Хаос в коробочке

— Впрочем не удивительно для священников… Он всегда разъяренно орет на собеседников? — так же шепетом спросил юноша, чтобы монах не услышал его, ведь если он все же отправляется с этой компанией в путь, то не выдержит каждодневнего выпиливания мозгов в свою сторону.

— Ох, очень часто… — ответил золотистый, но пока у него есть силы это терпеть, все же старшие иногда позволяли себе сказать лишнего. — Ну, Асвер в обиду не даст, как я.

Незаметно зайдя за спину священника и подгадав момент, когда остальные отвлекутся, Асвер приблизил морду к уху Владислава и негромко, стараясь не шевелить пастью, произнес:

— Есть мнение, что нам нужен эксперт по малоизвестным артефактам и вообще деструкторам. Заметил, как быстро он опознал ларец?

Яростно покачав головой, Владислав двинулся подальше с рынка. И так уже собрали толпень…

— Нет, не слышал, я был занят более полезными вещами — средство траспорта добывал. А что он сказал?

— Сказал про то, что встречал упоминания о таких артефактах в библиотеке какого-то университета. А еще я видел, что он к нам подошел после того, как увидел ларец. И как у него горели глаза. В общем, считаю, что знания у него есть, без них он бы сходу не понял, что несет Мамору, — в таком же негромком тоне ответил священнику Асвер.

Постепенно за спорами компания отошла к краю рынка. Тал уже не был виден за прилавками и палатками, но шумная компания всё равно обращала на себя немало взглядов прохожих и порой пролетающих. Но хотя бы никто не приставал — всё же группа серьёзная, вооружённая, а ищешь проблем — схватят за шкирку, как этого худого книжника. Постепенно спадала полуденная жара, а может, просто облака стали чаще появляться на небе и отбрасывать тень.

— Вы, кретины такие, не можете сделать элементарную вещь — не быть раскрытыми в первую же минуту. — продолжил разговор с Асвером Владислав. — Неужели великая матерь Божья не одарила вас крохами мозгов? Этот парень знает не больше нашего о деструкторах, в знаниях хаотических артефактах мы не нуждаемся — и так понятно, что делает сей куб. Куда вы его тащите?

— Хм… Не, не соглашусь. Мы его не тащим, он сам сейчас идёт… — Мамору лишь забавлял этот старик, а что не так, то что ему мешает просто чуть-чуть ударить током неугодного? Надо бы проверить, насколько это его заткнет.

Владислав оглянулся на Мамору. Вот кому бы следовало помолчать, так это ему…

— Он наверняка изучал и другие артефакты. Считаешь, в логове деструкторов нам вообще ни одного не попадется? — подкинул несколько провокационный вопрос священнику пепельный дракончик. — Вот готов спорить, не одна у них группа, стаскивающая артефакты в одно место.

— Не согласишься? Что ж… Смирение есть матерь всех благодетелей… — Владислав недовольно махнул рукой. — Ты, Асвер, действительно считаешь, что это достаточное основание? Что ж, теперь-то, с таким специалистом, вы сможете впарить им любую каменюку, представив это как реликвию древнего Отмирвала. А с меня хватит! — Владислав, потревожив резким шагом полы рясы, быстро зашагал прочь. — Пойду в кабак, составлю компанию единственному сохранившему остатки рассудка — самому себе! Раз вы такие хорошие слушатели, вы знаете, где и когда мы пересечемся!

— Ладно, как опьянеет, заберём его. — Мамору точно по этому скверному запаху отыщет этого страдальца с их компашки. Торстейн все это время безмолвно шёл рядом и посматривал на окружающий его мир, размышляя над словами рядом идущих, оставляя конфликты на их плечи, и радуясь сошедшей с города дневной жары.

— Куда мы направляемся? — решил уточнить исследователь. Стелилась ночь, и стоило думать о ночлеге. Он порядочно устал с самого утра от поисков прилавка загадочного купца, а позднее от разговоров с незнакомцами, хоть по внешнему виду этого было не особо заметно, вернее, он выглядел уставшим и невыспанным всегда.

— Итак, Торстейн, если я правильно запомнил. Будь ласков, расскажи в нескольких словах, каким ветром тебя занесло в Расторг, и что ты собираешься делать дальше. Как я понимаю, ты занимался изучением деструкторов, и возможно, навов, но по большей части по книгам? Уж извини, но на легендарных исследователей-археологов вроде Харрисона Джонса ты не очень похож.

