Грустное начало попаданства
Шрифт:
Сергей подумал и нехотя подчеркнул:
— Впрочем, товарищ Сталин мне сказал, что общекультурные мероприятия будут у нас и для советского общества. Скажем, около в конце весны надо будет проводить прием в честь первых общеславянских святых, зачинателей славянской письменности равноапостольских братьев Кирилла и Мефодия.
— А…, - Алена смущенно почесала кончик носа, — нам это разрешат?
Колебания девушки были понятны. И дело было не в том, что она, как и большинство представителей советской молодежи была атеистка, минимум ничего не знала о православии в России. Проблема
— Товарищ Сталин, конечно, в курсе, — даже удивился вопросу Сергей. Добавил гораздо тише: — более того, скажу вам без передачи другим. Именно товарищ Сталин предложил вместе с Русской Православной Церковью широко отпраздновать этот религиозный праздник. Понятно, товарищ Кормилицына?
Алена осторожно подтвердила. А Сергей добавил, хотя это уже было уход в сторону:
— Вообще, товарищ сержант госбезопасности, имейте в виду — я сейчас не заключенный, а председатель Всеславянского Комитета, где-то около комиссара госбезопасности. И не вам тут сомневаться и перечить.
— А… — согласилась невнятно Алена, — потом спохватилась: — так точно, товарищ председатель Комитета!
Господином великим князем все-таки называть не решается, — усмехнулся Сергей, ничего привыкнет, что в СССР наступила новая эпоха!
Глава 12
Через некоторое время, уже находясь во временном рабочем кабинете наедине только с Аленой, дополнительно «вставил ей пистон». Получалось, правда, не очень хорошо — как подъехали они к особняку, так он пилит ее и пилит, как старый ворчун. Но разговор этот был нужен, как ей, так ему.
Выговорив ей немного «фе», он разъяснил, что девушка явно выходит за рамки допустимого в нашей стране. И что на это рано или поздно обратят внимание, а крайней будет исключительно она, как младшая.
Алена насупилась, чисто обиженная девушка, ни дать, ни взять! Потом через некоторое время тяжело вздохнула, но согласилась. Сергей ее понимал, красивая молодая девушка привыкла к цветам и комплиментам, хотя бы к восхищенным словам, учитывая время и страну, а он ее постоянно ругает, пусть без мата.
А как еще говорить? Привыкла, понимаешь, к едким замечаниям к окружающим, за красоту все спишут, а за поцелуйчик еще попросят «на бис». Но он-то все время на людях, да еще при руководстве страны. Тут быстро попадешь под палку.
Кое-как примирились, вернее, Алена с ним пошла на мир, понимая, что полностью не права и нет ей никакого оправдания. Поинтересовалась, а как ей быть с ежедневными сообщениями в НКВД, читай, донесениями наркому Ежову. А через него — И.В. Сталину, как минимум. А то еще с десяток человек.
Ха, была бы его воля, он сразу и беспрекословно бы все это прекратил, а то выглядишь, как актер погорелова театра. При этом везде на людях, даже в туалете и в кровати в минуты интимной близости. Но он тут никто и слово его ничего не стоит. Но хоть и великий князь и председатель Всеславянского Комитета, но иногда (или почти всегда) для
НКВД рядовой советский гражданин.И даже больше, за рядовым гражданином СССР хоть так тщательно не шпионят. А так, если он наивно подумает, что Алена одна такая, причем раскрыта своим же начальством, то грош ему цена.
Обнял ее крепко, поцеловал хотя бы в щеку. У них как бы интим, красивая незамужняя секретарша имеет любовную связь со своим начальником. Классика любой страны, любого времени!
И ненароком прошептал ей на ушко:
— Я постоянно на прослушке, не спались. Не ты одна такая. А обо мне обязательно пиши все, в том числе самое негативное. Безусловно, ведь, не ты капнешь, так другие. Ежов обязательно узнает, а ты проколешься.
Отпустил ее, громко произнес:
— Что-то есть хочется. Сейчас пообедаем, а после обеда составим перечень праздничных мероприятий на ближайший год и в перспективе на несколько лет.
Улыбнулся лениво, как сытый кот рядом с плашкой со сметаной. Алена без приказа, намека было достаточно, сорвалась на кухню. Сама, наверное, голодна. Он хоть поужинал в тюрьме, а она? Завтрак они пропустили оба, теперь, главное, обед не пропустить. А то ведь и сам побежишь в камеру Лубянки. Там-то скромно, но достаточно и регулярно кормят.
М-да, а пока Алена бегает за едой, надо подумать будущую деятельность. Не бегать бестолково туда-сюда за плюшками, а создать солидный всеобъемлющий план на все случаи жизни. И тогда я окажусь полезен и родимой стране, и И.В. Сталину. А иначе зачем ты здесь, самый несчастный попаданец?
Вернулась Алена, с ходу весело сообщила, что обед его высочеству вот-вот принесут. Уже накладывают. Это ему не совсем понравилось.
— Ска-ажи, пожалуйста, товарищ, — явно иронизируя, обратился он к секретарю. Та насторожилась, опять в чем-то сумела проколоться? Сергей пояснил: — согласно распорядку в этом учреждении трудящиеся обедают. Я здесь, остальные, как мне кажется, в общей столовой. А ты где? Если вместе со всеми, то я буду недоволен. Ты мой секретарь и должна питаться в своем коллективе!
Ой, — на красивом личике в кои-то времена появилось виноватое выражение: — я не подумала!
— Иди, скажи на кухне, чтобы сюда принесли не один, а два обеда, — велел Сергей, — да чтобы они были одинаковые.
— Ага, — кивнула Алена и исчезла в дверном проеме. А через минуту появилась с официанткой, несущей поднос обедом. ОДНИМ!
Недовольство так зримо виделось на лице великого князя, что официантка просто замерла, не понимая, чем она виновата, а Алена поспешила сообщить, что заказанный ее обед уже несут.
А так, конечно, обед так себе. Вечные пустые щи из квашеной капусты, второе, гм, гороховая каша! А он-то подумал, опять перловка или каша из сечки, чай, разумеется. И, парабабам-парабабам, в горохе оказалась котлета! «Неплохая», кстати, но одна, пришлось разделить ее с Аленой. Больно уж он ей симпатизировал (Алене, а не котлете). Про себя же подумал, ну и бедная у нас страна, две котлеты на учреждение не могут выделить (опять стебался).
Девушка, между прочим, попыталась отказаться, но так нерешительно и неловко, что Сергей немедленно ее отбрил. Вот еще.