Гусарская рулетка

"Черт бы меня побрал, а может быть, я люблю его?..
– думала она, глядя на лежащего рядом любовника.
– Я всегда говорю, что для меня не существует ни этого слова, ни самого понятия "любить", но говорить можно все, что угодно. Ведь я со Славкой уже три года. Если бы мне не хотелось быть рядом с ним, я бы давным-давно его бросила. Никогда не делала того, что мне не хочется. Никогда не была с мужиком, если мне не хотелось с ним быть. Если я со Славкой, значит, мне самой этого хочется. Может быть, это и есть любовь? А хотя - какая разница, каким словом это обозначить?! Если тебе рядом с этим мужиком хорошо, комфортно, то назови это как угодно, суть-то от этого не меняется. А мне со Славкой комфортно. Он меня понимает лучше, чем я сама себя понимаю. На свете нашлись всего два человека, которые поняли мою истинную натуру - Лидия Петровна и Славка. Но она профессионал и сразу обнаружила мой "скелет в шкафу", а Славик чувствует это интуитивно, потому что любит меня. Ведь я вью из него веревки не потому что он такой мягкий, а потому что он меня понимает, не хочет огорчать и даже, кажется, чуточку жалеет, чувствуя, что в моем прошлом есть нечто, что меня очень больно ранило, и потому я надела маску бесшабашной бой-бабы, которая меряется с мужиками, кто круче.

Со стороны-то наши отношения смотрятся, будто я ним ради выгоды - он мне делает "крышу", и потому я стала любовницей и подругой бандитского главаря. На самом деле это не так. Не только я ему нужна, но и Славик мне нужен. Если б дело было только в "крыше", я бы с ним давно рассталась, а "крышу" он бы мне все равно делал. Ведь Славка не подлый, у него есть и честь, и порядочность, и благородство, и мужество, и бесстрашие. Он настоящий мужик, хоть и ростом не вышел. Другого такого, кто бы любил меня так бескорыстно, не было, нет и не будет. Остальным нужна лишь койка, да и я им ничего не даю, кроме койки."

– О чем ты думаешь?
– спросил Мирон.

– Смотрю на тебя и думаю, что люблю тебя, никого до тебя не любила и никто, кроме тебя, мне не нужен.

Он зажмурился и глубоко вздохнул.

– Я согласен каждый день воевать и побеждать, лишь бы ты мне это говорила.

– Не надо воевать, мой любимый, я и так буду тебе это говорить.

Понедельник, 3 мая.

Алла приехала на работу от Мирона, заехать домой не было времени. В своем кабинете она переоделась в деловой костюм и занялась делами. У других людей был выходной день, но Алла Дмитриевна Королева не любила безделья. Все её сотрудники тоже вышли на работу. Для них это обычный день. Бывало, что работали и по выходным, и по праздникам.

В шесть вечера позвонил Виталий.

– Привет, напарница!

– Привет, напарник! Есть новости?

– Есть.

– Хорошие или плохие?

– Плохие, Алла.

– Приезжай.

Через полчаса сыщик вошел в её кабинет. Алла курила и молча ждала, что он скажет.

– Через два дома от того, в подвале которого была убита Ольга, есть подпольное казино. Публика там низкопробная, бандиты среднего и младшего звена. Ольга пыталась там путанить, но в последнее время на неё не клевали даже эти ублюдки, и её прогнали. В среду, в день, когда её убили, она там была. Не одна. Вышибала, единственный, кто её более-менее помнит, сказал, что она была с высоким темноволосым, очень хорошо одетым мужчиной. Хоть они и не любят чужаков, но лохи, которых можно обуть, им нужны. Ольга выглядела подзаборной шлюхой, и одну бы её не пустили. Когда эта пара прошла в игорный зал, вышибала заглянул туда, чтобы посмотреть, не будет ли она безобразничать. Мужчина не играл, играла в рулетку Ольга. Ее спутник дал ей денег, и она сама накупила кучу фишек, еле унесла. Описать мужчину швейцар не смог, на него он почти не смотрел, решив, что неприятностей от него не будет. Когда эта пара ушла, часа в два ночи в казино случилась разборка со стрельбой, после чего все так напились, что наутро вообще ничего не помнили - ни Ольгу с её спутником, ни что сами делали в тот вечер. Вышибала тоже был пьян, поэтому его воспоминания о спутнике Ольги очень смутные.

– Думаешь, это был Казанова?

– Уверен.

– Его тачку поблизости кто-нибудь видел?

– Пока таких мы не нашли.

– Сыщик, я что-то не пойму - ты на кого работаешь?

Виталий опешил.

