Грязная сказка
Шрифт:
«Какого чёрта?» — взорвался непониманием её мозг, когда его язык оказался у неё во рту.
Но быстрее, чем она пришла в себя, чтобы начать сопротивляться, он отстранился. Сморщился и полез себе в рот, словно хотел убрать попавшую в него волосинку.
— Прости, не смог удержаться, — протянул он отстёгнутый лабрет с Таниной проколотой губы. — Остальные сними сама. Мне нужна помощница, а не Новогодняя ёлка.
И ей бы уже пора возмутиться, но она так и стояла с открытым ртом в шоке даже не от его поцелуя, а от отчётливой выпуклости в брюках Сикорского, которая
Она, видимо, слишком красноречиво выпучила глаза. Он сел на стол, и прикрыл ладонью улыбающееся лицо.
— Ладно, ладно, сдаюсь, — он посмотрел на неё сквозь пальцы. — Я не Иван Сикорский.
— Эрик?!
Таня повернулась на этот визгливый возглас.
Нет, природа всё же редко ошибается. В дверях появился пухлый коротышка с короткими ножками в шейном платке, роговых очках и с противным голосом вечно взрослеющего подростка.
«Ваня! Сикорский! Ты ли это?» — так и хотелось раскинуть руки и по-матерински прижать его к груди.
— Иван, — поднялся ему навстречу этот специалист по снятию пирсинга.
Получив положенную порцию поцелуев розовыми влажными губками, он повернулся к Тане, представляя её Сикорскому:
— Наша новая помощница, Просто Таня.
— Ждал, ждал, — снизу-вверх посмотрел на неё Сикорский. Равнодушненько так посмотрел, без восторга.
— Я тут провёл небольшое собеседование, — улыбнулся коварно тот, кого назвали Эриком. — Очень талантлива. Прекрасно владеет языком. Немного растерялась от объёмов информации, но это проходит с опытом. В-общем, нам подходит.
Таня умела держать лицо. Значит, вызов? Да, ей подходит эта работа.
— Ладушки, — легко согласился Сикорский и гаденько улыбнулся. — Посмотрю, как справится, и может быть даже отправлю Назарову благодарственное письмо и надушенный фиалками платок.
— Так это Назаров? — Эрик помрачнел и посмотрел на Таню как-то по-новому. Словно увидел её запечённую с пряностями в собственном соку.
— Это Назаров, — усмехнулся Сикорский, развернулся на каблуках, сделал шаг, а потом вдруг развернулся обратно и ткнул коротким пальцем в Эрика. — Эрик Сикорский, мой сводный брат и совладелец компании. Побудет тут пока. А ты садись, работай. Милена введёт тебя в курс дела.
— Нет, зря ты этого транса сюда притащил, — засунул руки в карманы Эрик, когда они оба потеряли к Тане всякий интерес и пошли к двери. — Ну, какая из него секретарша?
— Безотказная, — усмехнулся Сикорский. — Ты ж её в деле не видел.
— О, нет, спасибо, я не по этой части, — закрыл за собой дверь Эрик, не оглядываясь.
— Предлагаю всего лишь безобидный…
И Таня могла только догадываться, что он там ему предлагал.
На экране монитора расплывались цветные узоры. Она точно знала какую информацию ей надо выуживать первой.
«Кто ж ты такой, чёртов Эрик Сикорский? И какие ещё тёмные тайны хранит твоё прошлое, Влад Назаров, если даже имя твоё отбрасывает тень?» — застучала она по клавишам клавиатуры престиссимо, в темпе «Полёта Шмеля».
А Влад Назаров, судя по настойчивым трелям телефона, уже соскучился.
— Переживаешь? —
Таня прижала трубку к уху.— Скучаю. — Его мягкое «чь», словно провели по шее кроличьим хвостиком.
— Как твоя бывшая жена?
— Только что подъехала. Звоню с тобой на всякий случай попрощаться.
— Верю, ты умрёшь красиво, и не обмочишь свой костюм от Китон.
— Ты жестокая.
— А ты выставил её на улицу нагишом. Я бы за это каждый день отрезала от тебя по кусочку и скармливала твоим лабрадорам.
— Она мне изменяла, — улыбнулся он в трубку.
— Не может быть! И с кем же? Случайно, не с нанятым тобой проститутом?
— Но она-то этого не знала. Изменяла искренне, и в устной форме, и задним числом.
И Таня продолжила бы этот разговор, но вошла Милена со стопкой бумаг.
— Хочу тебя! Всегда хочу тебя, — шепнул ей Влад на прощанье.
— Взаимно, — ни единой буквой не солгала она и отключилась.
Милена положила бумаги на стол и склонилась над Таней.
— Эти договора надо перевести и составить на русском, — откложила она в сторону папку.
— Хорошо, — Таня вздрогнула от её мужского баса и отогнула пластиковый уголок, чтобы убедится, что этот язык она знает.
Французкий. Уи.
— Эти с тайского, — достала девушка ещё бумаги, — я уже перевела, но их надо напечатать.
Тане стоило больших усилий не заглядывать в вырез её майки. Но лучше бы ей смотреть сейчас на её член. Её мозг кипит, пытаясь связать воедино этот голос и эти сиськи.
— Давно ты работаешь у Сикорского?
— Работаю год, у Сикорского три, — улыбнулась Милена как обычно обворожительно.
— Ты говоришь по-русски почти без акцента.
— Да, я много училась.
И у Тани ещё столько вопросов к этой девочке-мальчику, но она задала главный:
— Давно здесь его брат?
— Он время от времени приезжает, — неопределённо пожала плечами Милена. — Он не женат.
— Да мне как-то…
— Его жена умерла. У него двое детей, но они уже взрослые.
— Зачем ты всё это мне рассказываешь? — Таня смотрела на неё с недоумением.
Ладно была бы тайской девочкой, но ведь мальчик же, а сплетничает.
— Потому что ты всё равно спросишь. В первую очередь все спрашивают меня именно об этом, — пожала она широким плечом.
— А во-вторую есть ли у тебя член?
— Да. Могу показать.
— Я тебе верю, — остановила её Таня. — Скажи мне лучше, кто эти все, что задавали тебе вопросы?
— Те девушки, что приходили до тебя. И ни одна не продержалась долго. После смерти Светы, Сикорского не устраивает ни одна помощница.
— А что случилось со Светой?
— Самоубийство. Несчастная любовь, — сказала Милена, направляясь к двери. — Мне надо идти. Если что понадобится, я у себя.
«Надо было попросить кофе» — спохватилась Таня слишком поздно, когда за ней уже закрылась дверь.
С утра из-за этого дурацкого непривычного платья она толком и не позавтракала, хорошо, догадалась бросить в сумку пару конфет. Влад сказал, что надо выглядеть прилично. Она старалась.