Грязная жизнь
Шрифт:
Она перевезла в комнату свои вещи, оставшиеся в магазине, – новый хозяин сохранил их в неприкосновенности. Первое время она целыми днями лежала на диване и тупо смотрела в потолок. Она не могла ни есть, ни пить – так подействовала на нее потеря магазина. Затем депрессия начала отступать. Уже через неделю Ксюша почувствовала потребность в какой-то деятельности.
Она смогла пережить гибель отца. Неужели ее сломит потеря какого-то там магазина? Нет, она сильная женщина. Она будет бороться, она снова выбьется в люди. Не унывай, Ксюша! Еще через две недели она уже вовсю торговала на вещевом рынке. У нее было свое место в
Ксюша вкалывала как проклятая. Иная бы на ее месте давно свалилась с ног. Но она держалась. Выстоять ей помогала жажда взять реванш за свое недавнее поражение. А еще ее держала на плаву мечта. Она мечтала заработать столько денег, чтобы снова открыть свой магазин. Но до этого еще было ой как далеко.
Однажды, уставшая, с огромным баулом нераспроданного товара, Ксюша возвращалась домой. Темнело. Она подошла к дороге, подняла руку, чтобы остановить частника. Белая «шестерка» промчалась мимо. Зато затормозил роскошный спортивный «Феррари». Из него вышла шикарная мадам в норковом манто. Ее ослепительной красоты лицо исказила ядовитая улыбка.
– Вот так встреча! – сказала она, держась за дверцу машины.
В ее глазах светилось злорадство. Ксюша готова была удавить эту сучку своими руками. Она узнала ее. Это Маша, вдова ее отца.
Ей досталось все, чем владел отец. Сотни миллионов долларов – неслыханное состояние. Ксюша же осталась ни с чем. Теперь эта тварь ездит на роскошных иномарках, одевается как принцесса Диана, живет в сказочном мире, а она, Ксюша, торгует на рынке, ходит в дешевой куртке. Так, видно, угодно судьбе. Но почему эта сучка имеет наглость насмехаться над ней, унижать ее своим превосходством?
– А чему радуешься? – презрительно посмотрела на нее Ксюша.
– Давно не виделись, – с тем же пренебрежением ответила ей Маша. – Чем занимаешься, Ксения?
– А ты не видишь? Бизнесом.
– Наверное, уже в собственном дворце живешь?
– Ну как ты угадала?.. Ехала бы ты отсюда, а?
– Может, тебя подвезти? – стараясь ее уязвить как можно больней, ехидно спросила Маша.
– Да уж как-нибудь обойдусь.
– А может, у тебя проблемы с деньгами?
– Это не твое дело.
– Ну почему же? Ты же, Ксения, дочь моего покойного мужа. Я могу выделить тебе в безвозмездное пользование... Ну, например, сто долларов.
Это уже откровенное издевательство. Ксения приложила все силы, чтобы остаться спокойной.
– Мне жаль тебя, Маша. Богатство сделало из тебя дебилку.
Она повернулась к ней спиной и, сгибаясь под тяжестью баула, зашагала прочь. Обернувшись, она уже не увидела «Феррари». Уехала сучка. Сидит себе сейчас за рулем в суперкомфортном салоне и смеется над ней. Ксюша чуть не заплакала от обиды. И тут ее осенило.
Эта сучка предлагала сто долларов. В насмешку. Но отдаст ей сто тысяч долларов. Тут уж сучке будет не до шуток.
Дома Ксюша первым делом нашла кассету. Ту самую, на которой кобыла Маша трахалась с каким-то жеребцом. Эта тварь вращается в высших кругах общества, и не только в России. Ее принимают в Европе, она член многих элитных клубов. И, конечно же, она дорожит своей репутацией. Вряд ли она захочет,
чтобы эти кадры из ее «сексуальной кинохроники» стали достоянием прессы. Она заплатит за эту кассету сто тысяч долларов. И Ксюша снова откроет свой магазин.Эта дура наказала сама себя!
Ксюша вставила кассету в видик и уселась в кресло. Она решила просмотреть всю запись до конца.
– Знаешь, кого я сегодня видела, дорогой? – произнесла Маша.
– Кого? – немедленно отозвался Женя.
– Свою «дочечку».
– Ксению?
– А что, у меня есть еще и другая? – наслаждаясь своим превосходством над ним, усмехнулась Маша.
Неуместная ирония. Ведь Маша потеряла ребенка, когда умер ее муж. Разыграла трагедию, да переборщила. Она должна сожалеть о загубленной жизни. Но, похоже, даже не вспоминает об этом.
– Нет, но неплохо бы иметь.
Ксения, дочь ее покойного мужа. И, называя ее «дочечкой», она издевается над ней. И над ним она издевается, когда он заводит речь об их собственном ребенке. Хочет он, чтобы Маша снова забеременела и на этот раз родила. У них будет сын или дочь, и тогда она еще крепче привяжется к нему. И возможно, согласится выйти за него замуж.
Но Маша больше всего на свете дорожит своей независимостью. И даже слышать не хочет о замужестве. Он для нее всего лишь штатный любовник. И зависит от нее во всем. У него нет рычагов воздействия на нее. Хотя нет, он знает про нее одну страшную правду. Своими собственными руками она убила своего мужа. Но если он сдаст ее, то попадет под статью и сам. Маша откупится, а он навсегда сгинет в вонючей тюремной клоаке. Так что, по сути, против нее у него нет козырей.
Бесправное положение угнетало его. Но и расстаться с Машей он не мог. Слишком хорошо жилось при ней. И на его личном счету в банке нет-нет да и появлялись солидные суммы.
– Я могу родить, – продолжала глумиться над ним Маша. – Но не от тебя, мой дорогой. Как ты думаешь, найдутся ли мужчины, желающие лечь со мной в постель?
Она нарочно вызывала в нем ревность. Ей нравилось, когда он начинал злиться.
– Ну и что, о чем ты говорила с Ксенией? – поспешил перевести разговор Женя.
– Мне не о чем с ней говорить. Представляешь, она торгует на каком-то вшивом рынке. Даже смотреть на нее противно.
В глазах Маши злорадство. Ведь могло быть наоборот. Ксении досталось бы все, а ей ничего. Но повезло Маше. И она, как наркоман от героина, балдеет, осознавая свое превосходство над дочерью покойного мужа.
Интересно, как реагировала бы Ксения, окажись она на Машином месте?.. Ну нет, этого не случится никогда!
– Тогда выкинь ее из головы, – посоветовал он ей.
– И выкину! Я-то думала, она чего-то добилась. А она полнейшее ничтожество.
И он в ее глазах полнейшее ничтожество. Только она ему пока не говорит об этом. Пока. Когда-нибудь скажет. Женя постарался загнать свою обиду глубоко внутрь себя.
Маша и ее любовник кончили одновременно. Оба откинулись на спину и лежат – балдеют и в потолок смотрят.
Дальше неинтересно. В первый раз просматривая эту запись, Ксюша дошла как раз до этого момента. На нем и остановилась. Но сегодня она наберется терпения и досмотрит запись до конца.