Халид его пленница

– Нет, - опять одно и то же. Разговоры с Турай утомляют меня куда больше, чем гоняться за Адой. – Сегодня будь у себя, отдохни.

– Тогда, может, я могу что-то ещё сделать?

– Можешь перейти на русский, как я тебе сотню раз говорил, - потому что если она живёт в моём мире и доме, то должна понять, что на азербайджанском здесь обсуждаются только дела. Других причин для родного языка нет. – Ясно?

– Да.

– Иди отдыхай, Турай. Ты за сегодня устала.

А я слишком взбешен Адой, чтобы думать ещё и о чувствах девчонки, которую должен терпеть в доме. Не вина Турай, что так сложились карты. Но раз сейчас я несу за неё ответственность – нужно перетерпеть.

Машина с Адой выехала за город, получаю от Кемаля каждую минуты отчеты. Потому что кто знает, что сделает девушка в этот раз. Не удивлюсь, что выпрыгнула бы на полном ходу будь у неё возможность.

Отдаю приказ Луке, чтобы перехватил на себя всё сегодняшние вопросы. Мне предстоит долгий урок, до самого утра. Чтобы думать забыла о своём Яне, что он вообще существует.

– Не смей меня трогать, - злость в голосе Ады, передаётся и мне. – Руки убрал. Хилиду не понравится, понял?

Шипит, как змея. А потом гордо входит в мой кабинет, самостоятельно прикрывая дверь. Красивая, сильная. Медь в глазах полыхает, освещает полумрак в комнате.

Пальцы Ады подрагивают, чётко сжатая челюсть. Нервничает несмотря на свою браваду. Злится и дрожит в страхе, понимает, что натворила. И какие за это будут последствия. 

– Ключ поверни в замке, - приказываю, а сам поднимаюсь. – Хорошо провела время со своим любовником?

– Он в больнице, Халид! Думаешь, я просто бы сидела дома? 

– Мне плевать, где он. Хоть на Майорке, хоть в могиле. У нас с тобой был уговор. Почему мои люди должны гоняться за тобой? Видимо, ты не очень ценишь то, что получила свободу. Как не ценишь мою сдержанность. Что я ещё не начал толком разбираться с ублюдком, посмевшего тебя касаться. 

– Ценю.

Выплёвывает, делая шаг ко мне. Берёт себя в руки, опуская взгляд. Часто дышит, впивается ногтями в кожу. Сдерживает себя, ломает. И я смотрю на игру одного актера, ожидая, что Ада сделает дальше.

Не верю в её покорность, не верю, что будет мирной и спокойной. Дай ей шанс, как сразу начнёт чудить. Это мы уже проходили, больше никаких пустых шансов. 

– И прошу. Не трогая ни Яна, ни ребёнка, что с ним. Дай им спокойно жить, пожалуйста. Просто… Мсти мне, Халид, никому другому. Я одна виновата. И я… Я всё сделаю, чтобы сегодняшняя ситуация не повторилась. С Яном маленький ребёнок, ты же не позволишь, чтобы он не пострадал? Халид, пожалуйста.

– Просишь за него?!

Выбешивает этот разгон от сильной девушки до слабой девки. За секунду, стоит лишь немного давить. Задеть этого ублюдка, с которым она провела несколько лет. 

Что же он её не защитил? Никогда бы не позволил своей женщине творить подобное. Даже если налажала – отвечать будет передо мной, а не самой идти непонятно к нему.

Дажа Шамиль, когда его жена решила шпионить и сливать информацию, сам с ней разбирался. Не оставил при себе, отправил Розу в далёкое путешествие. Но разбирался сам, защищал, как полагает мужу.

А этот сопляк… 

– Кажется, ты забыла, кому принадлежишь.

– Я не твоя.

Отрезает, делает шаг назад, когда наступаю. Не поняла ещё, что если я захотел себе, то теперь не уйдёт. У неё было пять лет насладиться свободой, теперь лафа закончилась.

– Моя.

Это факт, простой и неоспоримый. Моя, даже если сама не может это пока принять. Ада сильная, но я сильнее. И она будет моей, даже после того, как я решу, куда двигаться дальше в этих отношениях. 

– И будешь моей, если хочешь защитить своего… Яна. Ты же за этим пришла ко мне. А за мою помощь нужно платить.

Жду, что сейчас она откажет. Взорвётся криком, продемонстрирует свой характер. Давай, колючка, докажи мне, что он ничего для тебя не значит. Ты же не такая, Ада, не могла повестись на сопляка. 

Касаюсь её лица, впечатывая в стену. Блядски худая даже для той, кто столько времени в бегах. Провожу по скулам, давлю на шею сзади, подтягивая к себе.

Сжимаю её бёдра, толкаюсь пахом, касаюсь. Вдыхаю свежий запах духов, наматывая волосы на пальцы. Улыбаюсь хищно. Потому что к своему ублюдку она поехала в моей рубашке. 

И тот ничего с этим не сделал? Моя женщина никогда не наденет чужих вещей. Сожгу и спрячу. В покрывале будет ходить, но не в чьих-то шмотках. 

– Ты ведь не хочешь, чтобы кто-то пострадал, правда?

Стаскиваю с неё свою же рубашку, ткань трещит. Касаюсь груди. Упругой, будто ставшей больше за эти года. Сжимаю, заставляя отозваться коротким вздохом и дрожью тела.

– Не смей закрывать глаза! – хочу, чтобы она смотрела. Чтобы понимала, что творит. – Смотри на меня, Ада. Хочу, чтобы ты знала, с кем ты сейчас. Кто тебя будет трахать. Не твой паршивый муж, не какие-то левые мужики. 

Трахался сегодня, а недостаточно. С ней срывает с полуоборота, отдавая тяжестью в паху. Тяну на себя, чтобы никуда не делась. Будто растает миражом, окажется, что ещё не нашлись, не попалась так глупо.

Приехала в мой город, надеялась, что никто не найдёт. Но тут многие знают, какую девку я искал. И каждый бы принёс её голову на блюдце, лишь бы заслужить моё расположение.

– Ян получит тебя обратно, когда я наиграюсь. А ты слова против не скажешь.

Не получит. Донесу до него мысль, что к Аде приближаться не стоит. Пусть уматывает обратно на свой океан, а девушку оставляет здесь. Заодно и проверим насколько она дорога ему. 

– Не скажу, согласна, - шепчет, хватаясь за мою шею. Прижимается сама, целует в уголок губ. – Только не трогай их, Халид. Пожалуйста, не лишай меня семьи снова. 

Что, блядь?

Глава 17. Ада

Понимаю, что сказала лишнего. Смотрю в темнеющие глаза Халида, пытаюсь придумать выход. Переиграла, слишком поддалась эмоциям. План был чертовски прост.

Прогнуться, заглушить в себе протесты. Пускай мужчина наслаждается моей покорность, краткостью, согласием на всё. Уверена, его ведь это будет раздражать ещё сильнее. Или быстро наскучит и Халид, насладившись своей победой, выбросит меня, как сломанную игрушку.

Тоже вариант, хороший, желанный.