Грязелечебница «Чаша Аждаи»
Шрифт:
– Моя родина не здесь, – тихо возразила она, цепенея от растущей тревоги.
– На родине предков зародилась частичка тебя. – Он улыбнулся и подставил ей согнутую в локте руку, предлагая опереться. Поколебавшись, Тияна коснулась ее из вежливости. В следующий миг Горан локтем прижал ее ладонь к своему боку и так решительно потянул ее за собой, что она в который раз за время их совместного путешествия почувствовала себя пленницей. Беспомощно семеня вслед за Гораном, она озиралась по сторонам в надежде увидеть кого-нибудь из персонала или пациентов и убедиться, что это действительно грязелечебница, а не тюрьма, но ее взгляд метался по пустынному пространству, не встречая никакого движения. Даже водитель исчез не прощаясь, лишь быстро удаляющийся шорох шин выдавал направление, в котором тот уехал. Но вскоре
Озеро осталось позади. Внезапно Тияне показалось, что кто-то смотрит ей в спину. Она оглянулась, скользнула взглядом по неподвижной водной глади и каменным берегам, окутанным легким туманом, – никого. И тут ее слух уловил далекое монотонное жужжание, доносившееся сразу со всех сторон. Источником шума оказались рольставни, одновременно поднимавшиеся на окнах корпусов. За окнами стояли люди. Их силуэты отчетливо выделялись на фоне залитых голубоватым светом прямоугольников, очистившихся от черных полотнищ. Почему-то это зрелище выглядело жутко. Тияна резко отвернулась, и ее взгляд уперся в огромные двустворчатые двери, к которым привел ее Горан. Над каждой дверью было высечено изречение на сербском языке, нанесенное такими витиеватыми буквами, что Тияна с трудом разобрала слова. Надпись над левой дверью гласила: «Будь смиренным, ибо ты сделан из грязи». Фраза справа оказалась длиннее, и над ней Тияна ломала голову чуть дольше: «Будь великодушным, ибо ты сделан из звезд».
У Тияны вырвался вздох облегчения. Места, где высекают в камне такие слова, не могут быть обителью зла. Наверняка здесь работают хорошие, добрые люди.
Горан взялся за круглое металлическое кольцо, вмонтированное в дверное полотно, и потянул его на себя. Дверь бесшумно открылась, обнажая темное и холодное нутро холла: внутри здание оказалось таким же мрачным, как и снаружи.
Звук быстро бегущих ног, донесшийся откуда-то сверху, привлек внимание Тияны. Она повернула голову и увидела широкую винтовую лестницу, извивавшуюся вдоль стены. Топая по каменным ступеням, по лестнице спускалась невысокая дородная женщина лет пятидесяти в длинном бежевом платье из грубой ткани и в белой косынке, из-под которой выбивались рыжие волосы с легкой проседью.
– Наконец-то! Дождались! Скорее, скорее! Йована вот-вот испустит дух! – закричала она на сербском.
Тияна отметила про себя, что с легкостью ее понимает, хотя ей и потребовалась пара секунд для осмысления.
Горан вскинул голову, сверкая глазами в сторону встречавшей их женщины. – Йована обещала нас дождаться, а она никогда не нарушала своих обещаний.
– Да, конечно, но ее состояние… – Женщина сцепила руки и порывисто прижала их к груди.
– И вы позабыли о приветствии! – сурово напомнил он ей.
– Ох, и правда! Это ужасно! Простите меня! С приездом, э-э… господица Тияна и… э-э… господин Горан. – От Тияны не укрылось, что оба имени женщина произнесла с запинкой, словно не была уверена в том, что это верные имена. – Не подумайте плохо, в другое время вам бы устроили более достойный прием, но у нас такое горе… Наша благодетельница готовится оставить нас! – Она громко шмыгнула носом и, прижав ладони к лицу, замотала головой.
– Довольно причитаний! Лучше позаботьтесь о том, чтобы багаж гостьи доставили в ее комнату. Водитель должен был выгрузить его у служебного входа. Надеюсь, комната для гостьи готова?
– Давно готова, господин э-э… Горан… – Женщина вновь запнулась, выговаривая его имя, и это показалось Тияне странным, как и то, что Горан вообще ни разу не обратился к женщине по имени. Да и смотрели они друг на друга так, словно впервые встретились. Но ведь Горан говорил, что всю жизнь проработал в грязелечебнице! Нет, наверное, причина в том, что женщина убита горем, явно едва сдерживает рыдания, поэтому и запинается. Ну а Горан заметно раздражен и наверняка устал с дороги, этим и объясняется его поведение. У Тияны тоже от усталости подкашивались ноги, но пока об отдыхе нечего было и мечтать, ведь первым делом нужно навестить бабушку.
