Ханец
Шрифт:
— Хотел.
— И?!
— Дина, у нас с ней разные весовые категории. Мне для победы над ней необходимо либо иметь собственную армию, способную сокрушить всю мощь греческой военной машины, либо иметь превосходящую личную силу и козырей полные рукава, а также избавиться от обузы. С армией всё сложно. Стоит начать завоёвывать какую-нибудь страну, как об этом прознают бессмертные. Мне банально не дадут времени на подготовку.
— Это я обуза? — нахмурилась вечная девчонка.
— Именно.
— Обидно, знаешь ли. Кто тебе всё время помогал?
— Дина, речь не о помощи. Раньше ты была слаба, сейчас же стала равна
— Боевые искусства — это понятно, а медитации нам зачем?
— Медитации и диеты раскрывают скрытые способности человека. Мой учитель йоги умел читать мысли. Я раскрыл в себе обостренную интуицию. В перспективе же можно научиться левитировать, делать кожу прочной, словно металл и совершать кучу других чудес. Любая дополнительная способность сделает тебя сильнее и повысит шансы на выживание.
— Но… — она состроила щенячьи глазки. — Разве нельзя этим всем заниматься в комфортных условиях?
— Можно.
— И почему мы так не делаем?
— Чтобы закалить дух и не дать расслабляться телу. Так мы ускорим тренировки раза в три от одной лишь скуки, чтобы занять время хоть чем-то.
— Хенг, но мы могли бы делать то же самое в какой-нибудь глухой деревне, при этом экономить кучу времени, которые тратим на поиски пропитания.
— Твой рот издает глупые звуки, — приподнял он уголки губ. — Мы ежедневно тратим на поиски еды час-два, в худшем случае три-четыре часа. Любые деньги имеют свойство заканчиваться. Мы и глазом не успеем моргнуть, как все наши сбережения покажут дно. Следовательно, нам придётся искать способы добычи пропитания уже в деревне, а там всё что можно — давно сожрали крестьяне, свою же продукцию они продают за деньги. То есть нам придётся работать. Любая работа отнимает больше времени, чем поиски пищи в стиле охотника-собирателя.
— А лечебные травы тогда мы зачем целыми стогами запасаем? — мысленно согласилась с ним Дина. — Мы же бессмертные!
— Зато наша одежда не вечная. Да и риса часто хочется. Будем изредка навещать ближайшие деревни и обменивать лечебные травы на дары крестьянского хозяйства. И вообще, почему я тебе должен всё объяснять, словно настоящему ребёнку? Или тренируйся, или вали в свою деревню!
— Не злись, Хенг. Я просто устала.
— Через полгода привыкнешь. Человек ко всему привыкает.
— Эх… — протяжно вздохнула она. — Быть служанкой, оказывается, мне нравилось куда больше.
— Хочешь всю долгую жизнь быть служанкой?
— Нет! — соскочила с валуна взволнованная Дина. — Конечно, нет, — спокойней продолжила она. — Я прекрасно понимаю необходимость научиться самообороне.
— Искусству убивать. Как говорил один военачальник: лучшая защита — нападение. Самообороне учили рафинированных жителей мирной цивилизации в твоей виртуальности.
— И в твоей!
— И в моей, — согласно кивнул он.
— А как же твоё оружие? Оно же испортится.
— Ничего не испортится. Огнестрел я покрыл консервационной смазкой, сделать которую было непросто, и завернул в промасленную бумагу.
Патроны упаковал в герметичный оловянный короб. Всё это лежит в сухой пещере и без проблем пролежит хоть сто лет. А если смазку периодически обновлять, то и дольше.— А разве порох со временем не портится?
— Подумаешь, немного преувеличил, — Хенг продолжал сидеть в позе лотоса. — На самом деле в порохе со временем происходят необратимые химические реакции, из-за чего он действительно портится. При обычном хранении он может испортиться за пару или за десять лет. В герметичной упаковке может храниться пятьдесят лет. Но кто мне мешает лет через сорок сделать мастерскую, раздобыть реагенты и перепрессовать патроны?
— Эх… Надоели эти корешки! Так хочется мяса. Сочного, с кровью, чтобы впиться в него зубами.
— Зайца видишь? — приподнял брови Чжао.
— Нет.
— А он есть!
— Ты-ы-ы… — её глаза от изумления широко распахнулись. — Ты что, предлагаешь мне охотиться на зайца?!
— Ага.
— Но ты же мужчина.
— А ты феминистка.
— Да, но…
— Феминистки борются за равные права с мужчинами. У тебя они равные. Поздравляю.
— Ну-у…
— Не я хочу мяса. Как делать самострел, я тебе показывал. Палок вокруг полно, инструментов у нас масса, веревки есть. Даже готовые болты для самострела в наличии.
— Э-э… — у Дины порвало все шаблоны. — Но раньше ты охотился.
— Раньше ты была моей служанкой, а теперь… Как ты там говорила? Друг, ученица и всё в таком роде. Так что, друг, топай за зайцем!
— Мужлан! — резко зашагала она в сторону их лагеря и продолжила раздражённо бормотать: — Я что, дура, сама делать самострел? Возьму твой арбалет!
— Я всё слышу, — ухмыльнулся ей в спину Чжао. — Как друг могу сказать: бери — не жалко. Как учитель: не стоит. Вскоре ты поймёшь почему.
— Почему? — замедлила она шаг.
— Чо-ко-ну очень капризное оружие с низкой точностью и небольшой дальностью полёта болта. Для обращения с ним нужен опыт. С ним тебе придётся подкрасться к добыче почти вплотную.
— И всё же я попробую.
Зайца Дина в тот день так и не подстрелила. Вообще никого не смогла убить. При этом выглядела жутко усталой, была вся грязная и изодрала одежду. В волосах у неё застряли веточки, а в глазах плескалась смесь ненависти, гнева, разочарования, решимости и голода.
— Ты оказался прав — бесполезное оружие! Есть что пожрать?
— Оставил тебе плошку грибной каши и травяной отвар. Надеюсь, ты все болты собрала и вернула?
Перехватив выразительный взгляд мужчины, направленный на пустой колчан, она медленно мотнула головой.
— Что ж, покушай перед тем, как собрать их.
— Ы-ы-ы! — схватилась она за волосы. — Всё! Всё, я поняла! Хенг, прошу, научи меня всему.
— Я этим и занимаюсь.
***
Тридцать восемь лет Хенг прожил в горах в компании Дины. Он тренировал её, как когда-то учили его. Фехтование, обращение с ножом, копьём, арбалетом и луком, рукопашный бой. Помимо этого он учил её читать следы, охотиться, рыбачить, искать и различать съедобные растения и грибы, готовить различные яды. Ну и о йоге не забывал. Ей посвящалось много времени. Хенг почти всё свободное время проводил в медитациях и выполнял упражнения безоружного боя и фехтования, доводя каждый приём до идеала.