Хамелеон

Движок запустили, треть баков, успели закончить знакомство с машиной, когда нашу платформу подали к эстакаде. Сначала машина Григорьева сошла, она перед нами стояла, потом и наша. Да мехвод просто повернул и скатился. Технику выстроили в ряд, дальше отмашка, Григорьев впереди шёл, фары у всех светили, и двинули в сторону границы. Шли почти всю ночь, наводчик спал, а мы с мехводом сменялись, чтобы оба отдохнуть успели. Прибыли на место в два часа ночи. Тут же на пограничной базе нам койки выделили и спать.

С утра, подняли в шесть часов, сухпай на завтрак, и мы возили с машинами. Причём, спешно, скоро выходит колонна на Кабул, идём с ней. Заправщик прибыл, заправляли баки. Грузовая машина со снарядами и патронами, снаряжали пушки и пулемёты, то есть, вводили машины в строй. Вообще получать всё мы должны в дивизии, уже узнал, Сто Восьмая мотострелковая, в её состав войдём, там нас разбросают по подразделениям. Едва успели, колонну по сути нагоняли. Прошли проверку на границе, хорошо лейтенанты шлемофоны нашли, а то даже комбинезонов нет, в своём были. А так на всех, новенькие, порядок. Так и двигались. Нас перегнали вперёд колонны, как её нагнали через десять километров, и вот пошли дальше. Я же обратился к Григорьеву, ещё когда дозор комплектовали. Его назначили командовать этим дозором. Второй лейтенант, прикрывал замыкающих:

– Товарищ лейтенант, разрешите вперёд? У меня чуйка, поможет.

– Добро, в передовой дозор, дистанция двести метров.

– Есть.

Вообще старший колонны капитан Иванов, имел в охране взвод мотострелков и три «БМП», две впереди шли, одна в дозоре, бойцы кто на броне, кто грелся внутри, в десантных отсеках. А так как Григорьева тот назначил старшим, то он меня вперёд направил, с моей просьбы. Мне предлагали пару бойцов из стрелков для усиления, но я отказался, и вот так выйдя вперёд, колонна продолжила движение, мы шли с той же скоростью, но заметно вырвавшись в перёд. Порядок, я сидел на краю люка, шинель не особо спасала, но с амулетом климат-контроля наблюдать за окрестностями можно. Хотя мне без надобности, сканер работал, пять километров, это не мой эксклюзивный, что на девять берёт, но тоже неплохо, так что всё отслеживал. Кстати, с нами уникальный случай, по сути мы новобранцы, до того как оформят нас в дивизии, мы в подвешенном состоянии, также и с обоими лейтенантами. А тут ими и «бэхи» для перегона дали и молодёжь с учебки. Что вообще происходит? По идее нас везти должны в транспортных машинах, и только на месте всё выдать. Похоже тут просто форс-мажор был, и вот так выкрутились. Взвод охраны, даже с усилением в виде наших машин, всё же маловато для колонны где больше ста грузовиком, треть из которых наливняки. Однако с небольшими остановками, примерно каждые полтора часа, сбегать до ветру, к вечеру, мы дошли до Кабула. А пробок не было, держали часто одну скорость, особо никто не тормозил, даже на подъёмах, и машины на спусках не угробили. Редкость, но бывает. Правда, стемнело час как, когда въехали на территорию большой военной базы. Долгая неразбериха, но всё успокоилось.

