Гулаг для эльфа

– Но он же сбежал из тюрьмы!

– И что? Ему же хуже.

– Его нужно вернуть обратно! – выпалил Грин.

Орки посмотрели на него как на умалишённого.

– Это ещё зачем? – поинтересовалась Шана.

– Его накажут за побег. – сказал Грин, чувствуя, что говорит что-то не то.

– Считай, что мы его уже наказали! – хохотнул Уфтхак и добавил, - А теперь – уходим!

Утром, ещё до того как рассвело, Йорг отвязал лодку и оттолкнулся веслом от досок пристани. Он всегда старался отплывать рано. Тогда впереди всегда есть возможность в любой момент остановиться, пристать к берегу. Да и не любит вода суеты. Опасностей на реке хватает и всегда надо быть уверенным, что всё будет хорошо. А для этого просто не надо торопиться.

Да и нравится лодочнику эти утренние часы. Туман ещё укутывает берега, света мало и видны лишь очертания, вода кажется зеркалом, в котором отражаются последние звёзды. Вокруг тишина и умиротворение. Лишь плеск весла, да и то только тогда, когда лодка идёт против течения. А сегодня предстоит отдаться на волю неспешного потока и за пару дней дойти до слияния с рекой Андуин.

В том месте, где находится Комбинат, течение Светлимы уже спокойное. А вот выше, в предгорьях, поток стремителен и непредсказуем. Туда Йорг никогда не поднимался, только до перекатов, которые разбивают стремнину. Выше по течению только пешком по берегам. Да и незачем туда ходить, нет там ни одного поселения, никто не живёт. Мглистые горы не место для простых людей. Раньше там появлялись гномы. Но их вытеснили орки, которые тоже не задержались. Они сейчас все в движении по Средиземью. Им зачем-то понадобилось попасть в Барад-Дур. Об этом поговаривают во всех тавернах вдоль Андуина. А что там в Барад Дуре? Ведь во время последней войны его разрушили до основания.

Когда лодка отошла от причала и скрылась в тумане, то Йорг услышал, как охранники опять ходят по пристани и проверяют лодки, громко топая по доскам и окрикивая лодочников.

"Беглеца ищут. Вовремя мы ушли." - подумалось ему. Асам предмет поисков преспокойно спал возле кормы, укутавшись одеялом с головой. "Странный он. Не попадёшь ли с ним в беду?" - снова мелькнула мысль. Но раз обещал - надо держать слово. В роду Йорга по-другому не было принято. Данное слово священно.

Становилось всё светлее и светлее. Туман редел и скоро от его плотной пелены не останется ни клочка. Река всё так же бесшумно несла лодку вперёд.

– Я слышал, что только двоим удалось выйти живыми из встречи с ней. – говорил Грину Желнок. Маленький отряд расположился, наконец, на отдых в небольшом ответвлении от основного коридора, по которому они шли. Уфтхак сказал, что самый опасный участок позади. Скоро начнётся подъём и они выйдут, наконец, на свет.

– У них были мифриловые клинки и кольчуги. – сказал Уфтхак, - А мифрил умели изготавливать только гномы.

– А что такое мифрил? – спросил Грин.

– Металл. Меч, выкованный из него, может разрубить даже камень. Его умели делать раньше. Но в Третью Эпоху секрет оказался утерян. Гномы изготавливали оружие и доспехи из мифрила, но альвы обложили их данью и забирали себе всё, ну, или почти всё, что те делали. А если гномы не могли выплатить дань, то альвы вырезали весь род. – рассказывал Желнок.

– Альвы сами не работают. Считают, что это ниже их достоинства. – сказала Шана, - Мол, не гоже любимым детям Единого марать руки работой.

– А как же они живут? – спросил Грин.

– Обкладывают соседей данью. – ответил Уфтхак, - А если те не могут заплатить – убивают всех. Мне приходилось видеть, что они творили. Младенцев прибивали к стенам, или столам, с женщин и мужчин живьём снимали кожу, или сжигали заживо.

– Эксплуататоры и колонизаторы, значит. – произнёс Грин.

– Это кто? – не понял Уфтхак.

– Эльфы. Эксплуататоры. В моём мире так зовут людей, которые живут за счёт чужого труда.

– А. Понятно. А теперь дальше идём. – сказал Уфтхак, вставая. Отряд зашагал дальше. Грин не знал, что там, в подземелье остался эльф Леголас, которого Карацупа водил в соседний Лагпункт для участия в конкурсе самодеятельности и который организовал бордель с детьми и не брезговал каннибализмом.

Лодка ткнулась носом в песчаный берег. Легко перемахнув через высокий борт, Йорг вытянул нос судёнышка на песок и быстро привязал верёвку к ближайшему дереву. Настало время обеда. Конечно, он мог перекусить на ходу, но его пассажиру надо было дать передохнуть и походить ногами по твёрдому. Было видно, что беглецу не по себе на воде. Не привычен к такого рода путешествиям. Или воды боится. Уже час сидит на корме с лицом зеленоватого цвета.

