Гукюн
Шрифт:
– Боже, – прикрыв ладонью рот, театрально вздыхает мужчина. – Неужели дикая? – поворачивается к собравшимся во дворе, и те дружно смеются. – Солнце моё, один день в гареме, и ты у меня покладистой станешь, – опасные нотки в голосе меняют даже лицо мужчины. Скулы заостряются, подбородок вытягивается, и Юна решает про себя, что мужчина похож на ястреба. – Меня зовут Риал, и я отвечаю за гарем Дьявола.
– Дьявола? – выдыхает Юна: – «Как же я сразу не поняла», – мысленно бьёт себя по лбу. – Так, значит, это сам Гуук?
Юна уже пару лет как слышит о непобедимом, чудовищно жестоком правителе Востока, прозванным Дьяволом и якобы пьющим человеческую кровь. Насчёт последнего Юна после кровопролития на своей же свадьбе уже не сомневается. Когда отец или братья
– Да, это он, а тебя надо срочно в купальню, – недовольно морщится мужчина, рассматривая натянутую на Юну и явно уже не свежую одежду.
– Хоть сто таких дьяволов, но я рождена свободной, свободной и умру, – сплёвывает под ноги девушка.
– За что мне это наказание, – закатывает глаза мужчина. – А всё могло бы быть по-другому, мне бы не пришлось ломать тебе пальцы, запирать в особой комнатке, где я держу голодных крыс, или, что ещё хуже, случайно так толкнуть, что ты бы переломала свою шею и испустила бы дух. Ты могла бы быть покладистой, я бы тебя научил разным секретам, а ты бы ублажала моего господина. Меня взамен озолотят, а ты будешь кататься, как сыр в масле.
– Сам кого хочешь ублажай, я под этого урода не лягу, – Юна игнорирует полный возмущения взгляд собеседника. – И вы тоже, – громко обращается она к остальным собравшимся, смеющимся над ним, – все можете под него лечь, хоть по очереди, и заикаться, и ноги его лобызать, действуйте, а меня ещё раз тронешь, я тебе руку откушу, – клацает зубами девушка мужчине.
Внезапно во дворе наступает полная тишина, и все в поклоне сгибают головы. Резкий холодный ветерок проносится по двору, раскидывая собранные в кучи садовниками листья, и Юна уже знает, кто стоит за ней. Девушка, выдохнув, поворачивается и не ошибается.
– Риал, она может отгрызть тебе не только руку, но и голову, не сомневайся, – обращается Гуук к собеседнику Юны. – Проверьте ее, я не уверен, что она не спала со своим неудавшимся муженьком до свадьбы. Хочу знать, не несёт ли она в себе отродье Минов.
– Я девственница! – возмущается Юна и сразу осекается под вспыхнувшими огоньками пламени на дне чужих глаз.
Гуук легонько наклоняет голову к левому плечу, сканирует одетую в одежду на пару размеров больше, вымотанную долгим путём девушку взглядом, от которого Юне хочется прикрыться, и языком проводит по своим клыкам.
– Простите меня, господин, что вам пришлось слышать то, что выдавал грязный рот этой девчушки. Помилуйте, и я обещаю, завтра вечером она будет шелковой, – заикаясь, просит Риал.
– Пусть ее приведут ко мне сегодня ночью, – безапелляционно заявляет Гуук. – И проверять ее не надо, я верю ее слову, – усмехается и покидает двор альфа.
Стоит Дьяволу и его свите выйти за порог, как Юна получает по лицу непонятно откуда взявшейся в руке Риала кожаной дубинкой. Девушка, не ожидающая удара, до крови прикусывает щеку и, придя в себя, сразу же бросается на мужчину с кулаками, но ее подхватывают двое парней и волокут в сторону правой части дворца.
– Ещё раз попробуешь вызвать гнев господина, я тебе так больно сделаю, что все слёзы иссякнут, – шипит идущий позади Риал. – Я бог этой части дворца, и все здесь слушаются только меня.