Мы свою технику отдельно поставили, и дальше в местное общежитие и в столовую. О нас знали, поздний ужин приготовили, так что поели и спать. А с утра с вещами в машину погрузили, наших «бэх» уже не было, кто-то забрал, и в штаб дивизии, оформляться. А я думал мы на этих машинах будем служить. Удивило, мы оказывается только перегонщики. Оформление много времени не заняло, меня направили в один из батальонов Сто Семьдесят Седьмого мотострелкового полка. Причём, меня одного, на смену выбывшего по ранению командира бронемашины. Парней тоже раскидало кого куда. В тот батальон меня одного. Потом на склад, получать оружие, оснащение, всё что полагаться, взял «АКС», а дальше меня бегом направили одного к складам, описав что где. Там формируется колонна обеспечения, как раз к нужному батальону, с ними и доеду. И знаете, что самое интересное? Я знал этот батальон, служил на одной точке совместно. Помните я в спецназ попал? В Сто Семьдесят Седьмой отряд особого назначения. Я ещё тогда ножами положил два десятка моджахедов, лоб в лоб столкнулись. Так вот, наш отряд стоял в кишлаке Руха, а для усиления, тылов и охраны был придан мотострелковый батальон со средствами усиления. Как раз этот самый батальон, куда меня и направили. То есть, мы идём в Панджшерское ущелье, к кишлаку Руха. Забавное совпадение. Интересно, можно снова в этот отряд спецназа попасть? Ну я постараюсь. Всё же закончить войну спецназёром лучше, чем обычным командиром бронемашины. Ну а так на складах нашёл старшего нужной колонны, мне указали машину на которой поеду, да что за армия, одни «шишиги»?! Так что закинул вещи в кабину и стал чистить и смазывать оружие, и снаряжать магазины. Ничего же не готово, так торопили. Номер оружия в военный билет уже вписали. При этом ожидал, поглядывая по сторонам. А вскоре сигнал, успел уже закончить, выехали, и двинули в сторону нужного кишлака.

Дорога спокойно проходила, я тоже на склоны поглядывал, но больше на амулет сканера ориентируясь, автомат на коленях лежал, на ремне подсумки, вот и общался с водилой, Сашкой зовут, описывал что тут и как. Ну суда по частому вранью, банально байки мне травил. Я с лёгкой улыбкой слушал. А так почти пять часов в пути, и прибыли на место. Меня в штаб батальона, оформлять, знакомиться с экипажем, «БМП-1» стоял в капонире. Контролировал подходы к кишлаку. Да я даже вечером проставился, выставив бутылку «Столичной». У погранцов на базе купил. Утром, когда машины готовили, в Военторге. Он почему-то открыт был, купил десять рулонов туалетной бумаги, два килограмма пряников, и из подполы, на полках такого товара не было, семь бутылок водки. Как раз всё что успело накачаться в хранилище, и занял. И я думаю это схема. Продавщица видит кто идут на ту сторону, продаёт спиртное, на границе шмонают, мою машину особенно проверяли, конфискуют, и водка возвращается в магазин. И снова на продажу. Хорошая схема, но со мной не сработала. К слову, если бы офицер вёз водку, внимания бы не обратили, а они везли. Григорьев там же закупался, я ему шепнул про водку. А вот простым бойцам-срочникам нельзя, конфискуют. Место в землянке, неплохо оборудованной, выделили, тут же на нарах и остальной экипаж спал, да большая землянка, взвод мотострелков с нами был. Ну или мы с ними, не так важно.

Утром построение, зарядка, завтрак с полевой кухни, перловка, я проверил как в машине всё, и придерживая автомат побежал на другую сторону кишлака. Там у спецназа тренировочная площадка. Я там тоже тренировался, в другом теле и не в этом мире. Чёрт, да я тут большинство парней по именам знал. Вот так подходя, свободные, около тридцати бойцов, многие офицеры, разминались, насторожено поглядывая, как я подхожу.

– Привет, парни. Я вчера в батальон с пополнением прибыл. Командир «бэхи», сержант Добровольский. Можно с вами утром тренироваться? А то я глянул на парней взвода, к которому подчинён, там дохляки одни, нормально спарринг не проведёшь, я их или покалечу или убью. Мне полный контакт нужен.

– Обучил кто?
– спросил капитан Тарасов, командир одной из групп, мы пару раз совместно действовали.

– Бывший спец, тоже в спецуре служил, пока на пенсию не вышел. Во Вьетнаме зелёные береты давил. Имени не скажу, извиняйте, я слово дал. Сами понимаете, ему влетит если узнают, а я ему чем-то понравился. Говорил, я на него молодого похож.

– Чему учил?

– Да всему, русбой, на ножах, оружие тоже. Он егерь, и меня лесовиком делал. В джунглях больше всего работал, вот и передавал опыт.

– И как долго?

– Мне хватило, - ответил я уклончиво.

