленно выругался. Из всех разновидностей оборотней моббросы, пожалуй, наиболее неприятны. А уж увидеть их сразу двоих, спокойно стоящих по сторонам от Фонарщика… Впрочем, после Глубинника и Темноглазки удивить меня будет сложно.

— А-а-а-а! — заорали на разные голоса гинийцы.

— А-а-а-а-а-а, бежим!

— Фрабная граппа! — один из «орков» завопил что-то настолько истеричное и нечленораздельное, что его лингвистический ретранслятор не справился и выдал в эфир какую-то чушь.

Моббросы коротко рыкнули и бросились к нам, а Джим выхватил пистолеты и принялся стрелять с двух рук одновременно. Бах! Бах! Бах! Бах! И как это у него, чёрт побери, получается? Из такого положения даже прицелиться нереально!

— А-а-а-а-а!

— Р-р-р-р!

Бах! Бах!

Посередине зала вспыхнуло несколько ослепительных Формул. Подстегнув свои мыслительные процессы при помощи магии, я наложил на стены и пол несколько освещающих контуров и теперь перегораживал пространство защитными Формулами. Зал ресторанчика стремительно превращался в филиал Ада. Моббросы разъярённо рычали и метались по помещению, не имея возможности пробиться через выставленный мной щит, а Фонарщик скользнул к стене и теперь перемещался внутри неё туда и обратно, то и дело выглядывая и сверкая в нашу сторону угольками голодных глаз. Управляющего рестораном как ветром сдуло. Гинийцы продержались чуть дольше — сначала они вопили и, судя по всему, стремительно трезвели, а затем внезапно очнулись и, расталкивая мебель, бросились наутёк.

— Р-р-р… Мер — р-рзос-сть… Р-р-р…

Бах! Бах! Бах!

— Не трать патроны!

Джим перестал стрелять и сместился в сторону, повернув голову таким образом, чтобы видеть одновременно и меня, и наших противников. На лице у него застыло выражение отстранённого равнодушия.

«А он молодец. — мельком подумал я. — Другой бы на его месте уже давно убежал…»

— Фаерами! — крикнул я и, задействовав войд в его полную силу, вывел вокруг нас около десятка дополнительных Формул. — Дай мне одну минуту…

Пространство зала наполнилось светящимися линиями и электрическим треском. На пол сыпались мелкие искры, по стенам пробегали тени и отсветы от магических вспышек. Моббросы наконец-то перестали атаковать мои щиты «в лоб» и теперь кружили вокруг нас, разевая неестественно широкие пасти и пробуя на прочность мой защитный периметр. Ничего, твари тупые… Сейчас вы у меня получите…

На самом деле, с двумя или даже с четырьмя моббросами у меня бы получилось справиться без проблем. Они, конечно, создания быстрые и попасть по ним из обычного оружия практически нереально, но вот от магического воздействия их шкуры почти не защищены. К сожалению, моббросы явились в ресторан не одни, а в сопровождении Фонарщика. Который постарается прикончить Джима при первой возможности, как только я отвлекусь.

А значит — никакого геройства. Мне нужно не сражаться с ними, а элементарно изгнать. Ну или развоплотить — что, к слову, было бы лучше. Исходя из этого, всё, что мне требуется — это надёжный периметр и одна из развоплощающих Высших Формул…

— Мер-рзос-сть… — наполовину прорычал, наполовину прошипел Фонарщик. Его уродливая физиономия высовывалась из стены наподобие кошмарного трофея, а лапа с фонарём напоминала очень странный светильник. — Мер-рзс-сть… С-смертная плес-сень.

Последнюю фразу монстр произнёс с другой интонацией и словно бы не своим голосом, отчего у меня возникло ощущение, что он кого-то изображал. Тем не менее, прозвучало это невероятно обидно. Особенно в сочетании с брезгливой гримасой, исказившей и без того достаточно противные черты внешника.

Бах! Бах! Бах! Бах!

Выстрелы Джима ещё больше повредили и без того изрядно пострадавшую стену, а Фонарщик захохотал и исчез, через мгновение возникнув уже в совершенно другом месте.

«БЕСИТ», — с некоторой отстранённостью подумал я. Кончики пальцев внезапно стало покалывать, а создаваемая Формула развоплощения начала становиться такой объёмной и сложной, как никогда раньше. Мышцы спины и рук напряглись, а плечи заломило от ощущения висящего за ними большого плаща. Виски сдавило — так, как если бы я натянул на голову металлический обруч. Руки задвигались с необыкновенными точностью и автоматизмом. Внутренние каналы налились неукротимой энергией. Эмоции исчезли, растворённые в тягучей ярости и непреодолимом желании ПОКАРАТЬ.