Через полчаса беглец, наконец, немного отошёл и стал разговаривать. Как оказалось, воды он действительно боялся. До "дрожи в коленках" по его словам. Лодочник улыбнулся. Среди его народа говорить об испуге не принято, так можно на себя беду навлечь. Но люди бывают разные.

– Скажи мне, беглец, от кого ты скрываешься? Не тебя ли всю ночь стражники Комбината ловили?
– спросил Йорг, когда скромный обед подходил к концу.

– Может и меня. Кто их знает, волков позорных.
– нехотя отвечал беглец, так до сих пор и не сказавший своё имя, - Мокруха там. Вальнули пахана у мужиков, что на Комбинат юматят. По шарабану татьянкой облагодетельствовали. Вот шмира и озверела. Везде шмон. Нычку мою как взяли, так вообще житья не стало. Пришлось амнистировать себя срочным образом.

Чем дальше беглец говорил, тем всё больше у Йорга болела голова. Что случилось на Комбинате было совсем не понятно. Пришлось его остановить и попросить рассказать всё по порядку и понятными словами.

– Нуууу. Понимаешь, у нас принято так. Те люди, которые сидят в тюрьме, для себя свой язык придумали. Чтобы никто не понимал вокруг, о чем мы между собой говорим. Понятно?
– стал медленно говорить беглец.
– Ага. Я всё забываю, что вы другие немного. Так вот. На Комбинате есть, вернее был, Директор. Это должность такая. Главный для всех, кто там работает. И недавно его нашли с проломленной головой. Видимо кто-то из ваших, ну, в смысле, из живущих здесь до нас, ему дубинкой по голове дал. Тот и помер. Вот охрана и начала всех проверять да спрашивать. Искали так, что им в руки мои вещи попались, что я приготовил для побега. И могли меня за это наказать. Да не спрашивай как. Я сам не знаю. Но мне по любому валить, ну, в смысле, бежать надо. И после этого ты меня на лодку взял. Теперь понятно?

Йорг задумался. Стали понятно, почему хозяин таверны постоянно оглядывался, когда рассказывал ему новости. И то, почему стража проверяла лодки тоже понятно. Осталось выяснить зачем, всё-таки, беглец покинул Комбинат. Там его кормили, было где спать. Куда он пойдёт в незнакомом мире? Ведь среди людей, населяющих Средиземье, ему не спрятаться

Вот на это вопрос беглец ответил не сразу. Молчал, обдумывая ответ. И только обещание высадить его на берег подействовало.

– Мне в Барад-Дур надо. Дело у меня там.
– нехотя начал он говорить.
– В бараке, ещё когда в Лагпункте чалился, как-то раз ночью слышал я слова одного из остроухих, что есть там в подвале одном вещица одна. Очень ценная вещица. Какая и где точно - не спрашивай, не скажу. Вот её мне надо найти и раньше этого фраера. Он из знати местной. За него могут попросить, чтобы на волю выпустили. Вот и спешу. Ты обещал меня до места подбросить. Не обманешь?

Йорг заверил беглеца, что до стен Барад-Дура довести его не сможет, нет там реки. Но как можно ближе к Мордору доставит. И пообещал рассказать примерную дорогу и какие трудности там могут встретиться. А опасности там были. Даже не смотря на то, что Саурона уже нет. Слово своё Йорг сдержит. Беглец облегченно вздохнул и полез в лодку. Хотя было видно, что делает это он сжав зубы.

Весь дальнейший путь они проделали молча. Йорг размышлял об услышанном. То, что подневольники используют свой язык, как раз, удивительным не было. Он и Среднеземье сталкивался с подобным. Дунаданы в Северных Пустошах тоже свой язык придумали, чтобы от других отличаться, да и колдуны ангмарские тоже. У купцов и разбойников тоже свой тайный язык есть. Так что ничего странного, что этот подневольный попаданец заговорил с ним на своём тайном языке. Привык он так. Странно другое. Орки что-то в последнее время стали стекаться в Мордор. А ещё – всё чаще стали поговаривать, что Саурон вернулся в этот мир. И в это Йорг был готов поверить. Уж очень странные вещи творились вокруг в последнее время.

… Ещё одна лестница вверх и подземелье, к немалой радости и облегчению Грина, закончились. Отряд шагал теперь по горной дороге, слева отвесно поднимался горный склон а справа открывался вид на широкую долину. Это и был Мордор.

– Это единственный путь, который остался после того, как Дол Гулдур был разрушен. После Войны Кольца все наши укрепления были срыты. – говорил Грину Желнок, шагавший теперь с ним рядом, - Это, - он повёл рукой вправо – ущелье Моргэй. За ним хребет, тоже Моргэй. И там, дальше, Моргульский перевал и Горгоратская равнина.