Грязная магия

Ответ произвел на Грымза подавляющее впечатление. Он замолк, став не похожим на себя. Случилось это потому, что рот защитник права обычно закрывал лишь на время сна.

– Палачи! Душители свободы! – голос вернулся, когда впереди показалась ограда университета. – На опыты меня хотите сдать? Для этой... вакцинакции...

– Вивисекции, дурень, – поправил Ргов, вызвав удивленные взгляды коллег.

Драконьи головы на столбах, ограждающих ворота МУ, при приближении стражников с дружным скрежетом распахнули пасти и проревели:

– Пароль!

– И что делать? – поинтересовался Дука Калис, задумчиво вытаскивая из-под плаща арбалет.

– Нас должны встретить! – сказал Лахов. – Ага, похоже, уже встречают...

Декан факультета магии человека мэтр Умно-Заливайский считал себя великой персоной, несмотря на малые размеры (про таких говорят – метр с кепкой, но в данном случае кепка была очень плоская). И он бывал ужасно недоволен, когда его заставляли выполнять всякие мелкие поручения.

Как сегодня – выйти к воротам и забрать у стражников то, что они доставят.

– Ну что, привели? – спросил Умно-Заливайский, небрежным жестом заставляя драконов замолкнуть. – Давайте его сюда.

– Вы нарушаете мои права! – пискнул Мокрый Грымз, когда его завели во двор.

– Если бы я хотел нарушить твои права, то сделал бы это так, что ты об этом просто не узнал бы! – мэтр ободряюще улыбнулся защитнику права, после чего повернулся к стражникам: – Через два часа заберете его... ну то, что от него останется!

Мокрый Грымз трясся мелкой дрожью. Он никогда ничего не боялся – профессия защитника права требует определенной смелости. Но сейчас он столкнулся с людьми, которые в ответ на возмущение могли запросто развеять его на молекулы, и никто бы их за это не осудил.

По крайней мере, вслух.

Крошечного роста маг в красной мантии вызывал у Мокрого Грымза ужас. Защитник права брел за волшебником на подгибающихся ногах, тщетно пытаясь вспомнить молитву кому-нибудь из божеств.

Ничего не получалось. Скорее всего, по причине того, что с богами Грымз воевал всю жизнь. Те то и дело нарушали какие-то права смертных, и защитнику приходилось возмущаться...

Его провели по нескольким длинным коридорам и коротким лестницам. А потом Грымз оказался в небольшой комнате без окон и со странно поблескивающими в свете факелов стенами.

В центре ее стоял длинный стол, вроде тех, на которых мясники разделывают туши.

И вокруг него ждали еще четверо (ЧЕТВЕРО!) волшебников.

Слишком много для одного Мокрого Грымза. Хотя и одного было лишку.

– Ага, привел! – продребезжал самый высокий из них, в белой мантии. – А ну, голубчик, забирайся на стол!

– Яааа?

– Ты-ты, – нетерпеливо сказал другой, лохматый, в зеленом одеянии. – Кто же еще?

Грымз обреченно вздохнул и полез на стол.

– Ну что, приступим? – подошел поближе третий. На его одежду пошло столько черной ткани, что хватило бы на траурные одеяния для целой семьи гномов. – Я бы для начала разобрал его на составные части, а потом...

Защитник права ощутил, что потеет.

– Мэтр Шизомудр, – усмехнулся тот из магов, что в белой мантии, – боюсь, что собрать потом будет несколько сложновато...

Декан факультета магии неживого смущенно засопел.

Мокрый Грымз ощутил, как внутри его организма происходят мощные, но явно не задуманные матушкой-природой процессы.

– Попробуем Исследовательское Мощно-Раздирательное Заклятье Бронч-Бруневича? – предложил декан факультета умозрительной магии мэтр Сизопуст. Глаза его возбужденно блестели.

– Оно годится только чтобы тараканов пугать! – язвительно фыркнул мэтр Тугодум. – Лучше применим Исключительно-Точное Срывающее Мрак Заклятие Бойля-Муриотта!

Раздался слабый звук, словно кто-то выпустил воздух из воздушного шарика.

– Кто это сказал? – встревожился ректор.

– Это он! – ответил мэтр Тугодум, ручищей, похожей на бревно, показывая на Мокрого Грымза.

Тот счел за лучшее потерять сознание.

– Все эти ваши заклинания – труха! – уверенно заявил Умно-Заливайский. – Они устарели еще сто лет назад! Нужно идти в ногу с магическим прогрессом! Проще всего соорудить надежный и простой магоскоп...

– Сам ты труха!

– И засунуть его тебе... под мантию!

Страсти накалялись. Волшебники склонны к сотрудничеству не больше, чем голодные акулы. А уж если это волшебники заслуженные, считающие себя великими, то использовать их в коллективе можно только в одном случае – если хочешь сорвать выполнение задачи.

– Молчать! – дребезжащий шепот Глав Рыбса перекрыл начавшийся гвалт. – Вы что, не способны ни на что, кроме грызни и склок?

Вопрос явно был риторический, но мэтр Умно-Заливайский все же ответил на него. Тихо-тихо, себе под нос:

– Почему? Способны! На интриги и раздоры... Ректор тем временем взял все в свои руки.

– Начнем с Общеобзирающего Большого Заклятья Муть-Несевича! Поехали! А вас, мэтр Шизомудр, прошу прикрыть дверь... собственным телом! А то она у нас слабо защищена!

Они попробовали Общеобзирающее заклятье (с треском и шипением, фонтанами фиолетовых искр), потом Исследовательское Мощно-Раздирательное заклятье (с низким гудением и сполохами оранжевого пламени), затем Исключительно-Точное Срывающее Мрак заклятие (с пыхтением и руганью мэтра Тугодума, которому наступили на ногу), и даже Секретно-Микроскопическое Субквантовое заклятье (с небольшим магическим взрывом).

После чего стало тихо. Поскрипывали, остывая, стены, принявшие на себя не один удар магической энергии. Мокрый Грымз, ко всеобщему удивлению, еще дышал, негромко, но ритмично.

– И что. же мы видим, коллеги? – вопросил Глав Рыбе тоном учителя, показывающего ежика особенно тупому классу.

– Э... ничего? – осмелился высказать догадку мэтр Сизопуст.

– Воистину ничего! – согласился ректор. – На этом засранце нет ни единого заклятья, даже от зубной боли!

– Как-то это странно, – заметил мэтр Тугодум, почесывая голову.

Дыхание Мокрого Грымза изменилось. Оно стало шумным, прерывистым. Глаза защитника права широко распахнулись, он резко сел.

– Ничего себе! – мэтр Шизомудр сделал попытку отпрыгнуть в сторону. В головы прочих магов дружно пришли мысли о движущихся скалах.

Мокрый Грымз смотрел прямо перед собой, и разума в его взгляде было не больше, чем в обыкновенном булыжнике. Зато светились в нем какие-то нехорошие огонечки. Заметив кого-либо с такими огонечками, разумный человек обычно переходит на другую сторону улицы.