Юна перестаёт биться, только когда они входят в длинный коридор, по бокам которого двери, ведущие во многочисленные комнаты. Она с разинутым ртом рассматривает богатое убранство комнат, пока ее вверх по коридору тащат в сторону гарема. Они входят в огромный зал, где одну стену полностью занимают окна. Зал выдержан в тёмно-красном цвете, стены и потолок украшены золотистыми узорами и изразцами. Прямо в центре комнаты установлен небольшой фонтан, струи воды поднимаются до самого свода и падают в круглый бассейн, по краям которого разбросаны шелковые подушки. Красивые полуголые девушки и омеги
восседают на коврах и, поедая фрукты, слушают музыку, которую играют музыканты. У стен располагаются диваны, накрытые красным бархатом, перед ними стоят низкие столики, заставленные кувшинами с вином и блюдами с фруктами.Ведущие Юну слуги не останавливаются, они минуют зал и ещё несколько комнат и заходят в облицованную полностью из белого мрамора купальню. Посередине купальни два небольших бассейна, чуть дальше восемь встроенных в пол ванн, к стенам прикреплены скамейки, на которых сидят голые, отдыхающие после купания парни. Юну наконец-то отпускают, но она никуда не бежит, озиряется по сторонам, ждет следующих действий.
– Раздевайся, с тебя сперва смоют пыль и грязь, а потом посидишь в ванне, – приказывает ей Риал и подзывает пальцем рыжего омегу такого же возраста, как и он. – Биби, времени мало, поэтому делаете всё быстро. Этот бродяжка должна быть готова до полуночи.
Омега кивает и подзывает слуг. Юну опять насильно волокут в угол купальни, с трудом, но сдирают с нее всю одежду и несколько раз поливают с головы до ног водой из медного ковша. Закончив обливания, ее ведут к одной из наполненных ванн, в воде которой прислуга разбавила эссенцию цветов, и подталкивают к ней.
– Я не пойду.
– Слушай сюда, сучка, – хватает ее за плечи Риал и встряхивает. – Ты думаешь, ты такая дерзкая, думаешь, на тебя управы не найдётся, а он сам ведь терпением не отличается. Знаешь, мне его дожидаться и не обязательно, сколько у меня таких было и будет, кто-то неудачно упал, кому-то после вина плохо стало, поэтому последний раз предупреждаю, лезь в ванну, или ты будешь четырнадцатой, кто пытался мне что-то доказать в этом гареме и кто сейчас гниёт на городском кладбище.
– Ты такое же чудовище, – выплёвывает слова ему в лицо Юна.
– О нет, я хуже, – хохочет Риал. – И поверь мне, от меня даже он тебя не спасёт. Если ты думаешь, что ты его так сильно интересуешь и этот интерес не закончится через одну ночь, очень сильно ошибаешься. Поняла меня?
– Поняла, – цедит сквозь зубы Юна и нехотя опускается в воду.
Девушка, оказавшись в воде, в блаженстве прикрывает веки и впервые за столько дней отбрасывает все заботы и расслабляется. Сидящие на полу вокруг ванны слуги стригут ее ногти, втирают в волосы маску из масел. Когда Юна выходит из ванной, она чувствует себя заново родившейся, но это вплоть до того момента, как она видит идущего к ней слугу с разогретым воском. Она, стиснув зубы терпит, пока ее избавляют от нежелательных волос. После болезненной процедуры в ее кожу втирают масла, а потом ставят перед ней там же в купальне большой поднос, нагруженный разными блюдами. Юна с удовольствием ест, запивает пищу яблочной водой и слушает опустившегося рядом Биби.
– Я помощник Риала, и я слежу за всеми в гареме, кроме фаворитов господина, – начинает мужчина. – Ты должен беспрекословно выполнять любые поручения и приказы Риала и меня.
– Сейчас только доем и сразу начну, – набитым ртом отвечает ему Юна.
– Ты шутки шутишь, сразу видно, гарема не видела никогда, но ты не просто в гареме, ты в гареме самого могущественного повелителя этой части света, поэтому если хочешь жить, то отнесись серьёзно ко всему, что я скажу, – терпеливо продолжает Биби. – Ты новенькая, но ты должна знать, кого как приветствовать и кому какую честь оказывать. Там, у бассейна, сидит омега, – Юна поворачивается туда, куда показывает мужчина, и видит красивого парня с белыми волосами, который полулежит на мраморе и, опустив руку в воду, забрызгивает девушку с длинными, почти что до лопаток иссиня-чёрными волосами, которая в воде. – Это Рин, он фаворит господина, и, как ты понимаешь по его внешности, не из местных. Он единственный, на кого не распространяется наша с Риалом власть. Он напрямую подчиняется господину, остаётся с ним до утра и пользуется с его стороны особым вниманием. Рин, возможно, и родит господину наследника, и перейдёт на уровень хозяина дома. Та, которая в воде, это Сария, она вторая после Рина, кого господин часто вызывает к себе.