Тияна все еще
цеплялась за руку Горана и чуть не упала, когда он резко двинулся вперед, направляясь к крутой винтовой лестнице, похожей на гигантский каменный штопор. Они пересекли просторный холл, темный и сырой, еще и оформленный так, будто ему пытались придать вид пещеры, обжитой неандертальцами: стены сплошь покрывали невнятные рисунки и знаки, похожие на древние письмена. «Довольно диковатое оформление для международного курорта!» – с тревогой подумала Тияна, но тут же успокоила себя тем, что, скорее всего, подобный дизайн был сделан в расчете на пресыщенных роскошью богачей, которые обычно ценят подобную экзотику. Интересно, для какой цели выстроили такие высокие своды и установили огромные входные двери? Как в храме! Хотя нет, едва ли здесь почитают каких-то богов, разве что языческих. И не очень-то заботятся о чистоте – вон, весь пол в жирных комьях свежей грязи! Возможно, еще и поэтому Горан разозлился на женщину, которая их встречала. Видимо, с болезнью бабушки хозяйство сразу же пришло в упадок. Но не слишком ли быстро? Откуда взялось столько грязи? Будто стадо слонов забрело в холл прямо из джунглей, расквашенных тропическими ливнями.Поскользнувшись, Тияна вцепилась в Горана обеими руками. Он поддержал ее, ворча себе под нос:
– Развели здесь болото! – Его сердитый взгляд, взметнувшийся вверх и вероятно адресованный женщине в бежевом платье, пронзил пустоту: та уже скрылась из виду. Из бокового коридора второго этажа послышался ее голос:
– Пройдемте за мной, господин Горан и господица Тияна!
В недрах замка гулко громыхнуло, будто из стены вывалился огромный камень, и пол под ногами пару раз вздрогнул. С ужасом оглядевшись, Тияна убедилась, что каменные своды, находившиеся в поле ее зрения, не повреждены. Но ведь где-то явно что-то обрушилось! Она заметила на противоположной от входа стене полукруглую нишу с высеченным на ней изображением змеи, свернувшейся в кольца вокруг чаши. Рисунок напоминал медицинскую эмблему, так называемую чашу Гигеи, какие часто встречаются на вывесках лечебных учреждений, только здесь чаша была без подставки, а змея выглядела слишком упитанной, с оттопыренным брюхом, в котором угадывались очертания только что проглоченной жертвы. «Вероятно, у мастера руки дрожали», – Тияне хотелось думать, что было именно так, но воображение, подстегиваемое страхом, подбрасывало ей мысли о жестоких ритуалах и кровожадных чудовищах.
Горан, уже ступивший на лестницу, настойчиво потянул Тияну за руку.
– Что это – чаша Гигеи? – решила уточнить Тияна, кивая в сторону ниши.
– Гигеи? – Горан удивленно вскинул брови и ответил после секундного замешательства. – Да, действительно похоже, но нет. Это чаша Аждаи, символ нашей грязелечебницы. Аждая – мифический дракон, точнее, дракониха. Курорт назван в ее честь, потому что, согласно легенде, появился благодаря ей. Ну а чаша символизирует озеро с лечебной грязью. Разве отец тебе не рассказывал?
– Не помню такого… – Тияна пожала плечами и начала подниматься по каменным ступеням.
– Что ж, позже я расскажу тебе легенду об Аждае и историю создания грязелечебницы, но сейчас нам надо спешить. Сиделка Йованы очень обеспокоена состоянием твоей бабушки.
«Сиделка Йованы, – повторила про себя Тияна. – Он, что, правда, не знает ее имени? Ой, а когда это он перешел со мной на «ты»? И моего согласия не спрашивал».
Они поднялись на галерею второго этажа, лестница вела еще выше, но там галереи не было, лишь небольшая площадка с одной дверью без каких-либо обозначений. Дверь выглядела просто, но таинственно. Тияна замешкалась на мгновение, разглядывая ее и гадая, что может за ней скрываться.
– Позже я покажу тебе здание, идем же! – Горан грубовато подтолкнул ее к слабо освещенному коридору, отходящему от галереи. Тияна удивленно покосилась на своего провожатого: складывалось впечатление, что он совершенно утратил остатки приличия.
Где-то неподалеку скрипнула дверь, и тихий старческий голос прошамкал:
– Петра, кто там? Я слышала разговоры…
– Ваша внучка здесь, госпожа Йована, – прозвучал ответ сиделки. – Господица Тияна и господин Горан приехали!
– Приехали… – Слово, прошелестевшее слабым эхом, сменилось сиплым тяжелым вздохом, а тот прервался сухим покашливанием.