Гувернантка для чешуйчатой прелести. Переполох в драконьем поместье

Насколько я помнила из рассказов преподавателей, дети в этом возрасте очень любили засунуть что-нибудь куда-нибудь подальше, чтобы потом с искренним недоумением задаваться вопросом: “Где?”

– Доброго дня, леди, – произнесла я, как и полагалось, тихо.

Коснувшись кончиками пальцев юбки платья, слегка присела в неглубоком реверансе. Титул позволял мне не падать на колени перед матерью великого герцога, но я должна была продемонстрировать воспитание. В семьях высшей аристократии всегда встречали по одежке, не так ли?

– И вам доброго дня, миледи, – присела я повторно, поймав на себе испуганный взгляд девчушки.

Она показалась мне невероятно хорошенькой. Златокудрая, с такими большими ясными голубыми глазами и пухлыми щечками. Вероятно, внешностью девочка пошла в мать, но на самом деле пока рано было судить.

Преподаватель по биологии рассказывала нам, что внешность у детей окончательно формировалась лишь к пяти годам. Второе явное изменение проходило в период пубертата. И волосы, и глаза становились темнее за счет выработки гормона под названием тестостерон. Он же отвечал за появление дополнительных волос на теле.

Испуг на лице малышки разом увеличился втрое. И без того большие глаза округлились еще сильнее. Развернувшись на мягких сандаликах, она проворно заползла на диван и ткнулась бабушке под бок, прячась от меня в уголке. За темно-фиолетовой юбкой виднелись одни глаза.

– Я принял леди Харфурд на службу, – наконец озвучил герцог мой статус.

– На службу? – повторила леди Волдерт изумленно, а выражение ее лица мигом изменилось.

Нет, на меня она по-прежнему смотрела изучающе, но теперь как-то по-иному. Словно для нее моя роль в этом доме только что изменилась, став не такой значительной. Я даже на мгновение заподозрила, что меня здесь приняли за невесту генерала.

Служанка, пришивающая игрушке лапу, явно расстроилась, узнав о моем статусе. Зато вторая – темноволосая – откровенно обрадовалась.

Вероятно, в своих мечтах она метила на место любовницы дракона.

– С сегодняшнего дня леди Харфурд исполняет обязанности няни. Сабира, дорогая, подойди ко мне, я познакомлю тебя с Аларией.

Чуть склонившись, герцог протянул дочери раскрытую ладонь. Терпеливо ждал, пока девчушка отлипнет от бабушки и подойдет к нему, но она этого делать не собиралась. Потому что была испугана. Потому что видела меня впервые в жизни. И, вероятно, потому, что редко контактировала с отцом. На него она смотрела примерно так же, как и на меня.

– Сабира, – непреклонно, с нажимом позвал дочку генерал.

В бок леди Волдерт девочка вжалась еще сильнее. Я ощущала ее испуг, явную попытку бабушки не вмешиваться в диалог между сыном и внучкой и…

Бессилие дракона. А еще его растерянность. Наверное, для него это было неприятно. Ему беспрекословно подчинялись три гвардейских полка, но не его дочь.

Мне тоже не следовало вмешиваться, но…

– Ваше Светлейшество, оставьте, – попросила я, положив поверх его ладони свою.

Мягко убрав его руку так, чтобы она повисла вдоль тела, я улыбнулась, вложив в эту улыбку просьбу извинить меня за своеволие.

– Дальше мы сами разберемся, хорошо?

Он нехотя кивнул. Был недоволен, даже зол – я прочитала это по его глазам, но отступил. Больше не тратя время на беседу с ним, я сосредоточила все свое внимание на своей подопечной. Ей же и досталась моя светлая искренняя улыбка.

– Так-так-так, – осторожно прошлась я вдоль дивана так, чтобы держать с девочкой ту же комфортную для нее дистанцию. – И чем же я сейчас займусь? Ах! Придумала! Леди Волдерт, вы же позволите мне немного порисовать?

Последний вопрос был озвучен исключительно для проформы. Заметив на столике чистые листы и баночки с краской, я вооружилась графином с водой и блюдцем, в одиночестве оставив чашку с кем-то не допитым чаем.

Присев на низкий стульчик – для этого пришлось поставить ноги боком, – вооружилась баночкой с краской. Выбрала ярко-зеленую, но кисточка интересовала меня исключительно в качестве ложки. Выложив немного краски в блюдце, разбавила ее водой, перемешала до однородности и с удовольствием макнула в жижу палец.

Его же продемонстрировала на расстоянии девочке.

– Буду рисовать траву. Трава зеленая, и краска у меня тоже зеленая, – пояснила я и провела на бумаге первые линии. – Леди Сабира, а вы сегодня уже видели траву? Гуляли с леди бабушкой?

Девочка никак не отреагировала на мою попытку наладить контакт, но смотрела теперь не только испуганно, но и внимательно. Мне же ничего не оставалось, как продолжать. Я не умела работать с такими малышами. Действовала интуитивно и просто надеялась, что девочка смягчится и заинтересуется. Любопытство должно было пересилить страх.

Макнув теперь в краску два пальца, я снова продемонстрировала их девочке.

– А что еще бывает зеленого цвета? Кажется, в вашем саду я видела зеленые деревья. У них были большие пушистые кроны. Это когда много-много веточек и листьев, – рассказывала я. – Пожалуй, дерево тоже нужно нарисовать. А еще лягушки имеют зеленый цвет. Как разговаривают лягушки, леди Сабира? Они говорят друг другу “Ква”…

Я все говорила, и говорила, и говорила, делая значительные паузы между предложениями, чтобы дать девочке возможность ответить. В какой-то момент на меня нахлынуло отчаяние. Дочь генерала не поддавалась на мое обаяние, не заинтересовалась возможностью вымазать пальцы в краске. Ни одного звука не произнесла с тех пор, как я появилась в этой гостиной.

Но разве могла я сдаться?

– Леди Сабира, а вам какой цвет больше нравится? Может быть, желтый? Хотите порисовать вместе со мной? В блюдце можно окунуть всю ладонь и оставить на бумаге свой отпечаток. Попробуете?

Продемонстрировав отпечаток своей ладони, я нервно ждала хоть какой-нибудь реакции, и она наконец случилась. Нет, девочка не побежала ко мне, раскрыв свои объятия, но взглянула на бабушку и слезла с дивана. Потянув леди Волдерт за платье, заставила ее встать и пойти вперед по направлению ко мне. Сама же продолжала прятаться за юбкой леди.

Я незаметно с облегчением выдохнула. Еще немного и… Не знаю, что делала бы дальше. Наверное, пошла бы играть с игрушками в попытке отыскать любимую куклу девочки или что-то другое.

Остановившись рядом со столиком, леди Волдерт продолжала изучающе рассматривать меня. Но мне было откровенно не до нее. Я налаживала хрупкий мостик со своей подопечной, которая теперь с любопытством выглядывала из-за бабушкиной юбки.

– Вот так обмакиваю ладошку в краску и оставляю на листе отпечаток. А вот еще один, но уже не такой яркий. Хотите попробовать, леди Сабира? – осторожно, не делая резких движений, мягко пододвинула я блюдце ближе к девочке.