По званию не обращался, все знаки различия не носили, иначе как я объясню свои знания? Тарасов кивнул одному из своих бойцов:

– Проверь его.

Помню гориллу эту, прапорщик тот, гранатомётчик штатный, в группе Тарасова. Говорили знатный рукопашник. Тот меня окинул взглядом, я ему едва по плечо, и спросил:

– Размяться надо?

– Нет, я на зарядке размялся.

Так что отложив в сторону автомат, бушлат скинул, тут песчаная площадка, причём, отметил, что несколько офицеров со стороны, там штаб батальона и отряда был, за нами с интересом наблюдают. Был и командир батальона, майор. Вчера с ним общался. Я же один в пополнении был. Вот так мы вышли на площадку и стали кружить, отслеживая движения друг друга, я всё за ногами следил. Атаковал не он первый, а я, легко поднырнув под попытку захвата, а потом удара колена избежав, и двумя ударами отправил того волчком катится с площадки.

– А неплохо, - сказал Тарасов, с удивлением глядя на меня, потом перевёл взгляд на прапорщика, коему помогали встать.
– Двоих осилишь?

– Давайте сразу троих, хоть согреюсь.

– Нахал. Будет тебе трое. Ты, ты и ты, работайте.

Вот тут уже был жёсткий махач. Двое парой работали, один наскоками. Минут десять я крутился, пока одиночку не подловил. А вырубил, и уже двоих атаковал, жёстко, отбив им руки, но одного успел отправить в нокаут, второго нет, Тарасов схватку остановил. Я сразу же отпрыгнул и отошёл, показывая, что контролирую себя и в боевое безумие не впал. Нас уже окружало изрядно бойцов, с сотню, тут и офицеры были, командиры. Так что мне дали имитатор ножа, и уже с другими бойцами работал с ножом. В общем, обкатывали меня серьёзно. И знаете, не сказали, но я это ощутил, признали за своего. После этого, подхватив бушлат и автомат, от меня пар пёр, хорошо согрелся, побежал обратно. И не думайте, что меня прям схватили и перевели в отряд, я каждое утро бегал к ним на совместные тренировки, благо ротный разрешил, работали хорошо, неделя так пролетела. Прошлую жизнь Елисея скорее всего серьёзно проверяли, и искали того, кто меня всему мог обучить. А школа знакомая, советская боевая. В остальном норма, служба идёт.

Первый снег выпал, правда быстро растаял, но потом снова посыпал. Именно через неделю, меня всё же вызвали в штаб батальона, там два особиста, один отрядный и другой нашего батальона, начали со мной работать. Так и крутили, пытаясь выяснить данные спеца, что меня учил. Явно не нашли таких контактов в прошлом Елисея. Два дня работали, вызывая к себе, всё же служба, но часа по два на меня тратили. Ничего добиться не смогли, я делал большие глаза и говорил, что не понимаю о чём они. А знания мои, во сне увидел. Осваиваю и вот применяю. Уже второе декабря было, когда меня снова штаб батальона вызвали. Посыльный прибежал. Кстати, за это время, в ночные мои дежурства, их два было, я оба раза открывал огонь, лично сидел на месте наводчика, накрывая передвигающихся бандитов. Думали ночь, их никто не увидит. Причём оба раза на одной и той же тропе дело было. Потом тела собирали бойцы, я накрывал тщательно, по факту никто и не уходил. Мелкие группы, но побил же. Особиты насчёт этого тоже выясняли. Сказал, что просто ночью хорошо вижу. Пока отстали. В штабе вроде наградной лист написали и отправили выше. От писаря узнал.

В этот раз были командир батальона и командир отряда спецуры. Вот тот и спросил:

– Хочешь к нам перевестись?

– Да не особо, - ответил я, настороженно на них поглядывая.

Мой ответ явно удивил, спецура есть спецура, любой желал в элитные войска попасть. Нет уж, пусть уговаривают, не хочу обязанным быть.

– Почему?
– прямо спросил тот.

– Так там пешком ходят, а у меня ноги не казённые. «Бэха» под укрой, запрыгнул, и куда надо доехал.

Комбат-майор засмеялся, говоря: