Гуд бай, Америка!

— Ура! — Крикнула Китти. — Вот это фокус! Неси ее к себе! А мы с миссис Финч попьем тут чаю. Ха-ха!

Прижал к груди обмякшую девушку и понес «добычу» в свое логово.

— Милая! — Помахал газетой перед лицом впечатлительной девушки.Длинные ресницы дрогнули, грудки качнулись, набирая в легкие кислорода и на меня уставились изумрудные озера, лучась чувствами влюбленной девушки. Мое сердце дрогнуло и ускорило ритм, а в душе поселилось юношеское томление, чего я никак не ожидал. Кажется, я все же влюбился!

— Боб? Я что, потеряла сознание?

— Ага. Ты как?

— Уже хорошо. А почему ты меня еще не целуешь?

Поспешил исправить оплошность, и мы унеслись в сказочную страну под названием Любовь. Вопреки обыкновению, кроме вполне невинных поцелуев, между нами ничего не происходило, но накал душевных переживаний давал такую эйфорию, что нам ничего другого было не нужно, кроме смотреть в глаза любимой и дышать с ней одни воздухом едва касаясь чувственных губ.

— Я так ждала, а ты! Бессовестный! Не мог меня предупредить?!

— Хотел сделать сюрприз. Ты же обрадовалась!

— Ага! До потери сознания! Ха-ха! Мы где? А куда Китти делась?

— Китти пьет чай с миссис Финч. А мы в моей комнате, которую я снял.

— Значит, мы одни? — Мери замерцала своими изумрудами и полезла теплыми ладошками мне под рубашку.

— Эй, эй! Ты чего задумала?! — Я прижал к себе расшалившуюся девушку. — Так не пойдет! Иначе я могу потерять контроль, а свадьба у нас еще не скоро.

— Ну, мы же ничего не делаем! — Пробурчала невеста в мою рубашку. — А Китти сказала, что парни жить не могут без секса!

— Могут… Но не долго! Ха-ха-ха! — На меня набросились с кулачками и повалив на кровать принялись колотить по груди.

— Гад! Я страдаю, а он девок пользует!

— Что ты, моя голубка! — Я перехватил бойкие ручки и притянул любимую к себе обнимая и целуя ослепительное в гневе личико. — Я люблю только тебя! Клянусь моей матерью!

— Правда? — Девушка замерла и приникла губами к моим. Ее сердечко билось о мою грудь, живот прижался к бедру, и девушка застонала, не выдержав напора чувств, усиленных большим количеством гормонов, а организм спустил пружину долго копившегося напряжения, осуществив свою разрядку, которая бывает у впечатлительных девушек.

— Ох! Опять! Ты на меня плохо действуешь! Мне надо срочно в туалет! А то мои трусики можно будет выкинуть.

Через час к нам постучалась Китти.

— Как дела сестренка? Ты еще девственница? Молодец! А я и не надеялась, ха-ха! Пора домой. Время вышло.

Девушки уехали, а я пребывал в блаженном состоянии, растянувшись на кровати и повторно переживая наше свидание, радуясь светлому и чистому чувству, поселившемуся в груди. Только вот яички мои ломят…

Потекли денечки, которые отсчитывались от свидания до свидания, наполненные чувственной негой, милым щебетанием любимой, которое периодически затихало, когда наши глаза замирали друг напротив друга, а губы встречались, обжигая горячим дыханием.

Вечера я проводил с миссис Финч, скрашивая ей долгие часы беседой. Бедная старушка была так этому рада, что я искренне жалел ее и неизменно закупался чем-нибудь вкусненьким на наши посиделки. Мой отпуск пролетел, добравшись до рождества, во время которого мы с Мери все же немого пошалили, и добились взаимной разрядки, но вполне невинно, когда мы обнявшись целовались на кровати. Оргазм пришел сначала к милой, очень смешно сморщившей свой носик, в основном по причине перевозбуждения определенных участков серого вещества, отвечающих за функцию размножения, а затем и ко мне по той же самой причине. Ха-ха!

Я уехал на следующий день, выдав вместе с поцелуями заплаканного лица обещание приехать при первой же возможности. Проф встретил меня в своем кабинете, когда я посетил его на следующий день после приезда, и горячо приветствовал меня.

— Боб! Ты приехал! Очень вовремя! Вот! — Он кинул на стол толстый журнал. Твоя статья вышла!

Я взял тяжелый журнал и, заглянув в оглавление, открыл титульный лист своей научной работы.

— Хорошая бумага! И что теперь?

— Что?! — Профессор аж задохнулся. Достал из стола пачку конвертов и стал метать на стол.

— Чек от издательства, приглашение на ежегодную экономическую конференцию в Сан Франциско, приглашение на симпозиум промышленных корпораций в Детройте, приглашение в Йельский Университет для научного диспута, остальное мусор, а завтра будешь делать доклад на нашей кафедре! — Он сложил руки на груди и посмотрел на меня с нескрываемым удовольствием.

— Э-э… Проф! А когда же учиться?!

— Ха-ха-ха! — Смех стал ответом от моего руководителя, который принялся наставлять меня на пути молодого светила экономических наук, которым был сам в свое время.

Мой доклад на кафедре экономики был встречен преподавателями весьма благосклонно, так как все уже успели с ним ознакомиться и перетереть в узком кругу, придя к положительной оценке его содержания. Тем, не менее дискуссия разгорелась нешуточная, так как людей науки хлебом не корми, дай только поспорить. Дальше понеслось! Конференция, симпозиум, интервью, и фотографии в газетах. На короткое время я стал известным человеком в узких научных кругах, но и только. Поэтому я с радостью обнаружил в своем почтовом ящике, которое продолжал оплачивать, письмо от неизвестной дамы.

«Срочно нужен доктор! Требуется диагностика и лечение от бесплодия. Привет от миссис Даллас!» Дальше шел номер телефона и адрес. Не сказать, что мои финансы «пели романсы», но секс с женщиной был у меня очень давно, а напряжения последнего времени требовало расслабухи и желательно в женских объятиях. Я немедленно позвонил и уже на следующий день подъезжал к особняку, не уступающий в роскоши дворцу миссис Даллас. Милая служаночка стреляя глазками проводила меня в будуар, где моя пациентка живописно возлежала на широком траходроме.

— Доктор! Я умираю! — Томно сказала симпатичная брюнетка возрастом от тридцати до шестидесяти лет, в течении которых люди с лишней хромосомой почти не меняются внешне.

— Я вас спасу! — С усмешкой сказал я, скидывая на ковер штаны.

— Да! Спаси меня! — Сказала незнакомка, принимая мою тяжесть в объятия. — Ох! Какой у тебя твердый диагностический инструмент! Можно я посмотрю?

Дальше мы подверглись взаимному осмотру, сидя абсолютно голые друг напротив друга и неторопливо скользя руками по телам. У меня было преимуществ внизу, а дама напирала верхним достоинством, которое я с удовольствием пальпировал и периодически целовал розовые кончики, прикусывая губами твердые горошины.