Гуль. Харизма +20. Том 1

Меня поместили в медкапсулу, наполненную регенерационным раствором, надёжно зафиксировали и подсоединили все необходимые аппараты. Они лечили меня, восстанавливали утраченные конечности. Не знаю, зачем, но здоровые руки мне для побега ещё понадобятся…

— Какая бурная активность нейронов. Думаешь о побеге, инфо-террорист?

— Вспоминаю инструкцию к реконфигуратору материи (устройство для распечатки еды), господин министр.

Министр социального развития был уже немолод, однако, имел великолепное здоровье и безукоризненный внешний вид. Прямой, широкий в плечах, прекрасно одетый и гладко выбритый; бесцветные волосы, длинное узкое лицо с тонкими чертами и холодный взгляд.

Второй мужчина был похож на первого, но не во всём; поседевший брюнет, такой же высокий, правильный, однако, с утомлением на лице и в осанке. Белоснежный халат казался слишком большим, создавая ощущение худобы, отсутствующий взгляд стремился в неизвестные дали.

Аврориан Анкрец и Ледо Нифтар, два самых влиятельных человека в изведанной вселенной. В отличие от миллиардов других, они не были созданы на репопуляционных фабриках и воспитаны в специальных центрах, нет, у этих двоих были настоящие фамилии, были установленные родители, которые, прежде чем передать гены, прошли через многоуровневые экзамены и проверки. Настоящая элита Человечества.

— Мы взяли образец тканей и уже провели его по базам генетического наследия Единства, — сообщил Анкрец. — Как так получилось, что тебя в них нет?

Мог ли я ответить, что завербовал и разагитировал государственного служащего, который пошёл на должностное преступление и стёр мой ДНК-маркер из всех баз? Мог, но не стал. Уверен, министр и так всё понимал, человеком он был умным, даже гениальным.

— Может, — заговорил Нифтар, — обождём пока с вопросами и устроим нашему гостю экскурсию? Он так рвался попасть внутрь, и так быстро сбежал, что не успел осмотреться.

— Справедливое замечание, Ледо, — согласился Анкрец.

Двое направились к выходу, медкапсула загудела чуть громче и поплыла за ними на гравитационной подушке. Через минуту мы оказались в той самой лаборатории. Верхний ярус кишел дронами-ремонтниками, они настраивали все терминалы и ликвидировали следы моей атаки. Надо всеми верховодил куратор.

— Господин министр… — Он обернулся, утирая пот нервным движением.

— Снят с проекта, — сообщил ему Анкрец, — переведён на кольца Сатурна, будешь считать там пылинки до конца своих дней.

— Вето, — тихо произнёс Нифтар, — доктор Гиламай — ценный сотрудник, Аврориан, и раз твоя служба безопасности не нашла пятен на его репутации, он остаётся на посту. Вымещай злобу на женщине, соблазнившей его.

— Как только её задержат, — не стал спорить министр и обернулся ко мне. — Тебя заинтересовал проект «Пенитенциарий», не так ли, инфо-террорист?

— Чрезвычайно, — признал я. — Но предпочитаю считать себя революционером.

— Очень хорошо, продолжай предпочитать, инфо-террорист. Что же касаемо проекта, его ты изучишь изнутри. Не так ли, Ледо?

— Так, — тяжело вздохнул гениальный учёный. — Простите, незнакомец, моё право вето не распространяется…

— Не извиняйся перед этим дегенеративным элементом. Его счастье, — что мы люди нового времени. Методы, которыми владели Древние, были эффективны, однако, членовредительство отбросит нас на века назад, к варварству.

Всё прояснилось. До пыток великий гуманист никогда не опустится; его люди уже исследовали мою ДНК, а, следовательно, знают, что пробовать особые препараты тоже не стоит, — это будет равносильно убийству. Значит, он решил засунуть меня в СГП и сослать в виртуальную тюрьму «Новый Мир»… Учитывая специфику проекта «Пенитенциарий», это решение было понятно.