Деваться было некуда, так что он начал рассказывать о себе, скрывая нежелание что-либо говорить:

— Изначально, да и во многом сейчас зоолог, но интересующийся не только своей специальностью, а тёмным ответвлением магии, но лишь в научных целях, скорее даже не в применении этих сил, а для созерцания и понимания данного детища природы. Не так давно став изучать запрещенные в многих институтах темы научных работ, я набрел на чудом сохранившиеся источники о навах и деструкторах. Но эта тема столь не раскрыта и замалчивается другими культурами из-за страха перед ней, ведь ритуалы деструкторов и полная картина их восприятия мира нам почти и неизвестны. Заведя однажды на данную тему разговор с одним из учивших меня профессоров, я услышал от него о неком купце с Расторгского рынка и о том, что он многое знает о неистребленной секте за таинственными хребтами Кейтегора. Впрочем так я и отправился сюда, так еще и не придумав план, как мне удастся заполучить эти знания. А вы почему питаете столь сильный интерес в данной области? — в свою очередь спросил у новых знакомых Торстейн.

— Да так… — Вартарра развела крыльями и мотнула ушами. — Тоже интересуемся древней литературой. Вдруг найдём что-нибудь интересное для насельской библиотеки. У деструкторов, говорят, множество книг занятных хранится.

Ночь вторая — Яйцо Костей Его

Кабак в Расторге всего один был, на полпути между входными воротами в частоколе и рынком. «Серое логово», вопреки названию и городской обстановке в целом, выглядело заведением достаточно приличным: чистые столы, ни одного мутанта или насекомоподобного среди посетителей, пьяные выкрики не оглушали. Не дожидаясь, когда небосвод окончательно потемнеет, велнарки из работниц трактира уже зажигали лампы и свечи. Чешуйчатый велнар-хозяин оказался достаточно говорливым, что обнадёжило Асвера.

— Человек к вам не заходил? — серый спросил у трактирщика после пары дежурных вопросов о меню и комнатах. Присовокупил к вопросу кристаллик с энергией, питавший обезвреженную ловушку на руинах раскопок.

— Был тут один, — фыркнул от смеха ящер, удовлетворившись оплатой, — «полу-Алладин». Носил металлические доспехи, не снимая, а из них отовсюду торчали шестерёнки, пружины, болты и трубки. Но двигался изящно, будто броня сама за него ходила. Этот человек «Одеек Второй» назвался и хвастался, что эти доспехи ничего не весили, да ещё и усиливали его в пять раз, а снял он их с мёртвого дракона в дарканских шахтах, но броня сама под него перестроилась. Только отравили этого бедолагу, но карту к шахтам не нашли, я её спрятал. Только ходить в эти шахты опасно, там ещё деструкторы какой-то замок сломали, «еле к три чествовал». Теперь там рядом постоянно на полуголемов натыкаются. Не советую, в общем.

Мысль о походе к шахтам пепельно-серый турист задвинул в сторону, на полку «нужно, но немного позже». Информация о любых типах экзоскелетов была одним из важнейших пунктов в выданном «на всякий случай» аналитиком списке тем. В конце концов, родной Клан имел и неплохие рынки сбыта, и надежнейшие каналы поставки в королевствах и крупных княжествах Хорриана, но оружие обязательно должно было быть свое. То, что «Маузеры» и «Драконки» закупались у людей, как ни странно, под это правило подходило, главу производящих оружие мастерских Сэмэна и руководителя технического обеспечения Клана Шессу связывали хоть и несколько запутанные, но очень крепкие отношения, и в Клане глава мастерских не состоял лишь формально.

Нет, экзоскелеты в Клане были… но исключительно в виде подвешенных на стойках, застрявших на вечном техобслуживании образцов, чертежей отдельных пластиковых и резиновых деталей и «расходников» не было, а реверс-инжинирингом кроме того же Сэмэна никто никогда не занимался. Поэтому добыть образец экзоскелета, тем более настолько продвинутого, было бы неплохо. Но это потом, сейчас надо разобраться с деструкторами.

— Занятная байка, но мы ищем конкретного человека, — поправил себя Асвер. — Бородатый, упитанный. Говорил, идёт выпить, а в том, что ты по этому делу местный неоспоримый монополист, я не сомневаюсь.