Группа Дятлова: поход в вечность

Второго марта был найден лабаз группы, или, как это называется сегодня, «заброска». По сути, это временный склад вещей туристов, которые не пригодятся им на следующем, обычно радиальном отрезке маршрута, что позволит двигаться налегке.

И только в начале мая, когда частично сошел снег, в ручье, в пятидесяти метрах от того самого кедра, была найдена последняя «четверка». Судя по состоянию тел, все они очень долгое время провели в воде. Обнаружение оставшихся участников похода предварила находка так называемого «настила» – сооружения из верхушек четырнадцати пихт и одной березы, выложенных недалеко от кедра. Настил, очевидно, имел отношение к группе Дятлова, так как на нем были найдены предметы одежды погибших ребят.

Если гибель первых пяти участников похода можно было, хоть и с натяжкой, связать с воздействием низкой температуры, то трое из четверых туристов, найденных в ручье, имели травмы, несовместимые с жизнью. У Дубининой и Золотарева были зафиксированы прижизненные тяжелейшие переломы ребер, а у Тибо-Бриньоля – вдавленный перелом височной кости. Четвертый найденный в ручье турист, Александр Колеватов, не имел очевидных прижизненных повреждений, которые могли бы привести к смерти.

Странным было то, что почти все участники похода были частично раздеты, а также разуты. Хотя теплые вещи и обувь ребят были найдены в палатке на склоне. Также ниже, по направлению к кедру, вели восемь-девять пар следов в виде снежных «столбиков», которые удивительно неплохо сохранились благодаря особенностям погодных условий тех мест. Кроме того, скат палатки, обращенный к кедру, был распорот изнутри. Следов присутствия посторонних в районе палатки и кедра зафиксировано не было.

По факту гибели туристов было возбуждено уголовное дело. Спустя полгода уголовное дело было прекращено с формулировкой, которая стала знаменитой и теперь цитируется в кругах исследователей этого случая: «…причиной гибели туристов явилась стихийная сила, преодолеть которую туристы были не в состоянии».

Разве все это по описанию не напоминает классический детективный сюжет с «убийством в закрытой комнате»? С этим можно было бы согласиться с одним только исключением, что данное «произведение» никогда не было написано, а значит, не будет в конце раскрытия загадки и определения виновных. Да и термин «убийство» в данном контексте можно использовать разве что для придания атмосферы.

Как бы то ни было, но даже такое поверхностное описание происшествия интригует. А когда приступаешь к изучению деталей, то удивление и замешательство растут с каждой новой порцией полученной информации. Поэтому, чтобы не завязнуть во множестве фактов, начнем сначала.

Поход по Северному Уралу был запланирован в 1958 году. Участник поисковых работ 1959 года, Вадим Брусницын, приписывает его авторство Людмиле Дубининой, Юрию Вишневскому и Владиславу Биенко: «Поход на Северный Урал был задуман еще осенью. Первыми организаторами его были Ю. Вишневский, Л. Дубинина и В. Биенко. Сначала у них ничего не ладилось: не хватало опыта организатора и, основное, никак не могли укомплектовать группу. Это продолжалось до тех пор, пока за дело (за организацию группы) не взялся Игорь Дятлов».

Есть и другая версия, которая исходит от Петра Бартоломея, отдающая пальму первенства в деле разработки идеи похода Игорю Дятлову: «Летом 1958 года И. Дятлов в качестве руководителя провел нашу группу по Алтаю, нас было 10 человек, в том числе Р. Слободин, Н. Тибо-Бриньоль, Ю. Юдин. Именно после этого похода И. Дятлов загорелся желанием в ближайшие зимние каникулы пройти лыжным маршрутом в районе горы Отортен на Северном Урале. Из летней Алтайской группы он пригласил пятерых: Р. Слободина, Н. Тибо, Ю. Юдина, меня и С. Хализова, который был с нами также и на Приполярном Урале». Петр Иванович Бартоломей дружил с Игорем и ребятами из туристической секции УПИ, ходил с ними в походы и, как многие его товарищи, был участником поисковой операции на месте гибели группы в 1959 году.

Одна версия вовсе не исключает другую. Идея экспедиции могла прийти в несколько туристических голов сразу, чтобы затем объединиться. Все ребята были активными участниками туристического движения, и в любой момент от них можно было ожидать очередного маршрута либо непосредственного нахождения на нем.

Поход такого уровня сложности требовал обязательного утверждения городской маршрутной комиссией Свердловска. Одним из участников этого процесса в то время был опытнейший турист, первый мастер спорта по туризму на Урале, – Евгений Поликарпович Масленников. На сохранившейся копии проекта трагического похода мы видим его размашистую надпись от 8 января 1959 года: «Проект можно утвердить, а принять – после оформления разрядов участниками похода».

Евгений Поликарпович Масленников

Необходимо заметить, что «проект похода» – это документ особого бюрократического жанра, который обычно включал в себя цели и задачи, описание местности, состав туристической группы, необходимое личное и общественное снаряжение, подробный план маршрута по дням, смету расходов, а также контрольные сроки начала и окончания.

Готовя проект, Игорь Дятлов указал традиционные для того времени цели и задачи похода: «знакомство с природой и хозяйством Северного Урала», «проведение бесед среди населения», «повышение спортивного мастерства участников похода», а также изучение членами группы «глубины промерзания грунтов».

Состав группы с момента подачи проекта на утверждение и до отъезда из Свердловска претерпел изменения. Изначально было заявлено тринадцать участников, однако по различным причинам в поход не смогли пойти следующие туристы:

1. Юрий Вишневский: не сдал сессию в институте и остался в Свердловске для пересдачи.

2. Владислав Биенко: поехал по комсомольской путевке работать в леспромхоз «Ударник». В группе его заменил Семен Золотарев, которому Владислав передал свою долю снаряжения и продуктов.

3. Юрий Верхотуров: оказался в списке участников, сам не подозревая об этом. Он полагал, что Игорь Дятлов включил его в заявку, чтобы упростить подготовку, имея в виду увеличение численности группы и количество участников – студентов УПИ.

4. Николай Попов: опоздал на поезд.

«Хибина»

Сейчас мы привыкли, что увлеченные чем-то люди могут, что называется, «собраться под проект», а затем, после его завершения, разбежаться по своим делам, далее практически не пересекаясь по совместной работе. В туристической секции Уральского политехнического института было иначе. Каждую туристическую группу можно рассматривать как протяженное во времени социальное явление, ограниченное (но не всегда) рамками студенческих лет. Это вовсе не означает, что туристическая группа имела постоянный состав, который не менялся. Однако был костяк команды, то есть проверенные «бойцы», которым доверял руководитель группы, которые сохраняли и передавали дух, правила команды присоединяющимся новичкам.

«Схоженность» участников являлась одной из причин непроектного характера туристических групп того времени в УПИ. Любой поход сродни путешествию на подводной лодке, с которой, как известно, никуда не деться. Вот и получалось, что трудности туристической жизни в одних пробуждали и выявляли положительные качества, в других же, наоборот, высвечивали неприятные стороны личности.

При туристической секции спортклуба Уральского политеха на тот момент существовало несколько групп, каждая из которых имела более или менее стабильный состав и своего лидера, по имени которого она и называлась. К примеру, была группа Согрина, группа Блинова, группа Дятлова и т. д.

Владимир Аскинадзи, будучи заядлым туристом, руководителем одной из групп УПИ, очень хорошо и емко описал эту специфику организации туризма того времени: «Турклуб держался на коллективе руководителей групп. У каждого были свои пристрастия и интересы. У каждого был свой костяк группы». Сергей Согрин это подтверждает: «В секции наблюдается некоторая группировка ее членов. Называются такие группы обычно по фамилии ее наиболее инициативного товарища – обычно руководителя группы».