Анкрец бросил взгляд на экран с моими биологическими показателями.

— Какое ровное сердцебиение, — отметил министр, — не боишься, инфо-террорист?

— Страх как-то поможет мне?

— Никак.

— Тогда какой смысл?

— Логично. Тебе предстоит получить длительный и травмирующий опыт, но перед этим наберись сил как следует. Ледо, вызови меня, когда он будет готов к загрузке.

— Хорошо, — вздохнул Нифтар.

Затем, вероятно, медкапсула получила невербальный приказ и впрыснула мне снотворное.

* * *

— Должен уточнить кое-что, — бормотал голос, — всё это очень… очень неправильно.

Я открыл глаза, левый видел мутновато и чувствовался непривычно после стольких лет отсутствия. На грани зрения виднелись края саркофага СГП, а надо мной пыхтел сам Нифтар, что-то подсоединяя внутри.

«Морфей 20 00», новейшая модель, она даже в серию не вышла, числилась на испытательной фазе. Когда инженеры убедятся в надёжности этой станции, то немедленно переименуют в «Морфей 20 01» и начнут обновлять вселенский технопарк. Сверхреальные ощущения, абсолютная надёжность, усовершенствованная система жизнеобеспечения. В отличие от «Морфей 10 12», в этой модели можно будет попросту жить, не выходя наружу вообще.

— Доктор Нифтар, — произнёс я тихо, — вы придумали гроб, в котором люди хоронят себя заживо и по доброй воле. Вам не стыдно?

Учёный отложил на время дела, зрительный контакт был мимолётным, он заглянул мне в глаза и сразу же отвёл взгляд.

— Вы… играли? — спросил он. — Были морфенавтом?

«Морфенавт» — термин, активно использовавшийся, когда «Новый Мир» только появился. В отличие от СГП «Морфей» он так и не прижился.

— Нет. Настоящая жизнь здесь, а всё остальное не имеет значения.

— Категоричный, — сказал учёный. — Вы с Аврорианом, как говорили Древние, из одного теста. Он тоже практически никогда не загружается, предпочитая жить в этом, старом мире.

— Пожалуйста, не сравнивайте нас. Я презираю Аврориана Анкреца.

— Как и он вас, господин Агамот.

Я, кажется, перестал дышать.

— Доктор Нифтар, — послышалось откуда-то сверху, — наблюдаем высокий нервный всплеск!

— Наверное где-то я подсоединил неточно, сейчас переделаю, доктор Гиламай, — ответил гений и опять повернулся ко мне. — Успокойтесь, Агамот, министр не знает, и я ему не сообщу. Он уверен, что поймал рядового исполнителя, а Великий и Ужасный где-то там, прячется в логове и строит козни. Он удивился бы …

— Как вы узнали?

Нифтар коснулся пальцем виска.

— Говорят, что я умный. Может быть, не врут.

Автор и главный креативный директор «Нового Мира», визионер, светило инженерии, психологии, неврологии, а также дюжины других наук, протяжно вздохнул.

— Где я был? М-м-м… вы с Аврорианом похожи, Агамот. Если мир не соответствует вашим представлениям, то вы меняете его. Я другой, я как черепаха, — прячусь в свой собственный, маленький и безопасный мирок. «Новый Мир» я придумывал для себя и своих друзей. Вернее, для друга, — Аврориан был единственным, кого я мог так называть. И когда я поделился с ним, он превратил крошечный проект в то, что есть теперь. Каждый день миллиарды людей загружают свои психоматрицы в мою игру, тратят своё время на моё детище, живут в моём мире, господин Агамот. Мне не стыдно, я горд, польщён, я признан при жизни. — Его взгляд всё время блуждал где-то, голова покачивалась, Нифтар плохо владел социальными навыками, но вот он вновь посмотрел мне в глаза. — Однако же я стыжусь проекта «Пенитенциарий». Мой мир не должен был использоваться как способ наказывать или пытать…