– Нечего из себя дурака-то строить!
– разозлилась Алла и её глаза сузились.
– Ты зачем гонишь волну? Хочешь Казанову закопать? Чтоб Ларка тебе досталась?

– Но ты же сама поручила мне расследование, - попытался он её урезонить.

– Да ну?
– издевательски улыбнулась та.
– Прямо так и сказала: собери доказательства, что человек, которого любит моя подруга, - убийца?

– Нет, но ты хотела разобраться...

– Я освежу твою память, раз ты такой забывчивый, - перебила его Алла звенящим от злости голосом.
– Во время первого разговора ты сказал: похоже, будто Ольгу убил Казанова. Когда ты рассказывал о свидетелях и о том, что у Игоря нет алиби, я не раз повторила, что всех купим и алиби ему сделаем. И где в моих словах ты усмотрел, будто я поручила тебе найти доказательства его вины?

– Я хотел выяснить все факты...
– оправдывался сыщик.

– Да на хера мне твои говеные факты!
– заорала Алла.
– Мы уже тогда все поняли. Какие ещё нужны факты?! Ты же его топишь, гад, мать твою! Зачем ты расспрашиваешь этих сраных свидетелей и освежаешь им память? Готовишь их к будущему допросу у следователя? Чтобы они выложили ему то же, что и твоим сыщикам?

– Но как мы поможем Игорю, если не будем знать всех фактов и всех опасных свидетелей?!

– Ты и в самом деле такой тупой или только прикидываешься? Разве то, что ты ворошишь это болото, - поможет ему?! Да менты сроду бы не раскопали этих свидетелей. Им что - делать нечего, чтобы рвать пупок из-за убийства деградировавшей наркоманки?! Не стали бы они ноги до жопы стирать, опрашивая кучу народа в поисках нужных свидетелей. А ты ментам все приготовил. Навел, сука.

В бешенстве она даже привстала из-за стола.

– Алла...
– попытался вставить слово сыщик.

– Заткнись, мать твою!
– её яростный голос был слышен даже в коридоре. Поняв это, она тут же сбавила тон:

– Теперь, если средя ментяр кто-то умный попадется, даже искать не надо - нужно просто пойти по следу твоих ребят и найти всех свидетелей, на кого твои придурки вышли.

– Но зная факты, можно заранее подготовиться к допросам, - не хотел сдаваться сыщик.

– А мне не надо, чтобы Казанову таскали по допросам, а моя подруга из-за этого валялась с сердечным приступом, - непреклонным тоном отрезала Алла.
– Мне надо, чтобы ты нашел доказательства, что Ольга совершила самоубийство или её пристрелил кто-то из дружков-наркош. И ты должен это сделать не позже пятницы. Я все тебе сказала, мент, а теперь вали отсюда.

Растерянный Виталий встал, ещё пытаясь что-то ей объяснить, но она, сузив почти белые от бешенства глаза, заорала:

– Пошел вон, мудак! Если не раскопаешь то, что я тебе велела, пожалеешь. А сейчас немедленно уебывай отсюда, или я за себя не отвечаю!

Не прощаясь, сыщик вышел из её кабинета. Алла схватила со стола тяжелую малахитовую пепельницу и запустила ею вслед. Пепельница грохнулась об дверь и рассыпалась на мелкие кусочки. В дверь заглянул встревоженный Толик.

– Алка, ты чо, а?

– Зайди, Толян.

Тот вошел и встал напротив её стола, сжав кулаки:

– Может, я его догоню, а? Башку ему оторву, если он чо-то тебе сделал.

– Сегодня не надо. Поглядим. Если это опять повторится, в пятницу оторвешь ему башку. А сейчас давай выпьем. Пошарь в холодильнике.

Она достала из шкафа коньяк и бокалы.

– Сходи на склад за водкой, если не хочешь коньяк.

Толик ушел, а она обхватив голову руками, вполголоса ругалась, вспомнив все матерные слова, которые знала.

Облегчив душу, Алла подняла голову и погрозила невидимому сыщику кулаком:

– Только попробуй двурушничать, гад, пожалеешь! Урою, блядь!

Вошедший с бутылкой водки Толик, услышав её слова, оторопел.

– Ты мне, что ль?

– Да не тебе!
– отмахнулась она.
– Тебе-то за что?!

– Дак зачем ты ваще с этим ментом связалась-то? Мент он и есть мент. Сука позорная. У командира полно своих спецов, он им бабки отстегивает. Их бы взяла, раз тебе надо.

– Да не я, Ларка его выбрала. Этот сраный мент так к ней прилип, что не отдерешь.