Гвардия Феникса (сборник)

– Я старался следовать вашему примеру, милорд.

– Ты будешь доволен результатами, Мика, можешь не сомневаться.

– Но я не просто складывал числа, милорд, я воображая.

– А, воображал. Ну это совсем другое дело.

– Рад, что вы так считаете, милорд.

– О, воображение – вещь гораздо более серьезная.

– А кроме того...

– Что кроме того?

– Милорд, если вы хотите, я расскажу.

– С удовольствием тебя выслушаю. Кстати, твой акцент: ты говоришь совсем не так, как принято в городах на севере, и не в том быстром ритме, характерном для мест, где я родился.

– Возможно, милорд, причина, по которой вы считаете суммы, отличается от той, что приводит в действие мое воображение.

– Может быть, ты прав, Мика, однако я не знал, что твое воображение направлено на определенный предмет.

– Вы все правильно поняли.

– И о чем же идет речь?

– Солдаты, милорд.

– Солдаты?

– Именно. Обратите внимание: до того как я имел честь с вами познакомиться, на вас напал один человек.

– Ну да, верно – Аттрик, который едет сейчас вместе с нами.

– Потом вас атаковали уже двенадцать бандитов, не так ли?

– Ты правильно определил их число, Мика.

– А после того как мы выехали из “Раскрашенного знака”, в засаде нас поджидало тридцать человек...

– Вернее, это мы неожиданно их атаковали, но ты прав, их было тридцать.

– А моя хозяйка при помощи своей стратагемы обратила в бегство не менее сотни врагов, я не ошибся?

– На сей раз, по-моему, ты преувеличил.

– Во всяком случае, милорд, их было куда больше тридцати.

– Не стану с тобой спорить.

– Так вот теперь мое воображение задает мне один и тот же вопрос: сколько врагов встанет у нас на пути в следующий раз?

– Понятно. И к какому выводу ты пришел, Мика?

– Что их будет намного больше, чем нас.

– Ну, не сомневаюсь, что ты прав.

– Армия, милорд. Боюсь, что дальше они приведут целую армию.

– Вполне возможно, мой добрый Мика.

– Милорд, знаю, что вы смелы и сильны, а моя госпожа сражается, как дзур, и я помню, какое хладнокровие сохраняет в минуту опасности лорд Айрич, а кавалер Пэл умен и отважен, я уже не говорю о лорде Аттрике и леди Катане – они драконы, да и я, хоть и принадлежу к Дому Теклы, не стану прятать голову, когда начнется заварушка, и у меня в руках будет моя табуретка...

– Мне это известно, дорогой Мика, ведь я видел тебя в деле.

– Благодарю вас, милорд. И все же как мы справимся с армией, милорд?

– Значит, ты боишься смерти?

– Боюсь? О нет, милорд, прошу поверить, я не осмеливаюсь бояться. Но мне грустно, потому что служить леди Тазендре так замечательно, и мне совсем не хочется, чтобы моя жизнь подошла к концу как раз в тот момент, когда она стала столь приятной.

Кааврен протянул руку и потрепал Мику по плечу.

– Не расстраивайся, добрый Мика, – сказал он. – Не все еще потеряно. Кто знает, возможно, как говорит Айрич, что-нибудь случится и судьба спасет нас: тебя – от смерти, а меня – от чего-то худшего. Кроме того, все это лишь игра воображения. Может, наши враги сдались и оставили попытки покончить с нами.

– Вы так думаете, милорд?

– Ба! В жизни всякое бывает. В любом случае я не представляю, где они найдут армию, даже если у них и возникнет такое желание.

– Надеюсь, вы не ошибаетесь, милорд, – пробормотал Мика, но тут же покачал головой, словно хотел сказать: “Хотя я не очень-то верю”.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

В которой актеры расставлены на сцене, словно для финала трагедии

Оказалось, что Мика не ошибся: именно в этот момент, в нескольких лигах у них за спиной, некий господин уже просил, чтобы его имя сообщили лорду Адрону. В руке он держал листок бумаги, всего лишь обрывок, который к тому времени, когда дело подойдет к своему завершению, изменит судьбу каждого, кого наша история касается.

Как только посетитель сообщил свое имя, его немедленно проводили в ту комнату, где он уже бывал, а лорд Адрон поднялся ему навстречу, поклонился и внимательно оглядел с ног до головы.

– Добрый день, граф Шалтре, – сказал он.

– Добрый день и вам, ваше высочество, – ответил лиорн, низко кланяясь из уважения к сану драконлорда, но не так низко, как мог бы, поскольку приехал в качестве посланца его величества.

Адрон, который сумел правильно оценить его приветствие, сказал:

– Вы хотите мне что-то передать?

– Имею честь, ваше высочество, – ответил Шалтре.

– Я жду.

– Вот сообщение, которое я уполномочен вам передать: вы должны собрать и возглавить армию из тысячи воинов, чтобы захватить неких беглецов.

– Беглецов? Иными словами, преступников?

– Я не сказал, что они преступники, ваше высочество, однако их необходимо арестовать или убить.

– Ну и сколько же всего беглецов?

– В настоящее время шестеро.

– Шестеро? Вам требуется тысяча воинов, чтобы схватить шестерых беглецов?

– Нужно прочесать горы, ваше высочество.

– Ага, значит, вам необходимо произвести разведку. Уверяю, это задание гораздо лучше выполнят несколько следопытов, нежели тысяча солдат.

– После того как следопыты найдут беглецов, может потребоваться много солдат, чтобы доставить их, ваше высочество.

– Выходит, они очень опасны, милорд?

– Исключительно.

– И каковы их имена?

– Я не знаю всех имен, но одного зовут Кааврен, а другого – Аттрик.

– Значит, речь идет именно об этих господах?

– Именно.

– Они беглецы?

– Так оно и есть.

– Я их знаю. Они у меня гостили и покинули мой дом два дня назад. Боюсь, сейчас они уже далеко отсюда – солдатам их будет не догнать.

– Нет, ваше высочество. У нас есть основания считать, что они поехали по дороге в сторону Плавучего моста.

– Ну и что с того?

– По причинам, которые известны только им самим, они выбрали длинный маршрут – быть может, для того, чтобы поберечь лошадей. Если мы сможем выступить в течение часа и вы поведете солдат через перевал, то уже через девять часов мы будем там, где они сейчас.

– Вы прекрасно знаете местность, граф.

– Ваше высочество очень добры.

– Жаль, но я должен вам отказать.

– Как отказать?

– Они были моими гостями, более того, среди них есть человек...

– Чье имя не следует называть, ваше высочество. Что ж, не всех необходимо арестовать или убить – вот почему вы должны сами выступить во главе войска. Вы ведь не хотите, чтобы свершилась ошибка.

Адрон нахмурился, пытаясь понять суть сложных политических интриг, стоящих за этим требованием императора. Наконец, так и не решив проблемы, он сказал: